Битва железных канцлеров

вание 50-летнего юбилея службы, был возвышен до звания Российского канцлера, а это значило, что в сложной "Табели о рангах" он занимал первенствующее положение в стране, и равных ему никого не было. Тютчев не преминул вспомнить его приход к власти:

В те дни кроваво-роковые,

Когда, прервав борьбу свою,

В ножны вложила меч Россия

Свой меч иззубренный в бою...

И вот двенадцать лет уж длится

Упорный поединок тот...

Почти одновременно с Горчаковым граф Бисмарк стал бундесканцлером Северогерманского бундесрата. Никто не сомневался, что в Европе возникли две большие политические силы, от решения которых отныне зависело многое. Вопрос был лишь в том, куда будет направлена эта умственная и моральная энергия двух мощнейших политиков - к добру ли повернут они свои страны или обратят свое влияние во зло человечеству?..

Подобно гипнотизеру, внушающему больному: "Спать, спать, вы уже спите", Бисмарк усыплял европейцев словами: "Мир, мир, мир.., мы хотим только мира". С сердцем всегда холодным, словно собачий нос, Бисмарк проявлял сейчас гигантскую силу воли и колоссальную выдержку, чтобы не начать войну раньше времени. Война, как и мир, всегда требует солидной дипломатической подготовки. Нет, это не летаргия - это лишь деловое, разумное выжидание. Близкий ему человек, берлинский банкир Гирш Блейхредер, помогавший ему в тайных финансовых аферах, советовал наброситься на Францию немедля.

Бундесканцлер высмеял своего Шейлока:

- Историю можно только подталкивать. Но если ее треснуть по спине, она может обернуться и хватить кулаком...

В сейфах Большого генерального штаба уже затаился жутко дышащий эмбрион план нападения на Францию, и генералы видели в Бисмарке тормоз их нетерпению. Войну можно спровоцировать, а превентивная война - это сущее благо, - примерно так доказывал Мольтке канцлеру. Бисмарк в ответ развил теорию политической стратегии, которая обречена противостоять стратегии генеральных штабов.

Мольтке, выслушав его, сказал:

- Ваша точка зрения, мой друг, безупречна. Но в свое время она будет нам стоить немалых жертв.

- Чепуха! В войне с Австрией, - ответил Бисмарк, - мы имели жертв от поноса больше, нежели от пуль противника...

В конце года он дал интервью английскому журналисту Битти-Кингстону; дымя трубкой, канцлер горячо доказывал:

- Северогерманский бундесрат твердо стоит на позициях сохранения мира в Европе, и немцы первыми не нападут. Я не понимаю, зачем нам вообще война? Мы сыты, мы одеты, у наших очагов всегда приятное тепло. Что мы выиграем от войны? Разве нам нужны стоны, кровь, пожары и страдания? Вот вы говорите Эльзас и Лотарингия. Руда и еще что там.., не знаю. Но это разговор для котят, а не для меня. Я же лучше вас знаю, что в Эльзасе и Лотарингии жители хотят остаться французами.., это вам не паршивый Шлезвиг-Голштейн, где жители сами не ведают, кто они такие. Ах, вас еще беспокоят речи наших генералов? Да, иногда они меня беспокоят тоже. Генералы во все времена любят поболтать