Последний путь Владимира Мономаха

по-гречески хлеб?

— Псоми, — без запинки ответил слепой князь.

— А небо?

— Небо? Это будет… — замялся он.

— Битва как будет по-гречески?

— Махи. Но там при царе находился человек, который переводил все его слова на наш язык.

— А ханы что получили?

— Золотые и серебряные сосуды. Даже Боняк, что сопел за столом, как вепрь, и тот смягчил свою гордость.

— Ханы упивались вином?

— Все много пили.

— Боняка тоже ласкал царь?

— Лобызал.

Хан уверял, что все сделает для нового друга. Тогда царь взял со всех нас клятву, что мы не покинем его до конца своих дней.

— И ты клялся?

— И я.

Владимир знал раньше эти глаза, полные жизни и мужества, а теперь вместо них на обезображенном лице зияли два гнойных рубца. Василько продолжал рассказ:

— Боняк едва держался на ногах. В опьянении хлопал царя по спине и обещал отдать ему половину своей добычи. Я ведь знаю также некоторые половецкие слова. Боняк, помню, кричал, что за три дня изрубит всех печенегов.

— Велика ли оказалась добыча?

— Что можно взять у печенега? Нам достались кони, челядь, рабыни.

— Что же потом было?

— Еще три дня прошло. Половцы проспались, и царь стал снова опасаться худшего. На лице его опять появилось беспокойство. Я все тебе расскажу, брат. Греческий воевода Никифор послал на помощь Алексею ратников, кое-как вооруженных поселян. Они двигались пешком, а припасы везли на повозках, запряженных волами. Греки увидели это издали и пришли в смятение. Им показалось, что идет еще одна орда. Однако, узнав, в чем дело, успокоились и укрепились духом. Даже вступили в бой с печенегами и одержали над ними победу. Но мне хорошо было известно, что печенеги шлют послов к половцам, чтобы переманить их на свою сторону. Так же они и к царю посылали людей с предложением мира. Он же оттягивал переговоры, чтобы выиграть время.

— Почему медлил? Страшился сразиться?

— Так и я полагаю. А другие говорили, что ждал войско из Италии.

— Из Италии… — протянул Мономах.

— Оттуда, где Рим.

Владимир доходил до Чехии, видел Корсунь и Каффу, а другие князья скитались по всей Европе. Изяслав, сын Ярослава Мудрого, побывал в Польше и в Майнце, а убитый Нерадцем Ярополк ездил в Рим. Сам Васильке стоял под стенами Царьграда.

— Где некогда Август правил, — продолжал он определять местоположение Итальянской земли.

— Знаю. Там ныне папа служит обедни на латинском языке.

Васильке не очень разбирался в церковных делах, но был наделен любопытством к жизни, хотел повидать многие страны и вот лишился самого ценного для человека — способности обозревать мироздание.

— Когда же произошла битва? — спросил Мономах.

— Половецких ханов не прельщали предложения печенегов. У них были свои планы. Но медлительность царя им тоже не нравилась. Боняк грозил Алексею: «До каких пор будешь откладывать битву? Знай, что мы не хотим ждать более. Завтра с восходом солнца будем или волчье мясо есть, или баранье».

— Волчье мясо — это печенеги.

— Печенеги. А баранье — царские