Жанна дАрк из рода Валуа. Книга 2

Клод только собралась бежать за новой партией стрел, когда воздух вокруг неё словно замер.

– Ваша девка мертва!!!

Гласдейл прокричал по-французски и в замершем воздухе слова эти разлетелись далеко по округе, словно усиленные их ужасным смыслом!

Ещё до конца не осознавая, но уже чувствуя, как всё внутри напряглось и похолодело, Клод обернулась…

Белого знамени видно не было. Оно лишь, на мгновение, вздёрнулось было над сражающимися, но тут же снова бессильно опало.

– Ваша девка мертва! Мертва!

Клод казалось, что этот голос залепил ей уши отвратительным, липким месивом, сквозь которое никогда уже не просочится ничего хорошего. Реальность вдруг стремительно сдвинулась куда-то в другое измерение, где всё выглядело невозможным и невероятным, как во сне. Туда, в этот нереальный сон унеслись и слова Гласдейла, и те, кого выхватил из действительности взгляд девушки. Люди с белыми, словно маски, лицами, которые почти бежали с безжизненным, одетым в белые доспехи, телом на руках туда, где накануне размещался штаб Бастарда. Сам Бастард. Впервые растерянный Ла Ир… Серьёзный и злой до бешенства де Ре… Потом в поле зрения попали оцепеневший, какой-то замедленный д'Олон и, спотыкающийся, словно подстреленный, Раймон с белым знаменем в руках…

Ноги Клод, сами собой, понесли её следом. Осмысливать происходящее времени не было. Ей нужно было увидеть.., убедиться, что неправда… Или правда. И тогда… Клод не представляла, что станет делать тогда, но, окаменев, чтобы не впустить в себя даже мысль о гибели Жанны, сознательно закрыла мозг для любых мыслей и бежала, повинуясь только одной убеждённости – она должна быть рядом, что бы там ни случилось!

В тесной комнатке даже несколько человек создали толчею. Жанну положили на высокий стол, прямо на карту с английскими укреплениями, и теперь суетились, метались вокруг, снимая с неё доспехи. Бледный Бастард растерянно наблюдал за происходящим. Он явно не знал, что делать, и вспыхнул надеждой только, когда в дверь вбежал такой же взволнованный, как и все вокруг, лекарь.

– В сторону все! Живо!

Лекарь озабоченно склонился над Жанной, осмотрел ранение и, переглянувшись с Бастардом, неуверенно пробормотал:

– Она жива, но…

Внезапно, пугая всех, Жанна дёрнулась и привстала. Её широко раскрытые глаза прочертили стремительную дугу по присутствующим.

– Где я? Почему?.. Надо в бой! В бой!!!

– О, Господи! Уложите её сейчас же обратно! – воскликнул лекарь.

Несколько рук бережно, но твёрдо снова прижали девушку к столу. Она попыталась вырваться, однако застонала от боли и сама бессильно обмякла. Лекарь снова склонился над ней.

– Сделайте что-нибудь, – прошептала ему Жанна, – я должна вернуться к своим солдатам…

– Но это совершенно невозможно! – с отчаянием осматривая стрелу, ответил лекарь. – Рана серьёзная. Для начала необходимо вытащить наконечник, но если сделать это без надлежащего… Господь всемогущий! Что ты делаешь!

Не дослушав лекаря, Жанна схватилась за стрелу и резко выдернула её из раны. Врач тут же отпрянул, словно отброшенный струёй крови, брызнувшей ему в лицо.

– Зажмите! Скорей, зажмите! Иначе она погибла!

Вокруг Жанны снова сгрудились, засуетились, и Клод перестала что-либо видеть. Вбежавший внутрь, с инструментами в руках, подручный лекаря оттолкнул её, и девушка, всё внимание которой было сосредоточено не на себе, отлетела в сторону. Она больно ударилась о доспехи Жанны, грудой лежавшие на полу, громко ойкнула и сразу же встретилась взглядом с де Ре…

– Я к войску, – бросил Бастард, решительно направляясь к двери. – Пусть меня держат в курсе. Что бы ни случилось!

– Я с вами, – почти всхлипнул Ла Ир. – Я их теперь зубами буду рвать!.. Пошли, де Ре, здесь от нас толку мало…

– Сейчас.

Взгляд барона не отрывался от лица Клод. В его сознании, пугая самоё себя дерзостью, стремительно вызревала мысль… Но она не успела ещё как следует сформироваться, как в глазах девушки Де Ре прочёл в ответ абсолютное понимание…

– Все вон! – крикнул рыцарь и, не теряя ни минуты, сам нагнулся за доспехами Жанны. – Все, кроме лекаря, д'Олона и… тебя! – он ткнул пальцем в сторону Раймона, всё ещё сжимающего в руках белое знамя. А когда лишние выскочили за дверь, коротко бросил Клод:

– Одевайся!

Дважды повторять она не заставила.

Д'Олон забормотал было что-то неразборчивое о недопустимости.., но, посмотрел на лекаря, суетящегося вокруг Жанны, и, махнув на всё рукой, кинулся помогать Де Ре, который уже начал застёгивать на Клод пряжки панциря.

Девушку одели быстро. Доспехи сидели на ней, как влитые, а когда надели шлем, все присутствующие невольно попятились. Неуловимое сходство, которое, когда-то, подмечал за девушками, наверное, только отец Мигель, стало теперь очевидным.

– Господь всемогущий, – выдохнул д'Олон, – воскресшая Жанна…

– Она не умерла! – прикрикнула на него Клод. И повернулась к Де Ре: – Идемте, сударь, я сделаю всё, что нужно.

Барон махнул Раймону, чтобы подал знамя.

– Ничего не бойся, – сказал он. – Я буду рядом всё время… Тебе нужно только появиться там.

– Я и не боюсь.

– В седле удержишься?

Клод молча кивнула. «Это мой долг, – подумала она. – Может, для того нас судьба и свела.., может потому и подсказала однажды дать эту клятву – вместе до конца – чтобы в нужный момент я смогла подхватить белое знамя… И если суждено мне сейчас заменить Жанну, я стану ей во всём… И в седле удержусь!»

Страх ещё пробегал липкими пальцами по позвоночнику, ещё шептал что-то в затылок, но странный ветер, словно несущий её к сражению, уже отрывал всё ненужное прочь.

Оставив за спиной д'Олона и даже Де Ре, Клод врезалась в ряды атакующих…

Откуда только взялся у неё этот голос – этот звонкий клич «С нами Бог!» – которым она перекрыла шум боя?!

Задние ряды обернулись – не веря.., надеясь… И ликующий рёв, словно штормовой прибой, покатился по всему воинству.

С этой минуты в победе Франции не сомневался уже никто!

– Милорд! Мило-орд!!!

Отчаянный крик заставил Гласдейла поморщиться. Сразу несколько командиров, обязанных держать ворота, бежали к нему с перекошенными лицами. И командующий гарнизоном пошёл им навстречу, готовый сурово наказать за оставленный пост.

– Что вы орёте, как будто их девка воскресла?!

– Но, милорд, она… Она, действительно, воскресла!..

Не переспрашивая, потому что лица командиров говорили сами за себя, Гласдейл бросился на стену над воротами. Он не верил. Он не мог верить, потому что видел своими глазами, как стрела пробила ведьме шею! И, если там кто-то и появился, то быть это мог только какой-нибудь ряженый – чей-то мальчишка-паж, которого втиснули в её доспехи! А коли так, подмену он сразу заметит, потому что арманьякскую девку рассмотрел хорошо, и общей панике ни за что не поддастся, а просто позовёт другого лучника…

Но если…

Гласдейла передёрнуло от одной только мысли! Если она на самом деле вернулась, то душа его навеки проклята, потому что после такого ранения простому человеку вернуться, вот так скоро, невозможно… И, выходит, не девка, а истинная Дева – Господняя посланница, на которую он не смел посягать, но всё же посягнул… Выходит, грех.., и никакого прощения во веки веков!..

Но такого просто быть не может!

Гласдейл подбежал к бойнице в стене и припал к ней всем телом.

Всадница в белых доспехах… Несомненно всадница – не всадник… На голове шлем, но забрало открыто. И, хотя лица не различить, голос – этот звонкий девичий голос – слышен повсюду!

– С НАМИ Бог!

И руки сразу стали ватными, безвольными… Гласдейл медленно обернулся и полубезумным взором обвёл стены Турели.

Они могли держаться здесь сколько угодно долго… Они могли раздавить эту ничтожную армию, и не раздавили до сих пор по той же причине, по которой уставший человек не спешит прихлопнуть надоевшую муху, а ждёт, когда она подползёт ближе, чтобы попусту себя не беспокоить… Они были здесь почти хозяева!..