Кальсоны Кирова

Кальсоны Кирова

- А давайте, голубчик, зайдемте-ка сюда и пивка выпьем-с, - сказал Елисей своему другу Леониду Николаеву.

Николаев подумал: «Всегда Елисей говорит витиевато, обязательно к обыкновенным словам добавляет «голубчик», или «батенька», или забытое словоер: «что-с?» И зовут его непросто, сорок лет назад мальчиков Елисеями называли редко. Имя осталось только в сказке Пушкина «Королевич Елисей». Еще у нас в первом классе был отличник Елисеев, есть космонавт Елисеев и магазины Елисеевские на Тверской в Москве и в Питере. Больше я в своей жизни с таким именем не сталкивался. Наверное, и родители у Елисея были «витиеватые», так что это наследственное...»

Последнее время, когда все вдруг стали искать у себя хоть каплю благородной крови, Елисей принялся намекать, что особенности его речи не на пустом месте возникли, есть у него ветвистое генеалогическое древо, раньше, мол, было опасно его показывать, а теперь пришла пора. Вот от предков все и идет, и имя его тоже родовое.

- Эй, товарищ, ты что задумался, - Елисей ткнул Николаева локтем в бок. – Отвечай на пивное предложение! В это время благородному дону очень хорошо горло промочить.

- Пошли, - ответил Николаев. Они никуда не торопились, была возможность просидеть в ресторанчике хоть два часа. И захотелось Леониду Николаеву в ответ на туманные намеки Елисея на его собственное благородное происхождение рассказать историю своего рода, о которой никто не знал, не знала даже жена, которая знала о нем все. Захотелось ужасно, просто «зачесалось». Так уже было один раз в 2005 году, когда он случайно узнал, что его двоюродный дед Маркс Леонидович признан жертвой политических репрессий. Тайна стала проситься наружу, но тогда он сдержался. Теперь вот опять… Рассказать дружку? Он конечно дальше понесет… Ну и что? Только надо будет жене скорее пересказать, раньше, чем другие ей расскажут.

И Николаев решил раскрыть перед Елисеем семейную тайну, которую три поколения Николаевых свято хранили.

В ресторане Елисей заказывал пиво и закуску, изображая большого барина: «Принесите-ка нам, почтеннейший, м-м-м… вот этого, как его…Ну, вы сами понимаете. И побыстрее, прошу вас, голубчик». И шевелил пальцами над раскрытым меню.

А Леонид молчал, никак не мог окончательно решиться взломать печать, разболтать то, о чем привычно молчали и дед его, и отец, и сам он до сорока своих лет.

Как только принесли пиво, друзья присосались к своим кружкам и выпили залпом по половине.

- Недурственно! – сказал Елисей.

- Да, неплохо… - поддержал его Леонид. – Ну, ты, прямо, барин.

- Правда, похож? Не просто так, есть откуда! – по-мальчишески засиял в ответ Елисей.

- Ты, как узнал, что «есть откуда», заметно изменился. Человеку полезно знать, что у него были знаменитые предки, например, что он происходит от Рюрика…Или, как у Марка Твена: мистер Адамс происходит от Адама по прямой линии, а все остальные – по боковой, что следует из фамилии, - продолжил тему Леонид.

Елисей насторожился.

- Издеваешься? Не над всем можно смеяться!

- Что ты, что ты. Я нисколько не смеюсь! Пример такой юморной… Тема известная: «белая кость», «голубая кровь» – многие этим гордятся. Я тоже хочу тебе рассказать про мой собственный род, про моих предков…

Губы Елисея слегка искривились. Елисей с некоторых пор полагал, что родословная есть только у него, а все остальные неизвестно откуда взялись. Гордость знатного человека была написана на его лице, и Леонид усомнился, стоит ли этому петуху рассказывать о сокровенном. «Ну, ничего – подумал Леонид. – Надо его подготовить, заинтересовать. Главное, сразу объяснить, что я со своими россказнями не претендую ни на его княжеский титул, ни на баронскую корону, или что там ему мерещится... Просто, есть у меня история, которую интересно послушать. Мелкая такая история, не такая великая, как у господина Елисея».

- Конечно, не такая древняя, как у тебя – моей истории всего 80 лет, - добавил Леонид.

- Ну-ну, интересно послушать. Мне последнее время эти вопросы весьма интересны…- снизошел Елисей.

- Так вот, - начал Леонид. – Отца моего зовут Сергей Николаев, а его отца, моего деда, звали Леонид Николаев, Леонид Леонидович. Родителей деда, моих прадеда и прабабку, звали Леонид Васильевич Николаев и Мильда Петровна Драуле. Эти имена тебе ни о чем не говорят?

- Леонид Николаев? Так звали убийцу Кирова. Мне как-то в голову не приходило, что ты - потомок…Вообще на связывал твое имя с теми событиями…- проявил наконец-то интерес Елисей.

- Молодец, ориентируешься в отечественной истории! Слушай дальше. Первого декабря 1934 года в Смольном был убит Сергей Миронович Киров, глава ленинградской парторганизации, ближайший соратник Сталина. Для расследования убийства и сопровождения тела Кирова в Москву выехала вся верхушка во главе со Сталиным. Следствие провели быстро. Первоначально решили, что убийца – белогвардеец-террорист, агент окопавшейся на Западе белогвардейской организации под названием «Русский Обще-Воинский Союз РОВС». Через несколько дней объявили о поимке и расстреле более ста других агентов РОВС. Но через две недели «разобрались», что преступление совершила не внешняя, а внутренняя контрреволюция. Карл Радек написал в «Известиях», что остатки «этой банды» будут стерты с лица земли. Своей судьбы Радек не предвидел! Вообще, многие высокопоставленные жертвы Сталина были палачами «предыдущего поколения» жертв, в отличие от простых людей – крестьян, специалистов, ученых, военных, которые пострадали вообще ни за что. «Выяснилось», что был заговор, существовал «Ленинградский центр» - антисоветская тайная «зиновьевская» организация, агент которой убил Кирова в коридоре Смольного. Стали развивать эту историю, а про РОВС забыли. Но, якобы, кадровые чекисты противились, не хотели собирать материал для фальшивой версии, а особенно не нравилось им под контролем ЦК вскрывать несуществующий террористический центр. Но Сталин настаивал и даже лично пригрозил по телефону из Москвы Ягоде, что он ему морду набьет, если тот будет артачиться. В создании версии «Ленинградского центра» преуспел заместитель Ягоды Ежов. Расстреляли тогда многих: Николаева, его жену, ее родственников, членов «Ленинградского центра», всех, кто имел то или иное отношение к убийце и его жене. Расстреляли всех, кто обеспечивал охрану Кирова, во главе с начальником ленинградского УНКВД Медведем, и его заместителя Запорожца. Кроме того, всех, кто мог знать, что происходило в действительности: шоферов, электриков, телефонистов. Первым в день убийства при загадочных обстоятельствах погиб охранник Кирова Борисов, находившийся на месте преступления, единственный настоящий свидетель преступления. Но расследование «шло не гладко», непосредственной вины Зиновьева и Каменева в этот раз не удалось «доказать». Оставили их в живых ненадолго. Считается, что с убийства Кирова берет свое начало Большой террор.

- Это все известно, - сказал Елисей, хотя слушал с интересом.

- Конечно, известно. Я рассказываю все для полноты картины. Стараюсь об известных событиях говорить покороче, чтобы тебя не утомлять. Ты уж послушай.