Памфлеты

«Если немецкая охранная полиция даст мне возможность быть посредником между ней и НСЗ, то я готов установить связь между охранной полицией и НСЗ, чтобы найти при переговорах способы и пути для будущих заданий против большевизма».

Получив эту возможность, господин «комендант» одновременно старается, чтобы об этих переговорах не узнали, чего доброго, рядовые сторонники и члены НСЗ. Во время другой встречи с гестаповцами он ставит такое требование:

«При встречах и переговорах должны быть самым строгим образом соблюдены правила конспирации, безусловно сохранены в тайне от немецких (какая осторожность! — Л. Г.), украинских и польских кругов. НСЗ настаивает, чтобы никто не знал, даже её члены, что НСЗ установила непосредственную связь с охранной полицией».

На такое требование Карстен, очевидно, согласился с лёгким сердцем, тем более, что господин «комендант» оказался довольно-таки щедрым и услужливым партнёром.

«НСЗ обещает:

а) Вести антикоммунистическую пропаганду…

б) Выявить коммунистические элементы как во Львове, так и во всей Галиции, и выведать их нелегальные методы работы и деятельности».

Чтобы у гестаповцев не было никаких сомнений относительно характера «Народных сил збройных», «комендант» отдаёт все силы в полное распоряжение гестапо. Он продолжает:

«Этим должна быть дана возможность охранной полиции провести широкие аресты членов ППР и подобных организаций».

Смакуя уже в воображении картину, как нсзовские шкуродёры будут выдавать польских и украинских патриотов в кровавые лапы гестапо, иуды из кожи лезут, чтобы заслужить доверие гитлеровского криминального комиссара. Окружной комендант торжественно заявляет:

«НСЗ готова и способна создать для активной борьбы против большевизма дивизию численностью в семь тысяч человек».

Это предложение поправилось Карстену едва ли не больше всех. Ои подшил, какой дождь наград посыпался в своё время на Вехтера за создание им дивизии «СС-Галиция». Один только вопрос беспокоит ещё господина криминаль-комиссара: какую цепу назначат нсзовские партнёры за свою помощь.

Услышав её, криминаль-комиссар Карстен почесал, наверное, затылок. Эти партнёры проявили немалый аппетит:

«Мы требуем один миллион злотых наличными, кроме того, одежду и вооружение для наших людей и средства передвижения».

Карстен понимал, почему нсзовцы уделяют такое внимание транспорту: основным занятием большинства членов НСЗ была спекуляция…

Львовское гестапо обратилось за инструкциями в Берлин. Вскоре поступил ответ. Он был положительным.

Третьего марта состоялась третья встреча. Соглашение было достигнуто, партнёры могли приступить к работе. Чтобы замаскироваться, молодчиков НСЗ решено было одеть в форму «баудинста».

Только с «дивизией» ничего не вышло. Как оказалось, общее количество участников нсзовских банд было слишком скромным, для того чтобы создать из него хотя бы один только полк.

В Берлин полетели рапорты, криминаль-комиссар Кар-стен имел полное право ожидать награды. Однако почить на лаврах гестаповцам так и не удалось. В руках Красной Армии был уже Тернополь. По данным немецкой разведки, готовилось новое большое наступление паших войск. Создание диверсионных банд в советском тылу становилось для немцев всё более необходимым. Гестаповец Витиска уже имел в кармане договорённость с бандеровцами. Карстен и Байер оснащали нсзовских громил. Настало время подумать об агентуре Лондона — А К.

Веспой 1944 года руководители АК во Львове получили от гестапо так называемое «железное письмо» с подписями, двумя печатями и… с предложением прислать представителей для переговоров. О цели переговоров говорилось в письме довольно скромно. Это должно было быть обычное «контактирование в работе».. Авторы письма давали при этом «офицерское слово чести» пе трогать аковских представителей и обращаться с ними, как с «высокой договорной стороной».

«Железное письмо» не осталось без ответа.

Откликнулся на письмо не кто иной, как сам «начальник второго отдела АК во Львове», выступавший под поэтическим псевдонимом «Лёт». Немедленно был установлен контакт. С немецкой стороны принимал участие в переговорах криминаль-комиссар Паппе.

Эти переговоры проходили с ведома и по инструкциям руководителя АК во Львове генерала Филиппковского. Санкция эмигрантского правительства на борьбу АК с органами советской власти и Красной Армией у господина генерала уже была. Надо было ещё получить санкцию и… помощь гестапо.

Он её получил.

Двадцать седьмого июля Красная Армия освобождает Львов. Разбитые немецкие войска в панике бегут в направлении Самбора. На улицах Львова появляются вдруг вооружённые люди с бело-красными повязками на рукавах. Некоторые из них, дезориентированные, обстреливают отступающих немцев. Однако преимущественное большинство их занимается чем-то иным. Пользуясь временным беспорядком, они расправляются с… украинскими и польскими патриотами, охотясь с особенным рвением на партизан.

Они врываются в квартиры и на глазах детей убивают их родителей. На улице Шашкевича они среди белого дня зверски убивают одного из руководителей Народной гвардии имени Ив. Франко инженера Березина и его товарища Путька. Только на протяжении двух дней от рук аковцев гибнет во Львове шестьдесят шесть советских людей.

Советская комендатура предлагает убийцам сдать оружие. Этот приказ был будто бы выполнен. Вооружённые люди с повязками исчезли с улиц, чтобы вместе с основной массой оружия перейти в… подполье.

Теперь им уже нечего играть в прятки: НСЗ объединяется с АК, и они вместе начинают длиннейшую серию убийств и грабежей. В декабре 1944 года польское эмигрантское правительство официально «распускает» АК и одновременно неофициально приказывает своим аковским агентурам продолжать бандитскую работу. Такие же инструкции шлёт филипиковским из-за Вислы гестапо.

Красная Армия переходит в зимнее наступление, один за другим освобождаются польские города, окончательный разгром фашистской Германии становится вопросом ближайшего времени. В кругах польской реакции забили тревогу. Аковская банда получает приказ: «Убивайте!»

И они убивают. Убивают выстрелами из-за угла советских бойцов и офицеров, зверски истязают до смерти польских патриотов.

Особенно одиозной личностью для гестаповской агентуры становится партизанский врач, доцент Львовского мединститута Белинский. Почему? Потому что этот молодой талантливый учёный считал своим долгом выступить перед польской общественностью со словами великой правды об общности интересов славянских народов, о том, что без советско-польской дружбы нет и не может быть свободной, независимой, демократической Польши.

Авторитет, завоёванный Белинским среди широких кругов львовских поляков, становится солью в глазу для контрагентов крнминаль-комиссара Паппе. Сначала они подбрасывают Белинскому анонимные письма, презренные письма, написанные рукой и языком типичных дегенератов из эсэсовской конюшни.

Когда это не дало им желаемых результатов, аковские канальи исподтишка трусливо убивают врача-патриота и тяжело калечат его жену.

Через некоторое время после этого те же душегубы внезапно убивают профессора Львовского политехнического института Лангауэра в то время, когда он один молится на могиле своего сына.

Какие же элементы входят сегодня в АК? Её вожаки — это главным образом пилсудчики, бывшие офицеры второго отдела, агенты польской охранки, авантюристы, людишки, которые во время немецкой оккупации умело соединяли работу на благо гестапо со спекуляцией.