Кому светит Большая Медведица (СИ)

Я ещё несколько раз видела его на переменах, и подумала, что за сегодняшний день это происходит слишком часто. Лучше бы он не попадался мне на глаза, защитник «угнетённых и обиженных»!

9 сентября, суббота.

Сегодня Димка пригласил меня в кафе. Меня впервые в жизни приглашает в кафе мальчишка! Необыкновенный мальчишка!

Я не удержалась и поцеловала его в щёку. С минуту мы стояли и смотрели друг на друга, смущённые и красные, как помидоры. И опять появился Девушкин. Похоже, моё чувство неприязни к нему скоро перерастёт в ненависть. Своим неожиданным появлением в ненужное время в ненужном месте, своими саркастическими замечаниями, брошенными как бы между прочим, он начинает выводить меня из себя. Как хорошо, что завтра воскресенье и я целый день не буду видеть его самовлюблённой физиономии!

Когда я думаю о том, как проведу вечер с Димкой, на душе становится легко и радостно. Мы знакомы всего десять дней, а мне кажется, что я знаю его всю жизнь.

14 сентября, четверг.

Ура! Девушкин заболел!

У него воспаление лёгких. Когда я узнала об этом, то так обрадовалась, что Димка даже рассердился. Он сказал, что нельзя радоваться чьей бы то ни было болезни. Конечно, он прав. Нельзя радоваться, если это только не Руслан Девушкин.

За последние три дня он меня совсем достал. Такое ощущение, что издеваться надо мной доставляет ему большое удовольствие.

Садист! – не вытерпев, сказала я ему как-то.

А он ответил:

Я не садист, просто пытаюсь перевоспитать тебя.

Воспитатель нашёлся!

Два дня назад я встретила его по дороге в школу.

Привет! – невинно сказал он.

«Лицемер!» - подумала я, пропуская его слова мимо ушей

Он снова нагнал меня.

Неужели тебя не учили, что когда здороваются, нужно отвечать?..

Задумайся над словом «здравствуй», - остановилась я, - оно несёт в себе пожелание здоровья. Я же тебе ничего не желаю, кроме того, чтобы ты оставил меня в покое! – и я ускорила шаг.

Злючка-колючка, - пробурчал он мне вслед. Но мне совершенно наплевать на то, что он обо мне думает. В самых лучших днях моей жизни ему места нет.

В тот вечер, 9 сентября, я, наверное, была самой счастливой девочкой на свете. Потому что в тот день Димка сказал, что любит меня. Я была не в состоянии вести дневник, я только и думала о его словах, вспоминала каждое мгновение, проведённое с ним. О, милый, мне не выразить своих чувств! Я люблю тебя, Димка! Митенька – сегодня я впервые назвала тебя этим именем, потому что оно самое нежное и ласковое. Ты самый лучший мальчишка на свете! Я на всю жизнь запомню наш первый поцелуй: твои глаза, отражавшие пламя свечи, твой влюблённый взгляд; ты сказал, что я – смысл твоей жизни, что с моим именем ты засыпаешь и встаёшь, а потом нежно прикоснулся к моим щекам горячими и такими ласковыми руками и несмело прижался к моим губам. Я думала, что умру от счастья…

Мы забросили учёбу и другие дела, нахватали первых «троек», но это нас совсем не заботило. Мы были слишком заняты друг другом, чтобы думать о чём-либо другом. Наверное, двадцать часов в сутки мы проводим вместе, но нам и этого не хватает.

В школе уже поползли слухи о нашей любви. Ирина Михайловна, комсорг, дала мне понять, что дело грозят вынести на совет дружины. Что за глупости?! Мы ничего преступного и порочащего нашу комсомольскую организацию не совершали. Конечно, они боятся за наш моральный облик, но мы-то с Димкой твёрдо знаем, где проходит черта. Да и к чему торопить события? У нас ведь любовь, а не страсть…

Девчонки мне по секрету сообщили, что главной темой предстоящего совета отряда будет моя и Димкина успеваемость. Естественно, мы сбежали. Как назло, в раздевалке мне встретился Девушкин. Даже он не преминул заметить:

Если чувства плохо отражаются на знаниях, стоит ли испытывать их?

Это он о моих «тройках», философ! Но можно ли мечтать о большем счастье, чем то, которое выпало на мою долю? Возможно, кто-то решит, что в нашем возрасте ещё рано думать о любви всерьёз, но я-то знаю, что многие люди даже в старости не могут сказать, любили ли они по-настоящему. Я уверена, впереди меня и Димку ждёт прекрасное будущее. Наше будущее…

29 сентября, пятница.

Сегодня в школе появился Руслан. После болезни он выглядит бледнее обычного, да и самоуверенности у него заметно поубавилось. Пока он лежал в больнице, у него перебывала чуть ли не вся школа. Каждый раз девчонки передавали мне его приветы, которые я игнорировала. За те две недели, что Девушкина не было, хорошо отдохнулось от него. Даже чувство неприязни прошло, но он, как всегда, сам постарался всё испортить.

Я решила признаться Димке в любви, но хотела сделать это как можно романтичнее. На переменке, пока он бегал за пирожками, я написала на парте стихотворение, которое посвятила Димке. Я переписала его в свой дневник. Вот оно:

Невинный мальчишка пятнадцати лет,

Нарушив покой, в мою жизнь ты вошёл.

При мне распустился прекрасный букет,

С тобой одним мне лишь хорошо.

Ночами не сплю, вспоминая тебя:

Улыбку, поцелуй, объятья…

Я знаю, встреча с тобою – судьба,

Ведь мы заслужили это счастье.

Зачем полюбить заставил меня

Русую чёлку и взгляд карих глаз?

И почему, выбирая сейчас имена,

Я Димочка только шепчу в сотый раз?..

Конечно, оно получилось не совсем складным, но это был мой первый лирический опыт. Я немного полюбовалась своим творением, предвкушая радость и гордость в Димкиных глазах, и тут меня отвлекли. В класс вошёл Руслан. Он был, как всегда, подтянут и серьёзно-насмешлив.

Я только заберу наш журнал, - заметив мой испуг, дружелюбно сказал он, но после того, как сделал это, вдруг закрыл дверь и приблизился ко мне. Помня о стихотворении, я прикрыла его тетрадкой, размышляя с досадой, зачем на это раз я понадобилась Девушкину.

Наташа, - неожиданно мягко сказал он, - ты ни разу не пришла ко мне, а я так тебя ждал. Ты не поверишь, в каждой девочке я видел тебя, слышал твой голос…

Но зачем? – бесцеремонно прервала я его. – Нас ведь ничего не связывает!

Руслан смутился. Мне было, честно говоря, всё равно, что он испытывал в ту минуту; я с нетерпением оглядывалась на дверь, ожидая появления моего зайчика. Больше всего мне хотелось услышать от него слова, он которых сердце разорвёт в груди.

Неужели я ничего, совсем ничего не значу для тебя? – неожиданно сказал Руслан. – Ты не должна молчать, мне нужен твой ответ – ведь я люблю тебя! – я вздрогнула и взглянула на него. Он стал ещё бледнее, казалось, на его лице жили только его глаза – большие, изумлённые и горячие. И в это время в класс вошёл Димка.

Признание Руслана изумило меня, но, увидев Диму, я тут же забыла о нём. Я подошла к своему мальчишке и, лукаво улыбаясь, сказала: «Приятный сюрприз!»

Когда мы, держась за руки, вернулись к парте, Руслан заканчивал читать стихотворение. Я с интересом наблюдала за ним. Это было забавно – лицо Руслана менялось со скоростью света: сначала он побледнел, потом позеленел, а когда посмотрел мне в глаза, то походил на закатное солнышко. Это сравнение рассмешило меня и я невольно улыбнулась. Руслан снова побледнел, сжал кулаки и почти выбежал из класса.

Что это с ним? – удивлённо посмотрел ему вслед Димка. Вместо ответа я указала ему на парту – он прочитал то, что было написано на ней. Я же в это время думала, стоит ли рассказывать о признании Руслана, как вдруг Димка прямо спросил:

Это задело его?

Я честно всё рассказала.

Что?! – уставился на меня Димка. – Руслан признался тебе в любви?!

Он замолчал, и я увидела, как потускнели его глаза.

Любимый…

- Он красивый, - задумчиво произнёс Димка и отвернулся к окну, - и вообще…

Димка ревнует!

Глупенький! – рассмеялась я, притягивая его к себе и обнимая. – Мне очень приятна твоя ревность, но только не к этому типу. Вас не сравнить. Ты самый лучший мальчишка в мире. Мне нужен только ты!

На этом всё и закончилось. Я не жестокая – мне действительно было жаль Руслана, но помочь я ему не могла, да и не хотела. Зря он произнёс те слова – они ещё больше оттолкнули меня от него. И ещё ближе стал мне Димка. Мой родной человек, как я жила без тебя раньше? Самые счастливые дни моей юности – дни, проведённые с этим мальчишкой.