Яркий свет, черные тени. Подлинная история группы АББА

Взволнованные West Bay Singers незамедлительно посетили студию Шведской корпорации радиовещания в Вестервике и сделали запись. Первым треком на этой пленке была песня, называвшаяся «Ave Maria No Могго». «Я уверен, она звучала довольно убедительно, — говорит Бьерн. — К тому времени мы играли уже вполне уверенно». Стиг подтверждает: «Прослушав пленку, мы с Бенгтом были просто счастливы. Вне всякого сомнения, они были настоящей находкой!»

Бенгт сделал свою часть дела, которая в данном случае заключалась в отыскании талантов среди газетных строк. Теперь наступила очередь напористого и внушительного исполнительного директора компании Polar Music Стига Андерсона. Телефонного звонка было явно недостаточно для того, чтобы заполучить это золотое яйцо, требовалась поезд-ка в Вестервик. Стиг, не теряя времени даром, отправился на встречу с ребятами. «Он приехал на белом спортивном «Вольво Р1800», который произвел на нас неотразимое впечатление», — вспоминает Ханси Шварц.

Энергичный директор звукозаписывающей компании сидел с ребятами в комнате Бьерна в течение нескольких часов и все говорил, говорил. «Сказать по правде, он напоминал мне торговца автомобилями. Вел он себя довольно бесцеремонно и постоянно демонстрировал невероятный энтузиазм, — говорит Ханси.— У него с собой был альбом с газетными вырезками, из которого мы узнали, с какими исполнителями он работал, что его авторству принадлежит «Klas-Goran», сколько пластинок было продано и тому подобное».

Говорит Тони Рут: «Он посвятил нас во все нюансы шоу-бизнеса, объяснил нам, каковы наши шансы, и сказал, что они верят в нас». Произнеся свою речь, Стиг вернулся в Стокгольм и стал ждать решения ребят. Бьерн вспоминает: «Мы старались трезво оценить ситуацию и сказали себе: «Мы не можем хвататься за первое сделанное нам предложение. Да и так ли уж хорош этот контракт?»

Ребята ничего не смыслили в подобных делах, и единственный человек, который, по их мнению, мог помочь им советом, была владелица музыкального магазина в Вестервике. «Это свидетельствует о нашем полном невежестве, — говорит Бьерн. — Хозяйка музыкального магазина была единственным знакомым нам человеком, хоть каким-то образом связанным с музыкальным бизнесом в Стокгольме».

Женщина связала ребят с представителем солидной звукозаписывающей компании RCA, который проявил интерес к West Bay Singers, узнав, что Polar Music предложила им контракт. «Но он назвал такую же низкую сумму авторских гонораров, что и Polar Music, и даже не потрудился приехать в Вестервик. Мы решили, что Стиг более заинтересован в нас».

Владелица музыкального магазина и представитель RCA весьма нелестно отзывались о Стиге, и это вызвало у группы подозрение относительно их мотивов. Они подписали контракт со Стигом чуть ли не из протеста против злословия в его адрес. «Кроме того, мы выбрали его по той причине, что Polar Music была не такой крупной компанией, как RCA, — говорит Тони Рут. — Мы подумали, что у RCA есть много известных исполнителей, а у него будем только мы».

West Bay Singers заключали с Polar Music отдельный контракт на каждый альбом, дабы обеспечить свои права. Больших доходов они им не приносили: авторские гонорары музыкантов составляли жалкие 2,45 процента. «Стиг был вполне справедлив в том смысле, что в контрактах больше говорилось о наших правах, чем об обязательствах. Но теперь, оглядываясь назад, я прихожу к выводу, что нам должен был причитаться гораздо больший кусок пирога, — говорит Ханси Шварц. — Мы получали немного, но это был стандартный контракт для того времени».

Следующий шаг состоял в том, чтобы подогнать группу под концепцию хутенанни и обеспечить их шведским репертуаром. Стиг и Бенгт, решившие, что West Bay Singers звучит глупо, дали им новое, довольно забавное название — Hootenanny Singers, — которое мельничным жерновом повисло на их шее. «Нам это название категорически не понравилось, — говорит Ханси Шварц, — потому что мы знали, что означает слово «хутеннани». Для нас, поклонников фолк-музыки, оно было проявлением чрезвычайно дурного вкуса».

30 сентября Hootenanny Singers приняли участие в первой радиопередаче по итогам конкурса талантов и весьма убедительно исполнили «500 Miles Away From Ноте», традиционную американскую фолк-бал- ладу. Группа стала одним из двух полуфиналистов, отобранных среди шести участников.

Сегодня Бьерн очень смутно помнит своих конкурентов. И наверняка в его памяти стерлось воспоминание об амбициозной 17-летней певице, принимавшей участие в конкурсе в надежде добиться успеха. Когда передача закончилась и участникам вручали призы и цветы, она даже стояла на сцене вместе с Бьерном. На несколько минут судьба свела двух молодых людей, которые однажды объединятся в одной из самых популярных и успешных групп в мире.

Бьерн и его друзья ушли со сцены победителями, и со временем им предстояло стать самыми популярными исполнителями в Швеции. Что касается Анни-Фрид Люнгстад, конкурс оказался для нее очередной неудачей, очередным ударом судьбы, которая до сих пор была к ней явно не благосклонна.

Глава 3

Для многих норвежцев 9 апреля 1940 года — самый черный день в истории их родины. Его события явились в значительной степени результатом фатальных решений, принятых десятилетием ранее, когда вероятность вторжения представлялась слишком маловероятной. В те времена Норвегия имела прекрасные отношения с иностранными державами, и риск войны казался минимальным, поэтому была осуществлена программа существенного ограничения вооружений. Это решение привело к катастрофическим последствиям, когда в Европе разразилась война.

Швеция экспортировала в Германию железную руду из своих северных областей, и самый короткий маршрут ее транспортировки пролегал через территорию Норвегии, что после начала Второй мировой войны в сентябре 1939 года придавало ей стратегическое значение. Поэтому союзники стремились во что бы то ни стало установить контроль над этой частью Скандинавии. Зная о намерениях своих противников, 9 апреля 1940 года немцы провели операцию «Weseriibung» — вторжение в Данию и Норвегию, овладев тем самым путями экспорта.

Наиболее драматические события происходили в районе города Нарвик, морского порта, находящегося на севере Норвегии. Поскольку именно туда шли основные потоки железной руды из шведских городов Кируна и Елливаре, этот город стал главной целью вторжения. Два месяца с немцами сражались французские, польские и норвежские части на суше и британский флот на море.

10 апреля англичанам удалось отбросить немцев от норвежского побережья и потопить все десять участвовавших в нападении эсминцев. Битва продолжалась на суше и море, и 28 мая союзники наконец выбили немцев из Нарвика. Но не прошло и двух недель, как успешно развивавшееся немецкое наступление во Франции вынудило англичан и французов перебросить свои войска из Норвегии на главный театр военных действий. Без них норвежцы утратили способность противостоять немецкой армии и 9 июня капитулировали. Норвегия оставалась оккупированной вплоть до самого конца войны.

Двухмесячные бои практически стерли Нарвик с лица земли, поскольку союзники любой ценой старались уничтожить сооружения для отгрузки железной руды. Сильно пострадали также города и деревни на побережье, включая Балланген, расположенный в 20 милях к юго-западу от Нарвика. Это был маленький городок с населением менее 4000 человек, состоявшим, главным образом, из владельцев ферм и служащих горнодобывающей компании Bjorkasen Gruver.

В Баллангене проживало семейство Люнгстадов. 41-летняя Арнтине Корнелия Мария Люнгстад была портнихой, ее 59-летний муж Симон работал инженером на электростанции компании Bjorkasen Gruver. Арнтине родила своего первого ребенка, дочь Аасе, в сентябре 1916 года, когда ей было 18 лет. С той поры в семье появились сын Бонар и еще четыре дочери — Марен, Ингер, Оливия и Сюнни. К началу 40-х большинство детей Люнгстадов уже имели собственные семьи. Самая младшая, Сюнни, родилась 19 июня 1926 года, и в момент немецкого вторжения ей не хватало двух месяцев до четырнадцати. Это была тихая, застенчивая девочка, любившая музыку. Говорили, у нее был прекрасный голос.