Арсенал-Коллекция 2016 № 03 (45)

Пока Тилли разворачивал свой центр, правый фланг имперцев вышел перпендикулярно к левому флангу шведов, и, наступая отсюда вправо и влево на Подельвиц, угрожал смять фронт Горна. Если бы центр Тилли был подготовлен к атаке, если бы Тилли одновременно с атакой правого фланга на саксонцев мог ударить по левому флангу шведов, то сражение приняло совсем бы другой оборот. Но все случилось совсем иначе. Имперцы так и не атаковали Горна, за исключением кавалеристов Гарокура, поддержанных частью хорватской легкой конницы, которые отделились от главных сил и двинулись с левого фланга правого крыла против кавалерии Горна. Шведы встретили имперских кавалеристов сначала огнем артиллерии, а затем беглой стрельбой мушкетеров, расположенных в интервалах между эскадронами. Этого оказалось достаточно и имперцы быстро вышли из боя, отвернув вправо и вернувшись к основным силам Фюрстенберга, с которыми и атаковали саксонцев, чтобы их окончательно добить. Тем временем, Фюрстенберг приказал разверйуть захваченные саксонские пушки против шведского левого фланга.

Казалось бы, после того, как саксонская армия в 16 000 человек была сметена с поля боя, чаша весов должна была склониться в пользу Тилли. Теперь он имел почти 35 000 человек против неполных 25 000 шведов. Разгром саксонцев и обход шведов с правого фланга дал Тилли основания для уверенности в полной победе, и якобы гонцы с победными реляциями были отправлены в Мюнхен и Вену.

Но, как ни странно, крушение саксонской армии на деле ослабило позиции имперских войск. Армия Густава Адольфа составляла непрерывную сплошную линию, в то время как армия Тилли была разорвана на три удаленные одна от другой части. Значительная часть кавалерии Фюрстенберга бросилась преследовать бегущих саксонцев, потери которых при отходе составили до 3000 человек, однако никакого значения для продолжения битвы это преследование не имело, а только навредило, так как эти части вышли из-под контроля. Тоже самое касается и тех солдат, которые бросились грабить небедные саксонские обозы. Солдаты Империи были утомлены, а общая группировка правого фланга — сильно ослаблена. Фюрстенберг должен был терять время, пытаясь собрать своих солдат в новый ударный кулак, а полки центра двигались так медленно, что было неясно, когда они подойдут. Напротив, шведские войска в центре и на левом фланге еще практически не принимали участия в бою (со стороны шведов сражение пока велось одним только Банером), а время, которое им ненарочно дал Фюрстенберг, и маневренность боевого порядка, позволяли быстро выстроить прочную защитную линию на пути имперцев. Задержка Фюрстенберга позволила Горну выстроить фланговый заслон против имперских войск, задействовав всю свою кавалерию. Своим левым крылом он совершил захождение практически под прямым углом, так что неожиданно вдруг сам стал угрожать флангу Фюрстенберга.

Тем временем, получив известие, о разгроме своего саксонского союзника, король отправил к Горну Тойффеля, чтобы тот на месте разобрался в ситуации. Но не успел Тойффель здесь появиться, как был убит. Тогда фон Арним лично помчался на правый фланг к королю, и спешно доложил об обстановке. Поняв, что главной задачей теперь становится укрепить фронт Горна, который должен был стать следующей целью имперцев, Густав Адольф немедленно выехал на левый фланг.

Обстановка на левом фланге убедила его, что он не ошибался в своем фельдмаршале — как мы отметили, Горн уже выстроил первичный заслон против врага. Сперва Густав Адольф оказался на позициях кавалерийского полка Морица фон Кальденбаха; полк находился под огнем двух саксонских орудий, захваченных имперцами. Король тут же инициировал атаку, после чего поехал дальше. В результате атаки всадники фон Кальденбаха отбили несколько саксонских орудий, что сыграло свою роль в последующих событиях.

Юхан Банер, командующий левым флангом и оанн из самых оларенных шведских генералов

Фельдмаршал Густав Горн, командующий левым флангом шведского войска

Изучив ситуацию, и правильно расценив угрозу, которую Горн стал представлять для правого фланга имперцев, король приказал Горну выстроить фронт, задействовав всю кавалерию левого фланга, с первой и второй линиями (что уже было осуществлено), и затем ударом отрезать Фюрстенберга от центра. В помощь Горну король отправил две пехотные бригады из второй линии центра — «Зеленую» Джона Хепбурна (два полка по восемь рот) и шотландскую Лумсдейна (четыре полка по восемь рот), с заданием образовать оборонительный фронт на левом фланге Горна и атаковать врага со всей энергией, на которую они способны. Кроме этого, король организовал передачу Горну подкреплений из лишь слегка задействованной первой линии центра — видимо бригады Винкеля, и несколько пушек.

Отдав все необходимые распоряжения, Густав Адольф помчался обратно на правый фланг. Быстрые перемещения короля по всему войску, его появление на угрожаемых участках, оказались важным фактором, повысившим шведскую боеспособность и моральный дух. Как отметила С. Веджвуд: «Король и его офицеры, без брони, в кафтанах из буйволиной кожи и касторовых шляпах с перьями, каждый раз появлялись именно там, где возникала самая большая угроза — казалось, будто Густав Адольф присутствует одновременно в нескольких местах сражения».

Было около 16:00, когда частично завершившие дебуширование пехотные массы центра Тилли, двинулись против открытого левого фланга короля, чтобы сокрушить его и наконец-то выиграть битву, пока кирасиры Паппенхайма атаковали правый фланг противника. Момент был выбран удачно — тяжелая артиллерия шведов, которая уже несколько часов подряд вела огонь, к этому моменту исчерпала свой потенциал, так как стволы орудий были сильно разгорячены.

Однако выход армии и маневрирование с поворотом войск вправо, сопровождались большими трудностями. В пыли и клубах дыма руководить построением войск было сложно, и одна из терций Тилли «ушла настолько далеко, что среди поднявшейся страшной пыли не могла разобрать, что собственно происходит, и остановилась в бездействии ожидая приказаний, и дальнейшего участия в сражении не принимала». В эту терцию входили четыре пехотных полка — полки Лиги полковников фон Валя и Ханса Людвига фон Гротта и имперские полки полковников Филиппа фон Паппенхайма и Ванглера. Позже последний писал, что они думали, что битва выиграна и стояли в ожидании приказа. Тем не менее, оставшаяся имперская пехота все еще являла собой значительную силу — около 18 000 человек, готовых обрушиться на левый фланг шведов.

На правом фланге Фюрстенбергу удалось собрать около 8000 человек пехоты и конницы (последней было пять полков), для штурма позиций Горна, правда, и солдаты, и кони уже были сильно уставшими после долгого боя.

Кроме этого, к нему подходили громоздкие, но смертоносные терции центра и генерал вполне мог рассчитывать на успех наносимого удара.

Одно лишь но — фельдмаршал Горн успел перехватить этот удар еще на замахе. Получив подкрепления и задействовав оставшихся саксонцев, он перешел в стремительную атаку пехотой и конницей. Шведы имели на своей стороне два важных преимущества — свежесть сил и выгодное направление ветра. Нет, ветер не поменялся, это правое крыло Тилли, вследствие своего победоносного боя, зашло налево, и ветер теперь приходился ему в лицо, гоня со стороны шведских эскадронов густые массы пыли.

Фюрстенберг в ответ ударил кавалерией, и его всадники снова показали чудеса храбрости и отваги, применив караколирование. Командир батальона мушкетеров шотландской бригады Джеймса Лумсдейна подполковник Хенри Мёскамп вспоминал: «В начале нашей атаки четыре бойких эскадрона кирасиров, шедших впереди неприятельской пехоты, повели атаку на наши колонны пикинеров, они близко к ним подъезжали, давали по ним один или два пистолетных залпа и перестреляли всех шотландских знаменосцев, так что сразу рухнуло на землю столько знамен. Наши им здорово отплатили». Другой участник сражения, шотландский подполковник Роберт Монро писал, что кирасиры Тилли «атаковали яростно»', то же самое говорят и современные историки. Мощь огня мушкетеров и артиллерии отразили все наступательные потуги имперцев, и, ничего не добившись, конница Фюрстенберга отошла за линии пехоты.