A and B, или Как приручить Мародеров (СИ)

— И что ты предлагаешь — молча ждать?

— Раз Дамблдор сказал, что все нормально, значит, они, по крайней мере, живы, — успокаивающе сказал Ремус.

— Вот именно. А я могу предложить вам занятие поинтереснее, — оживилась Эмили.

— Плести интриги против Слизерина? — насмешливо хмыкнул Поттер.

— Почти. Можете помочь мне разгадывать шифры к письмам Гвендолин, — сказала Паркер. — Зря что ли мы их своровали.

Люпин только со вздохом покачал головой — невероятная тяга Эмили к коварству была ему непонятна.

— Теперь ты еще и до воровства дошла? — поддел ее он.

— Это не я, это все Блэк! — хитро улыбнулась Паркер.

— Что?

— Да какая разница! — внезапно вступила в разговор Лили и, заметив удивление в глазах присутствующих, пояснила: — Я просто люблю всяческие шифры и кое-что в них смыслю. А ты, Эмили, не боишься нам выдать чужие секреты, Беаты, например?

— Нет, — хмыкнула Эмили. — Она же не боится выдавать мои секреты и постоянно подставлять меня.

— Тогда я за, — кивнула Лили.

Джеймс только неопределенно пожал плечами, а Люпин обреченно вздохнул:

— Показывай уже свои письма, Мэл.

***

Лес Дина, полдень

Беата хмуро смотрела на отца — тот с их последней и единственной встречи ничуть не изменился. Такая же серая кожа, запавшие глаза, неестественная худоба и длинные выцветшие волосы, спутанными прядями лежащие на плечах. Блэку он напомнил Ремуса в не самые его лучшие дни. Пораскинув мозгами и сложив дважды два, Сириус начал подозревать, откуда взялся нездоровый страх Беаты перед оборотнями.

— Что тебе нужно? — бесцветно спросила Беата. Было странно видеть ее в таком настроении — ни насмешки, ни язвительности, она выглядела так, словно находилась под Конфундусом.

— Нам нужно поговорить, дочка, — хрипло ответил мужчина. Гвендолин, сидящая в соседнем кресле, только насмешливо фыркнула, выражая все свое отношение к «дочке».

— ПОГОВОРИТЬ?! — тут же взревела Спринклс, и Блэк облегченно выдохнул — значит, с Беатой все в порядке. — Ах, теперь ты захотел поговорить, трусливый пень?!

— Беата, — жестко произнесла Гвен.

— Что?

— Я разделяю твое мнение об отце, однако, истинной леди…

— В гробу я видала твой этикет, бабушка!

— Беата! — теперь уже возмутился ее отец. — Будь повежливей с Гвендолин!

Сириус чуть не расхохотался в голос — папаша явно думал, что дочка просто вспылила от неожиданно наваливших на нее событий. Откуда он мог знать, что происходящее сейчас было полностью в духе Беаты Спринклс.

— Сейчас я тебе покажу вежливость, никчемное животное! — рычала Беата, наступая на отца и сметая все на своим пути.

Изысканная резная шкатулка полетела куда-то в сторону и врезалась в сервант, разбив в дребезги винтажное стекло и все, что за ним находилось.

— Беата! Но сервиз… — Гвен испустила неожиданно искренний и горестный вздох. Впрочем, Сириус понимал ее — старинный сервиз на двенадцать персон… за такое мать выпорола бы его до крови.

— Ты УШЕЛ! Бросил нас! — бесновалась Беата. — Даже не соизволил поинтересоваться моей жизнью! Ни разу! Даже тогда, когда я самолично пришла к тебе — захлопнул дверь у меня перед носом!

— Я был не в лучшем состоянии, было полнолуние и…

— Да мне плевать! Мог хотя бы написать мне письмо! Назначить встречу! Что угодно! Не называй меня своей дочерью, жалкое ничтожное…

— Мне кажется, это была не лучшая идея, — задумчиво проговорил Блэк, пока на заднем плане Беата ломала стену стулом, пытаясь попасть по отцу.

— Вы имеете в виду, мистер Блэк, то, что я пригласила сюда ее родителя? — глаза Гвен напряженно следили за перемещением изящной фарфоровой статуэтки, которой Спринклс начала размахивать в воздухе.

— Именно. Нужно было как-то подготовить ее, что ли… Связать, например, или опоить зельем.

— Моя непредусмотрительность, мистер Блэк. Я ведь понятия не имела, что однажды она уже встречалась с Артуром. Вы явно знаете ее лучше меня, как не прискорбно это признавать. Каким образом возможно успокоить мою внучку?

— Это невероятное событие, миссис Кавендиш. Беата успокоится только тогда, когда прольется кровь. И даже не смотрите на меня! Я уже был на линии огня сегодня утром.

— Если бы речь шла о какой-либо другой девушке, я бы назвала вас трусом, мистер Блэк, — Гвендолин вздрогнула, когда Спринклс с хрустом разломала старинные напольные часы о голову Артура. — Но в нашем случае это скорее здравый смысл.

— Хоть кто-то верит в то, что он у меня есть, — пробормотал себе под нос Блэк.

Артур тем временем сдавленно стонал, схватившись за голову. Сириус прекрасно знал, что такие мелочи не способны повредить оборотню, даже если тот находится в человеческой ипостаси, но не мог не посочувствовать собрату по несчастью.

— Ну давай, Блэк, — Беата тяжело дышала после «кровопролитной битвы», — посмотри на него с состраданием, и я сломаю вон ту сосну твоей башкой.

Блэк только закатил глаза в ответ на это и покачал головой.

— Успокоилась? — насмешливо спросила Гвендолин.

— На сегодня — да, — Спринклс рухнула на чудом уцелевший стул и презрительно уставилась на отца. — Я тебя слушаю.

— Да неужели? — не удержался тот, но тут же поник под взглядом дочери. — Я хотел обсудить с тобой сложившуюся в магическом мире ситуацию…

Артур взглянул на Блэка, но тот только вопросительно приподнял брови. «Я никуда не уйду», — говорил его взгляд, и оборотень решил не спорить.

— Видишь ли, Темный Лорд…

— Я опять должна слушать про эту дохлую пиявку?!

— Беата!

— Ну ладно, ладно, — смирилась она.

— Так вот, Темному Лорду присягнули на верность пять кланов оборотней…

— Включая тебя?

— Это неважно.

— Мне повторить вопрос, или ты ответишь добровольно?

— Да, включая меня, — вздохнул Артур.

Беата только презрительно сплюнула.

— И что с того? Мне не передалось твое проклятие, — хмуро ответила она. — Я не обязана присягать ему на верность вслед за тобой.

— Природные маги желают оказать поддержку Лорду, и Лорд сулит избавление от проклятия тем избранным, кто будет преданно служить ему. Даже тем, чье проклятие находится в… «спящей» форме.

Спринклс вскинула голову, пристально уставившись на отца.

— И ты… действительно веришь, что этот эгоцентричный самодовольный мизантроп говорит правду?

— Он уже сделал это единожды, — мягко проговорил отец. — Он помог мне.

— Избавил тебя от проклятия оборотня?!

— Не совсем… но теперь я не завишу от этого! Теперь я могу обращаться по собственному желанию и сохраняю разум!

— Это не одно и то же! — Беата в ярости вскочила с места. — Ты просто повелся на его сладкие речи о свободе, справедливости и могуществе, проглотил его подачку, а теперь веришь ему! Не бывать этому!

Спринклс выбежала из дома, вынеся дверь небрежным взмахом руки, и в буквальном смысле растворилась в воздухе. Блэк недоуменно смотрел на то место, откуда она только что исчезла, и в его голову начали закрадываться нехорошие подозрения.

Он один в доме Гвендолин Кавендиш, которую не далее как этой ночью обокрала ведьма, выглядящая точно так же, как и Блэк… Гвендолин сухо кашлянула, привлекая внимание Сириуса к себе, и ее взгляд не сулил гриффиндорцу ничего хорошего.

***

Возле Хогвартса, многострадальный дуб

— И вот ты представляешь! — Спринклс расхаживала туда-сюда перед ошарашенными слушателями. — Этот недорощенный упырь говорит мне: «Ты будешь свободна! Весь мир будет перед тобой…»

— Я что-то сильно сомневаюсь, что он так сказал, — с сомнением произнесла Эмили, знаком останавливая Лили и Джеймса. — Пусть лучше выговорится, — шепотом сказала она, — иначе никакой информации вы от нее не добьетесь.

— Ну пусть не так! Но суть-то была именно в этом — освобождение от проклятия оборотня и… Ремус, ты чего так дергаешься?

— Я? Да я…

— Он тоже боится оборотней, как и ты, — отмахнулась от Люпина Паркер, оставив того сидеть с возмущенно раскрытым ртом. — Но ты-то ведь не имеешь к этому никакого отношения!