Сверхестественный дневник сумеречного Хогвартса 4. Последняя битва (СИ)

Убивашка прищурила свои чуть сонные карие глазки.

- Вот только не надо меня преждевременно ненавидеть, етить твою, – буркнул Деймон. – Для победы в этой войне я готов совратить не одну стерву. Что говоришь? Ах, я проститут в тельняшке? Запомни, Дейенерис, измена ради измены – блядство, измена ради Родины – поступок, достойный ордена.

Демонстративно отвернувшись, Убивашка, жмакая ручками шапку, захныкала.

- Отставить слезы! – приказал Деймон. – Два наряда вне очереди. Вот так, не хнычь, солдат Сальваторе.

Деймон еще о чем-то беседовал сам с собой, но при этом обращаясь к своей трехмесячной наследнице, когда дверь скрипнула и в комнатушку вошла темноволосая барышня, одетая в новенький ярко-розовый спортивный костюм.

- Деймон, я все знаю, – глухо произнесла гостья.

Деймон аж выронил из рук опасную бритву.

- Катерина, я…

- Я Елена, даун, – сухо сказала Елена и прикрыла дверь. – Деймон, я все знаю.

- Что ты знаешь? Имя свое без ошибок писать научилась? – заметно занервничал военрук.

Елена присела на кровать и, поправив на племяннице шапку-ушанку, скорбно сказала:

- Я знаю про тебя и стерву.

Услышав проклятую кличку, Убивашка попыталась пнуть папулю ножкой, но не дотянулась.

Деймон, посинев, затем пофиолетовев, затем пожелтев, а затем, просто побледнев, прищурился (в точности как дочь) и уставился на Елену как уголовник на участкового.

- Откуда?

- У меня чуйка на такие вещи, – мудро изрекла Елена. – И я никому ничего не скажу, обещаю.

- Бля будешь?

- Бля буду.

- Но зачем тебе это, стерва номер два? – удивился генералиссимус.

Елена, почесав лоб длинным своим французским маникюром, при этом стерев с кожи добрую часть автозагара, задумчиво прикусила язык.

- Хочу тебе сказать, что нельзя любить двоих одновременно, – наконец, после минуты осмысливания, произнесла она.

- Это кто мне говорит, а? – глумливо протянул Деймон. – «Мисс Целомудренность Мистик-Фоллс 2014?» Окстись, Лена, ты три года не могла выбрать между мною и Стефаном. Какой скрытый смысл несет в себе твой совет?

- Но я выбрала Стефана, – напомнила Елена.

- Ну и слава Богу, – кивнул Деймон. И задумался. – Погодь, а как ты поняла, что выбрать надо именно Стефана?

Елена усмехнулась улыбкой Фредди Крюгера и, поняв, что военрук все же намерен выслушать ее историю любви, мигом выпрямилась и пригладила волосы, словно на нее наставили камеры.

- Я разобралась в своих чувствах, – пояснила она. – Что ты чувствуешь, Деймон?

- Я не знаю, что я чувствую.

- Это моя фраза, етить твою коромыслом!

- А это моя фраза!

- Ладно, – терпеливо сказала Елена, понимая, что по душам в этом доме можно говорить только с Эдвардом и пьяным паханом. – Я выбрала Стефана, потому что поняла, что хочу рожать ему борщ и варить детей.

- Ёб твою мать! – ахнул Деймон.

- То есть, наоборот, – мигом поправила Елена. – Но не важно. А с твоим-то характером только котов кастрировать. И у Кэтрин такой характер. И у стервы.

- Лена, тебя без чекушки не поймешь. Что мне делать-то?

- Ты действительно любишь стерву? – ужаснулась Елена, предварительно перекрестившись.

Деймон, поймав уничтожающий взгляд Убивашки, покраснел и, отвернувшись, пробубнел таким голосом, словно болел хроническим насморком:

- Ну, Катерина, конечно, побогаче будет. И рожа, и кожа…Стерва же…ну, на любителя.

- На гурмана, – хмыкнула Елена

- Но что-то в этой сучке есть.

- Тьфу, извращенец проклятый, – отмахнулась Елена. – Она ж несовершеннолетняя.

- А так и не скажешь. На вид ей лет тридцать восемь, – возразил Деймон.

Елена хотела добавить еще что-то животрепещущее, однако военрук уже не слушал. У Убивашки взгляд был куда мудрее, нежели у супруги библиотекаря, да и ребенок пока не научился гнать в сторону «хогвартского Казановы» матерные замечания, поэтому Деймон решил, что если и изливать душу, то только дочери.

Елена уже цитировала весь свой запас умных выражений, словно была подпольным админом паблика «Ты на понтах, я на каблуках», и цитировала бы еще очень долго, если бы в дверь снова не постучали.

- Товарищ генералиссимус, к операции «Семь Поттеров» все готово, – отрапортовал Сэм Винчестер. – Спускайся уже, там стерва компот по стаканам разливает.

Деймон, почуяв момент истины, жестом приказал Елене сомкнуть уста, крепко чмокнул Убивашку в щеку и, нехотя протянув дочь Винчестеру, произнес:

- Ребенка – к пахану, Елену – увести, Поттера – морально подготовить. Остальным налить фронтовые сто грамм, выдать по бутерброду и готовить к отправлению в Нижний Тагил.

Сэм кивнул и осторожно взял Убивашку на руки. Юная Сальваторе, словно глумясь над родителем, который не спал почти все лето из-за одного и того же сна, обвила руками шею повара и продемонстрировала отцу средний пальчик.

- Вражина, – процедил Деймон. – Я тебя рожал!

Но Сэм уже ушел, Убивашка злорадствовала у него на руках, а Елена, сочувственно сказав что-то вроде «я не знаю, что я чувствую», плавной лебедушкой вышла из комнаты.

- Господа офицеры и прапорщики! – рявкнул Дамблдор, одетый в праздничные трико с гербом Хогвартса на заднем кармане. – За победу! Вздрогнем!

- За победу! – эхом отозвались солдаты.

Стаканы звякнули.

На липком столе уже стояли шесть железных кружек, в которые стерва уже наливала мерзкую жижу, названую в народе Оборотным компотом.

- Запашину чуете? – скривился Майклсон, понюхав содержимое одной из кружек. – Что сдохло в этом компоте?

- Кстати, про сдохло, где Деймон? – поинтересовалась стерва. – То есть, товарищ генералиссимус.

Деймон, которому фронтовые сто грамм не лезли в душу, скормил свою порцию пойла Аларику и нахмурил брови.

- Где Поттер?

- Здесь, товарищ военрук! – отозвался Гарри. – Прикажете рвать на себе волосы?

- Так точно, рвать волосы!

- Есть рвать волосы! – крикнул Гарри и, вцепившись в свою шевелюру рукой, мигом выдернул добрый клок.

Елена чуть в обморок от такого зрелища не упала.

Кинув в каждую кружку по волосине, Гермиона размешала компот ложкой и, понюхав, тут же отпрыгнула.

- Ну, готова жижа.

Добровольцы, они же камикадзе, они же «семь Поттеров», шагнули вперед. Стефан переглянулся с поваром. Виктория уже прикидывала, чем лучше закусывать это пойло. Джереми Гилберт нервно поправил хипстерские очки на переносице. Клаус на всякий случай проглотил десять таблеток активированного угля. Аларику было все равно что пить.

- Ну, за пахана, – сказал Стефан, и смело осушил всю кружку.

Остальные последовали его примеру. Аларик, решив выебнуться, выпил зелье по-особому, с локтя.

- Ой, хорошо пошло, – прохрипел Клаус, занюхав компот волосами самогонщицы.

- А не поблевать ли мне? – задумался Джереми и понесся во двор.

- Только не на корнишоны! – крикнул Клаус и побежал в туалет.

- Почти как первак на Казанском вокзале, – поморщилась Виктория.

- На вкус как голубцы Елены, – заметил Стефан, синея на глазах.

- Ах ты сволочь! – крикнула Елена.

- Дайте запить эту хероту! – орал повар.

- Профессор Сальваторе, – шепнул гогочущему военруку на ухо вкрадчивый голос самого адекватного члена банды.

Деймон вздрогнул и обернулся.

- Что ты хочешь, гнида?

Шерлок скомкано улыбнулся и, не желая глядеть на адские муки добровольцев, напоенных компотом, поманил военрука за собой в коридор.

- Дедукция, я очень занят, етить твою, – грозно сказал Деймон. – Почто меня отвлекаешь, глиста кучерявая?

- Да вот, профессор, – пожал плечами Холмс. – Принес я вам скорбную весть.

Деймон напрягся.

- Но я вам ее не скажу, – ухмыльнулся Холмс. – За бесплатно.

- Что хочешь, уродище?

- Погоны прапорщика.

Военрук задумался.

- Ну допустим, – смилостивился он. – Давай, дедукция, вещай, пока время есть.

Шерлок, запахнув плащ, манерно склонил голову.