Связанные (СИ)

– Ха!

Тоширо сморгнул, и наваждение рассеялось. Злиться на неё было бесполезно – сам начал выпендриваться. Поэтому, посмотрев, как девушка закрыла крышку большой сетчатой корзины с мячами, помог закатить "монстра на колёсах" в инвентарную, и, дождавшись, пока она сдаст в школе ключи, уже привычным движением повернул Куросаки в сторону парковки.

Карин на миг задержалась, размышляя, при этом нервно теребя браслет-цепочку на левом запястьи. Почувствовав легкое сопротивление, Хицугая пошёл на хитрость:

– Пойдём, подвезу. Заодно расскажу, почему крашу волосы.

Куросаки обреченно вздохнула. Любопытство, конечно, не одну кошку сгубило, но истиная причина была не в волосах хореографа, а в просьбе дзампакто. Эта вредина не стала бы просить и намекать просто так, значит, что-то в этом Хицугае есть.

Брюнет с нарочитой вежливостью открыл перед Куросаки дверь автомобиля, но девушка лишь грустно улыбнулась и, сев, привычно уставилась в пассажирское окно, больше не обращая на него внимания.

Карин прокручивала в памяти слова Дэнко: "Не зацикливайся на нём. Оставайся верной самой себе!"

Что имела ввиду дзампакто? Тоширо... Он ведь синигами, то есть, фактически, призрак, а теперь ещё и мертвый. Что Карин всегда делала с мёртвыми? Правильно, игнорировала! Ему тогда просто повезло, что он был в искусственном теле, и Куросаки просто не поняла. И по большому счёту, Дэнко права: не любовь это – просто тоска по погибшему другу вылилась в странный коктейль чувств.

Теперь Хицугая. Парень, как парень. С ним легко, как со своей футбольной командой, с которой Куросаки не общалась с первого курса, и даже весело, иногда. На этом и остановимся, а всё остальное – мелочи. Когда это Карин обращала внимание на имя или цвет волос?

Девушка довольно улыбнулась, разобравшись в самой себе.

– Так что ты там говорил про волосы?

– Я… седею, – коротко сообщил он.

– И? – Куросаки вальяжно развалилась в кресле, уперев локоть в основание окна, и уставилась на водителя. Хицугая поёжился под её взглядом, это здорово отвлекало от дороги, но мужчина постарался взять себя в руки и успокоиться.

– И краска почти не держится, – Хицугая сделал паузу, потом продолжил, так как Куросаки молчала, – И ладно бы, если это было несколько ниток типа "благородная седина" или "серебристые виски", – на этом месте пассажирка скептически фыркнула, – а то целые пряди белеют. Приходится подкрашивать оттеночным шампунем раз в неделю, а то и чаще, и регулярно обновлять цвет.

Куросаки убито покачала головой.

– Ты каждый день выливаешь на голову полбанки геля. Чтобы на следующее утро волосы выглядели прилично, тебе нужно мыть их каждый вечер. Из-за этого краска вымывается и тебе приходится подкрашиваться. Такими темпами я вообще удивлена, как ты не облысел!

Хицугая возмущенно уставился на девушку, благо машина стояла на светофоре. Тем временем Куросаки рассуждала, небрежно прикрыв глаза:

– Чёрная краска и без того делает волосы жёсткими. Тебе нужно либо другую краску подбирать, чтобы не утяжеляла… А лучше, послушай мудрую женщину: не насилуй волосы.

Хицугая фыркнул, оценив намёк, а футболистка тем временем продолжала:

– И вообще. Ты не думал, что белый тебе пойдет больше?

– Думаешь? – подозрительно скосился на неё Тоширо.

– Угу! – без капли сомнения подтвердила Куросаки. – А я буду звать тебя Снежок! – Карин состроила милую улыбочку, а Хицугая чуть не подавился.

– Терпеть не могу снег, – Тоширо сжал зубы и рулевое колесо так, что костяшки пальцев побелели. – И холод. И зиму вообще.

– Почему? – Карин посмотрела удивлённо, внимательно ожидая ответа.

– По кочану, – зло и нелогично ответил Хицугая, и в салоне повисла тишина.

У знакомой развилки Хицугая снова свернул на прилегающую дорогу и остановился на обочине.

– Да что же это за место такое? – пробормотал Тоширо, вновь уткнувшись в руль. Он-то был уверен, что прошлый раз был случайностью.

– Поговаривают, что тут проходит геомагнитный излом, – скучающим и равнодушным голосом сообщила пассажирка.

– Веришь в это? – Тоширо даже чуть приподнялся, посмотрев на Куросаки.

– Нет.

Хицугая ещё раз внимательно оглядел брюнетку с головы до ног.

– Жаль. Я думал, ты мне сможешь помочь, – и он снова опустился на руль.

– С чем помочь? – девушка повернулась, но Хицугая продолжать разговор был не в состоянии.

Куросаки обречённо вздохнула, отстегнула ремень безопасности и приблизилась к водителю:

– Повернись ко мне спиной, – мужчина послушно выполнил её просьбу, щёлкнув замком своего ремня, поскольку сил не было не только на сопротивления, но и на вопросы. – С какой стороны болит голова?

– Виски давит изнутри, а на лоб, как будто, снаружи.

Хицугая почувствовал, как тонкие женские пальцы слегка помассировали шею, расслабляя, но потом... Боль прошивала то одну, то другую точку тела, взрываясь цветными искрами на закрытых веках, возвращалась по позвоночнику и снова колола иголками в голове. Кожей Тоширо чувствовал, что девушка нажимает подушечками пальцев, но мозг твердил об обратном. Впрочем, это доставляло почти мазохистское удовольствие, а когда Куросаки закончила экзекуцию, Хицугая понял, что и голова больше не болит. Он ещё немного посидел, прислушиваясь к ощущениям, и довольный развернулся к пассажирке:

– Спасибо. Здорово ты владеешь акупунктурой!

– Не за что, – мрачно ответила Куросаки, пряча глаза. Похоже, девушка не разделяла его энтузиазма. Хицугая мысленно пожал плечами и завёл машину.

– Поехали? – спросил он, положив руку на рычаг передачи.

– Угу, – кивнула головой Карин, однако, Хицугае показалось, что она совсем выпала из реальности.

– Ремень пристегни, – пояснил Тоширо.

Девушка встрепенулась, встревожено оглядела водителя, нервно закусив губу.

– Что-то не так? – мягко спросил мужчина, наклонив голову и пытаясь заглянуть ей в лицо, ведь видно, что брюнетку что-то беспокоило.

Куросаки едва заметно кивнула:

– Подожди минутку.

Тоширо немного расслабился и выключил передачу. Женская минутка могла растянуться невообразимо на сколько. Но уже через несколько секунд девушка сделала пару глубоких вдохов-выдохов, будто собираясь нырнуть, и внезапно надела на левую руку Хицугаи, которая продолжала покоиться на рычаге передач*, только что снятый серебристый браслет. Брюнет вопросительно уставился сначала на цепочку, затем на девушку, ожидая объяснений. Их не последовало.

– Что это?

– Это? – Куросаки расплылась в дерзкой улыбке, хотя секунду назад заметно нервничала. – Это означает всего-навсего, что теперь мы связаны,…

Произнося это, Карин привстала, уперевшись коленом в сиденье, ладонью повернула лицо Тоширо к себе и максимально приблизилась, почти уткнувшись в него, а затем прошептала, обжигая его губы своим дыханием и выразительно кося вниз:

– …и нужен всего один поцелуй, чтобы выпить всю твою силу.

Куросаки томно взмахнула ресницами и посмотрела прямо Хицугае в глаза, которые сейчас казались голубе (и зеленее?) обычного, услышала, как парень громко сглотнул, и, хмыкнув, шлёпнулась обратно на сиденье.

– Шутка, – ровным голосом сообщила она, пристёгивая ремень.

– Весёлые у тебя шуточки, – нервно выдохнул Хицугая, рывком переключая передачу. – Так что это?

– Это… защитный амулет, – выдала новую версию Куросаки.

– Веришь в их силу?– недоверчиво протянул Хицугая, отходя от шока.

– Нет, м-м, мне его… подруга дала, – продолжала выкручиваться Карин, – сказала, что если ты зачастишь в Каракуру, тебе понадобится оберег от этой аномалии.

– Оберег, значит, – хмыкнул Тоширо. – Что ж, спасибо… подруге.

Поскольку Куросаки больше ничего не говорила, Хицугая снова проехал к торговому центру, где высаживал брюнетку в прошлый раз. Несмотря на то, что Тоширо тут же выскочил из машины, а Карин замешкалась, он всё равно не успел открыть ей дверь, однако просто так уйти не позволил. Придержав брюнетку за руку, он переместил ладони на талию девушки, явно позволяя себе лишнего, чуть прижал к себе, склонился к уху и жарко прошептал: