Сказок не будет, принцы на белых конях не едут (СИ)

- Добрый вечер, - здоровается Блэр, входя, и замирает на пороге. Её глаза пробегаются по кабинету, его – по её фигуре. Невероятно узкие синие джинсы, свободная полупрозрачная блузка, легкий, небесного цвета кардиган. Молочные ботильоны на такой тонкой и высокой шпильке, что не ясно, как она вообще ходит. Молочная сумочка. Серёжки, браслеты. Она выглядит, как богатая студентка. Как та, кем она и является. Ему нравится, как изменился её стиль. От платьев и туфелек с бантиками она перешла к свободному шику. И эти её брюки так обтягивают стройные ноги…

- Вы ждете кого-то? – вырвала она его из размышлений.

- Тебя, - просто ответил тот.

- Оу нет, - хмыкнув, Блэр развернулась, чтобы уйти, но он оказался проворнее, и встал в дверном проеме, закрывая замок на ключ.

- Пожалуйста, постой. Давай сядем, давай выпьем, - он сделал шаг к шатенке, но та отошла в сторону.

- Прекрати, Чак. Оставь меня в покое.

- Нет.

- За что? Что плохого я тебе сделала, что ты так издеваешься надо мной? – её голос дрогнул, но она быстро вскинула голову, успокаивая саму себя.

- Ничего. Ты просто нужна мне.

- Мы уже прошли этот период. Я была твоей рабыней. Твоей игрушкой. Твоей собственностью. Я была твоей принцессой. Была тебе чужой. Поздно, Чак. Ты слышишь меня? Всё. Это закончилось.

- Нет, - резко выдохнул он, делая шаг к Блэр. Он не мог позволить ей уйти. Девушка присела на стол, он схватил с него коробку с сережками, протягивая шатенке.

- Возьми, ну же. Они красивые. Давай выпьем. Давай поговорим, - жалкий. Жалкий. Чёрт, он жалкий.

- Убери это. Я не собираюсь спать с тобой за подарки. Ты не нужен мне больше. Не важен. Я не люблю. Ничего не чувствую. Я просто хочу, чтобы ты отпустил меня. Я ребёнок, Чак. Мне всё ещё нет восемнадцати. А ты прицепился, ты издеваешься надо мной. Я не могу так больше. Не хочу. Просто дай мне уйти, пожалуйста. Мы с тобой чужие люди.

И её слова звучат так натурально, что его сердце взрывается. С громким звуком разрываются сердечные струны, вылетает дыхание из лёгких, он хватает её запястья, прижимается губами к губам, но она не открывает рот, она отталкивает его и отворачивается, и тогда он гибнет. Внутренне, конечно. Басс швыряет связку ключей в стену и орет:

- Уходи отсюда. Я не хочу тебя видеть. Ты разбила мне жизнь. Ты заставила меня узнать любовь и отобрала её. Твое сердце – лёд.

Блэр ни слова не говорит в ответ. Блэр поднимает ключи и бросается к двери, открывает её, и вылетает из кабинета. Чак бьет кулаком в стену, впивается зубами в костяшки, сдерживая вой боли. Он проиграл. Он проиграл единственно важную игру. Ту, что не была игрой. Он потерял ту единственную, которая никогда ему не принадлежала.

И через секунду он слышит звук падения и крик боли. Её. Басс вылетает из кабинета и пробегает пару метров по коридору, сворачивает направо, и на лестнице видит Блэр. Она бежала слишком быстро, оступилась, нога попала между ступенями, она упала. И в ту секунду, когда он видит её обращенные к нему глаза полные боли, он понимает, что любить вовсе не значит обладать кем-то. Он понимает, что любовь не всегда такая гладкая, как хочется. Он понимает, что будет любить её, даже если она не будет его. Понимает, что будет любить её до последнего своего вздоха. Будет любить после него. Будет любить всегда. Их чувства – в вечности. Меняются только оболочки, души же остаются, и их души навеки-вечные вместе. Рядом или на разных континентах – не имеет значения. Любит.

- Чак. Я соврала, - тихо стонет Блэр, пытаясь прикоснуться к ноге, что всё ещё между ступенями. И он через секунду оказывается рядом, садится на ступеньку и невероятно бережно, словно хрустальную, достает её ножку из плена.

- Я знаю. Я тоже, - шепчет он. - Ты носишь слишком высокие каблуки. Я люблю тебя. Тебе больно?

- Очень. Я тоже люблю тебя.

Не нужно быть доктором, чтобы видеть, что нога Блэр сломала. Щиколотка вывихнута неестественно, девушка не может ею пошевелить, и в её глазах стоят слезы боли.

- Ты такая сильная. Потерпи немного. Сейчас… - он поднимает её на руки, несет вниз, просит охранника вызвать скорую, и когда они выходят на улицу, ожидая врачей, Блэр обнимает его шею руками и позволяет слезам вырваться из груди.

Им не нужно никаких объяснений. Одного того взгляда было достаточно. И если бы не нога, была бы рука. Были бы цветы. Или встреча послезавтра. Им суждено быть вместе.

- Мне так больно, Чак, мне так больно, - Блэр рыдает, и он знает, что у неё болит не только нога.

- Я чувствую это, родная. Скоро будет лучше. Потерпи, пожалуйста. Всё будет хорошо. Я люблю тебя. Я так сильно люблю тебя.

- И я люблю тебя. Я хочу быть с тобой. Я не могу без тебя дышать. Мне без тебя ничего не надо, - её слова перемежаются всхлипами, он прижимает к себе дрожащее тело. Находит её шею и целует. Не страстно, без вожделения. Просто нежность, просто отвлечь.

Она тычется, как слепой щенок, и находит его губы. Она прижимается к ним, стараясь забыть боль, а он забирает её страдания солеными потоками, он нежно скользит по её губам губами, переплетает их языки и даже так, беззвучно, признается в любви.

На дороге показывается скорая. Блэр сжимает зубы и улыбается Чаку.

- Я такая дура. Буду теперь всегда в балетках. Хотя, кому я вру?

Чак смеётся и трется носом о нос своей девочки, своей любимой, своей королевы.

- Выйдешь за меня?

- Это предложение? – настороженно шепчет Блэр, пока открывается дверь машины скорой помощи.

- Нет пока. Я просто хочу знать.

- Выйду, конечно, - улыбается она, пока он перекладывает её на каталку, пока сжимает руку, пока они едут в больницу.

- Я хочу от тебя детей, - тихо шепчет он ей на ухо,когда её везут по коридору.

- Я хочу называть тебя моим мужем, - прикусывает губу Блэр, пока ей накладывают гипс.

- Я всегда буду рядом, - говорит он ночью в его квартире, пока Блэр пьет горячий шоколад, завернувшись в его халат.

- Я никогда не уйду, - отвечает она и тянется поцеловать, отдавая ему вкус шоколада, обвивая руками шею, прижимаясь грудью к груди и вдыхая запах любимого человека.

========== Часть 48 ==========

POV Блэр

День Рождения Блэр начинается с неприятных ощущений в ноге под гипсом и девушка кривит губы, вздыхая:

- Мне восемнадцать, а по ощущениям, - шестьдесят восемь.

Никто не реагирует на её реплику. Точнее, не реагирует Басс, и это заставляет её пошарить рукой по постели в поисках своего парня. Пусто. Ну вот ещё. Блэр открывает глаза и замирает, забывает обо всех неприятных ощущениях, потому что. боже, это больше не их спальня. Это сказочное королевство. В комнате не меньше пятисот шариков от белоснежного до кукольно-розового. И пускай Блэр сложно назвать фанаткой этого цвета, сейчас это выглядит умопомрачительно. Её постель завалена цветами и лентами и девушка хихикает, потому что это похоже на то, что Чак решил убедиться, что без него она не будет вставать на больную ногу и привалил её цветами. Шарики наполнены гелием и их ленточки свисают вниз, на таком уровне, что, сев в кровати Блэр может дотянуться до необычного листочка, привязанного в трубочку. Девушка с любопытством открывает первый попавшийся, и её глаза мимо воли наполняются слезами, потому что там почерк Басса. Немного резкий, прямой, с сильным нажатием, и словами: «Потому что ты изменила мою жизнь»

Уолдорф кладет записку на покрывало и тянется ко второй «Потому что ты ни на кого не похожа». Девушка поднимает взгляд, и только тогда замечает на стене широкую ленту, где написано: «Почему я люблю тебя?»