Тёмный лорд (СИ)

My Lili of the lamplight

My own Lili Marlene.

— Потанцуем? — спросил Том, протянув руку Эмилии.

— Конечно, — ответила девочка. Том неуверенно положил руку ей на талию. Эмилия засмеялась, и вдруг нежно обняла тонкими белыми перчатками шею парня.

Time would come for roll call

Time for us to part

Darling Iʼd caress you

And press you to my heart.

— Прошлый раз ты обучала меня венскому вальсу и обещала оседлать моего коня, — мягко улыбнулся Том.

— Вообще-то, я не обещала, а так и сделала, — обнажила слизеринка маленькие зубки. — Он, помнится, отведал моих длинных шпор сполна.

— Теперь тебе бы это вряд ли удалось, — парировал Том.

— Нет, Томми, теперь я буду вонзать шпоры беспощаднее, — рассмеялась Эмилия, кокетливо выставив коленку. — Он у меня будет весь в мыле, пока не научится брать барьеры!

Том хотел съязвить, но не смог. Прошлый бал показался ему невероятно далеким, словно остался в том, детском, мире. Слушая голос Веры Линн, он подумал о том, что этот солдат никогда не вернется к своей Лили Марлен.

— Знаешь, — тихонько сказал Том, — мне кажется, что я вижу под эту музыку пустыню. Огромную бескрайнюю пустыню с разбитыми самолетами…

— И умирающие солдаты… Иногда мне хочется бросить все, — голос Эмилии дрогнул, — стать летчицей и отомстить за сестру…

— Ты бы управилась с машиной? — хмыкнул недоверчиво Том, представив, как его партнерша жмет на педаль маленькой бальной туфелькой.

— Еще как, — спокойно заметила девушка. — Это ведь пустяки. Одна сумасшедшая прорицательница сказала мне, что я умру в день, когда буду очень счастлива.

— Значит, твой самолет сядет на аэродром, Гринни, — подмигнул Том. — Ну, а я…

— С такими способностями к спорту из тебя выйдет только начальник штаба, Томми, — засмеялась Эмилия.

— Тогда буду курить над планшетом папиросы, — улыбнулся Том, чувствуя в руках ее тоненький стан. — И планировать твои полеты.

Эмилия мягко погладила спину Тома. От ее прикосновения у него вдруг прошла головная боль. Это был первый раз после начала болезни Миранды, когда он чувствовал себя таким счастливым. Эмилия рассмеялась, и Тому вдруг захотелось, чтобы песня не кончалась никогда.

*

— Чего ты хочешь, Том? — Он снова стоял возле огромного зеркала, и Дух со змееподобным лицом смеялся холодным высоким смехом.

Том посмотрел в зеркало и увидел перед собой скалистый берег. Волны, пенясь, разбивались о валуны. Он стоял на вершине скалы в черной бархатной мантии, только его вид был бледнее, чем обычно.

— Это Волдеморт… Лорд Волдеморт, — усмехнулось лицо.

— Это я — Лорд Волдеморт, — с яростью ответил Том. Вид этой странной сцены на скале завораживал его, порождая странную эйфорию.

Картина тотчас сменилась. Он сидел в уютном кресле у камина, а на его коленях раскинулась одетая в короткое синее платье Эмилия. Призрачный Том погладил ее сначала по золотистым волосам, затем по тонким коленям.

— Это — то, что они, — выделило лицо с презрением, — называют любовью.— Мы ведь выберем Лорда Волдеморта, Том?

— Мне кажется, я сам решу, что мне выбрать, — парировал Том.

— Да неужели? — усмехнулся призрак. — Тогда я помогу тебе. Avada… — прошептал он, направив палочку на стекло…

Том вскочил в холодном поту. Посмотрев на часы, он с ужасом заметил, что был десятый час. Впрочем, начиналась суббота, и у пятикурсников не было уроков. Быстро собравшись, Том побежал на завтрак.

Войдя в Большой зал, Том поразился его убранству. Каменные стены, прежде унылые и холодные, были покрыты сверкающим инеем. Рыцарские доспехи новый завхоз начистил до блеска, и они переливались холодным металлическим блеском в отблесках факелов. Волшебный потолок изображал падающие хлопья густого снега, чуть-чуть не долетавшего до головы. В мягком сумраке сверкали летающие свечи, бросая отблески на стены.

Учеников оказалось немного. За гриффиндорским столом Мальком Вэйн обучал игре в волшебные шахматы второгодку Джонатана Смолла. За столом Слизерина сидела Эмилия, одетая в короткое синее платье и погружённая в чтение книги. При взгляде на девушку Том снова почувствовал непреодолимое желание любоваться ее распущенными золотистыми волосами и точеной фигуркой.

— Что читаем, Эмили? — произнес он насмешливо, присаживаясь рядом с ней.

— Тебя это не касается, Томми, — заметила девушка, улыбнувшись кончиком рта.

Оглянувшись, Том посмотрел на доску с волшебными шахматами — старыми фигурками из слоновой кости. Глядя на мелькнувшую кисть Джонатана, Том подумал о том, что Гриндевальд, наверное, воспринимает точно так же всех остальных людей. Едва ли ему было жалко кого-то: смерть человека интересовала его не больше, чем уничтожение пешки или ладьи. Неожиданно его взгляд упал на вчерашний номера «Пророка».

— Знаешь, как русские называют Вермахт? — рассмеялся Том. — Немецко-фашистские войска.

— Очень метко, кстати, — усмехнулась Эмилия, легко закинув тонкую ногу на ногу и демонстративно покачав крошечной синей лодочкой. — Но я до сих пор не понимаю, какое это имеет отношение ко мне.

— Зато я узнаю, что ты читаешь. — Воспользовавшись мгновением, Том вырвал из рук девочки потрёпанную книгу. — Ага, «Сказки барда Бидля», — хмыкнул Том. — Не ожидал от тебя такой сентиментальности…

Он не договорил: девушка, развернувшись, вырвала из его рук книгу и с силой ударила по голове. Том застонал, потирая ушиб. Эмилия рассмеялась.

— Ты сумасшедшая, Гринни, — вздохнул Том.

— А ты, Томми, невоспитанный невежа, — весело ответила Эмилия. — Поразительно, насколько у тебя отсутствуют зачатки хороших манер.

— Может, пройдемся? — предложил Том, смотря, как волшебные снежинки не долетели до голов сидящих за соседним столом хаффлпаффцев.

— Приглашаешь на прогулку? Пожалуй, мне стоит согласиться… — Том вспомнил, что точно также Эмилия смотрела на него, когда просила наколдовать ей коньки, только теперь он бы охотно исполнил ее просьбу.

Прихватив плащи, они пошли по мраморной лестнице, которая сверкала ярче, чем обычно. Серое небо было настолько низким, что Тому казалось, будто начались Рождественские каникулы, и профессор Раджан вот-вот понесет желтую коробку с елочными игрушками. Спустившись с заметенного крыльца, Том протянул подруге за руку, и Эмилия мягко сжала его кисть.

Через некоторое время перед ними показались первые домики Хогсмида: деревушка только начала оправляться от пожара. Ученики играли в снежки или, смеясь, катались по ледяным прогалинам. Снежинки падали на ограду сквера, заметая чугунный узор обледенелой решетки. Том сразу почувствовал себя дураком, от того что после смерти Миранды старался никогда не бывать здесь. Ему захотелось заглянуть в каждый магазин и осмотреть всё, что только было в маленьком городке.

По дороге к «Трем метлам», где обычно собирались торговцы казеиновым клеем, стояла группа третьекурсников и с интересом рассматривала старика в потертом пальто. Около него играла старая, латанная-перелатанная, шарманка. Перед ним кружились деревянные обезьянки, вертя в лапах палки.

— Обезьянки, обезьянки, — кричал человек, показывая на маленький театр. — Дети Царя Обезьян дают представление!

— Ты знаешь легенду о Царе Обезьян, Томми? — Эмилия поправила подол тонкого серого плаща.

— Знаю, Гринни, — усмехнулся Том. — Если помнишь, он провозгласил себя Мудрецом Равным Небу и боролся с Царицей Демонов по имени Байгу Цзин*. — Все происходящее казалось ему сном. В конце концов, кем была ему Гринграсс? Помнится, прежде, ее выходки вызывали у него отвращение. Но сейчас ему хотелось быть с ней, как не хотелось быть ни с кем на свете.

— И, конечно, Демоница победила? — лукаво заметила Эмилия.

— К сожалению, Гринни, победил Царь Обезьян. — Том усмехнулся и обсыпал девушку снежной пудрой. — Демоница cлишком долго нежилась в опочивальне и расчесывала золотистые кудри.

— Это ошибка переводчиков, Томми, — рассмеялась слизеринка, очистившись от снега. — Демоница натянула шкуру Царя Обезьян, как трофей, у своего трона. А потом в знак победы и в назидание всем врагам сделала себе красные сапожки на обезьяньем меху.