А небо по-прежнему голубое (СИ)

На мгновение Гермионе показалось, что голос Чарити звенел от слез. Но волшебница тут же заговорила, наклеив на лицо широкую улыбку:

— Слушай, моя дорогая, вот наш план действий: сейчас мы отправляемся на вечернюю прогулку по Лондону. Ничего опасного, не волнуйся. Просто побродим по улицам. Люблю магловские кварталы на окраине города, — пояснила Чарити. — Ну, ты как?

— Я только «за», — обрадовано воскликнула Гермиона. — А ты не могла бы мне помочь? Нужно расширить чемодан…

— Можешь не продолжать, — усмехнулась Чарити.

Она уселась на кровать и достала волшебную палочку, элегантно ею взмахнув. Тотчас же чемодан начал увеличиваться в размерах, углубляясь настолько, что в образовавшееся свободное пространство можно было с успехом запихнуть целый холодильник.

— Вуаля! — с французским акцентом заявила Чарити, демонстрируя плоды своих трудов. — Заклятие Незримого расширения. Очень сложное, и, между прочим, очень полезное заклинание. Запомни, может, пригодится когда-нибудь. — Волшебница обернулась к Гермионе, благодарно ей улыбавшейся. — Ну, ладно. Вернешься и уложишь учебники. А теперь пошли. Не будем терять время даром. Мы уже так давно не виделись…

— Конечно! — Гермиона ринулась к двери и замерла. — Только я предупрежу миссис Уизли, чтобы она не волновалась, ладно?

— Миссис Уизли? — Лицо Чарити помрачнело. — Она тоже здесь? Ах да, я видела ее рыжих детишек… Что ж, в таком случае буду ждать тебя на улице. Не запаздывай.

Недоумевая, почему упоминание Молли Уизли так подействовало на Чарити, Гермиона спустилась вниз, где хозяин гостиницы под руководством миссис Уизли составлял вместе три длинных стола. Уведомив добрую женщину о своей отлучке, Гермиона покинула «Дырявый котел». На выходе в маггловский квартал ее уже поджидала Чарити, ловко сменившая наряд волшебницы на простые джинсы и голубую рубашку.

— Ну, детка, давай отправимся на поиски приключений!

Время пролетело незаметно. Сначала Чарити и Гермиона сели в автобус и проехали весь город, оживленно болтая, после чего переместились на другой автобус, и так еще несколько раз. Наконец, последний транспорт привез их в какую-то глушь на окраинах Лондона, и волшебницы вышли на улицу, вдыхая свежий ночной воздух. Над крышами домов сгущались сумерки, дневная жара уступала место ночной прохладе. На небе медленно вспыхивали бледные искорки звезд.

Схватив Гермиону за руку, Чарити направилась по тротуару куда-то вперед, расспрашивая девочку об ее поездке во Францию. Гермиона бойко рассказывала про впечатлившие ее достопримечательности, про коттедж, снимаемый родителями и про помощь Адель и Бернара.

— Откуда ты знаешь этих людей? — полюбопытствовала Гермиона.

Они свернули с освещенной тусклым светом фонарей улицы в какой-то переулок. Повеяло солью, рыбой и гнилью — видимо, неподалеку был порт. Чарити на мгновение запнулась, потом сказала:

— Что за глупый вопрос, Гермиона? Я просто была с ними знакома. Откуда же еще мне их знать?

Но улыбкой Гермиону было не обмануть. Она остановилась и сердито посмотрела на волшебницу. Чарити устало прикрыла глаза.

— Я рассказываю тебе всё, без утайки, — с горечью сказала Гермиона. — А ты не можешь ответить ни на один мой вопрос. Я не знаю о тебе почти ничего, в то время как тебе обо мне известно всё. Мне кажется, это нечестно. Дружба предполагает доверие, — мягко сказала девочка.

На мгновение ей показалось, что Чарити скажет что-то вроде: «А кто сказал, что мы друзья?». Но нет, она лишь вздохнула и внимательно посмотрела на Гермиону.

— Ну, и что же ты хочешь обо мне узнать, детка?

— Всё!

— Что ж, в таком случае я жду твоих вопросов, — улыбнулась волшебница, но улыбка ее вышла слишком тусклой.

— Расскажи мне о себе, — попросила Гермиона. — О детстве, о родителях, о школьных годах…

Спустя некоторое время они уже сидели на обшарпанной скамейке, и Чарити мягким, убаюкивающим голосом рассказывала:

— Мои родители познакомились во время Турнира Трех Волшебников, он тогда проводился в Хогвартсе. Моя мать — француженка, училась в Шармбатоне. Сразу после окончания школы отец приехал к ней во Францию, они поженились. Родилась я. Мы некоторое время жили в предместьях Лилля, но потом начались военные действия, наступал Грин-де-Вальд, и однажды его приспешники объявились в наших краях. Тогда погибло много волшебников… — Голос Чарити прервался. — В том числе и моя мать.

Гермиона невольно сжала руку Чарити, но та даже не обратила на это внимания, смотря куда-то вдаль.

— После этого отец не захотел оставаться во Франции и вернулся домой. Он был уроженцем Уэльса, у него был небольшой домик в горах… Мы жили очень уединенно, разве что нашими близкими соседями были Прюэтты… Потом пришло письмо в Хогвартс, и мы с отцом отправились в Косой переулок. Этот день должен был стать одним из самых счастливых в моей жизни, но он оказался омрачен выступлениями сторонников Грин-де-Вальда. Они тогда разнесли кучу магазинов… После возвращения домой отец начал пить — видимо, вспомнил о смерти мамы от рук этих самых… Напился и в самый важный для меня день — день отправления в Хогвартс. Я бы непременно опоздала на поезд — из нашей глуши практически невозможно быстро добраться до Лондона, — но, слава Мерлину, Прюэтты помогли мне и взяли с собой. В первый путь в школу меня провожал не родной отец, а мистер и миссис Прюэтт.

В голосе Чарити сквозила непередаваемая горечь. Гермиона уже пожалела, что вызвала приятельницу на откровенный разговор. Девочка попыталась остановить Чарити, но волшебница будто не замечала ни ее, ни попыток остановить монолог.

— Ну, в школе я не была отличницей. Пожалуй, мне хорошо давались уход за магическими существами и чары. И, естественно, квиддич. — Тут Чарити ухмыльнулась. — О, я была прекрасным загонщиком. Декан даже вручал мне небольшую награду… Отец ее потом перепродал какому-то скупщику за бутылку огневиски. Я его не виню — ему было очень трудно после смерти мамы…

Чарити устало потянулась и продолжила.

— Ну, а потом понеслось: экзамены, обучение в академии, выступления Темного Лорда, Орден… — тут Чарити осеклась. — Слушай, детка, тебе пока что рано еще знать о таких вещах. Так что давай будем считать, что я ничего тебе не говорила, ладно?

Гермиона тут же кивнула, и Чарити послала ей легкую улыбку.

— В общем, у меня была довольно непримечательная жизнь в том плане, что почти у каждого десятого подростка она была точно такой же. После Первой Магической я работала в Министерстве, потом — где придется и в итоге решила вернуться в Хогвартс. Отец к тому времени уже скончался, оставив в наследство свою избушку в горах Уэльса. Я туда даже не заглядывала и вряд ли загляну. Так что вот так, детка. Живу и работаю в Хогвартсе, можно сказать, что он — моя жизнь. Всё просто.

Подул холодный ветер, заставивший волшебниц поежиться. Взглянув на наручные часы со сломанными стрелками, Чарити взволнованно охнула:

— Как же мы задержались! Ну, ничего страшного. Пойдем, поймаем какой-нибудь заблудший автобус…

К «Дырявому котлу» они добрались лишь в три часа утра, пешком и с короткими пересадками. В баре было темно и пахло остатками подававшихся на ужин блюд. В животе у Гермионы заурчало, и она пожалела о решении пропустить ужин. Чарити, видимо, подумала о том же и направилась на кухню, утягивая Гермиону за собой.

— Пойдем, поищем что-нибудь съедобное в закромах у Тома, — предложила Чарити.

Вскоре она обнаружила тарелку с половиной пудинга и блюдо с двумя сиротливо лежавшими на тарелке кусками яблочного пирога. Было решено съесть всё, чтобы бедные остатки не мучились в тесном темном холодильнике. Полакомившись на удивление вкусной едой, волшебницы покинули кухню и замерли, ослепленные светом огонька волшебной палочки.

— Гермиона! — Судя по встревоженному голосу, то была миссис Уизли. — Уже так поздно! Где ты была? Я уже собиралась будить Артура и отправляться на твои поиски… — Она осеклась, заметив вышедшую из-за спины Гермионы Чарити. — А это кто еще с тобой?