Сминающий (СИ)

  Главирьенин тоже пытался воздействовать на чакроканалы, но к мне было видно, что его усилия почти стократно слабее воздействия даже одной моей руки. Спустя минуту источник заполнился и от него чакра начала поступать по чакроканалам, оживляя и растягивая их. Пришлось, как и вчера, наполнять источник одной рукой, а второй проводить над чакроканалами.

  Хокаге сдернул с трупа по простыню и я увидел, что это молодой мужчина, весь посеченный какими-то осколками. Черные непослушные волосы и легкая небритость придавали ему мужественный вид. Вместо правого плеча был лишь оголенный костяк. Однако, на наших глазах плоть тянулась, затягивая рану.

  Тело оживало. Когда я положил руку на уже теплый лоб лежащего парня, восстановилась мозговая активность. Сразу после этого забилось сердце и тело начало дышать.

  Хирузен оторвался от мониторинга моей работы и наклонился, коснувшись пола кончиками пальцев. К моему удивлению, сразу же по полу побежала волна чары и на полу стали проявляться вчерашние знаки.

  Когда печать завершилась, он распрямился и произнес:

  - Хватит, Акио.

  Подхватив тело, он положил его в круг и, выйдя за его пределы, активировал процесс.

  Когда белое пламя погрузилось в тело, оно встрепенулось и резко село.

  - Я же был мертв! Как? - парень пробежался по нам взглядом и остановился на Хирузене: - Хокаге-сама?

  Я посмотрел на главирьенина и внезапно увидел на его глазах слезы.

  - Получилось... - шептал он: - Сила бога...

  Хьюги выпучили глаза так, что я забоялся, что они выпадут.

  Все молчали, рассматривая воскрешенного.

  Я пожал плечами:

  - Сенсей, я пойду, поем и посплю.

  - Да-да, Акио-кун, иди. - торопливо произнес он.

  Я мягко взлетел и быстро вылетел из морга.

  Выбравшись на лужайку с торчащей посреди нее лавочкой, я стал на колени и сосредоточился, посылая приказ моим клонам с едой. Они тут же двинулись к госпиталю.

  В ожидании я начал медитировать. Моя чакра, в данный момент, представляла собой очень неравномерную смесь телесной и духовной составляющей. Ее цвет изменился с ярко-голубого до почти темно-фиолетового. Как же это нехорошо...

  Рядом со мной появились клоны. Они расстелили на траве покрывало и стали выставлять еду. Я тут же начал есть.

  Когда моя копия протянула мне очередную порцию еды, мой взгляд соскользнул с тарелки на мою копию и неожиданно меня посетила одна мысль. Она была настолько простой и гениальной, что я прекратил жевать.

  Отрешившись от голода, я разделил свою чакру на составляющие и большую часть духовной энергии просто выкинул в вверх. Сразу после этого, я сложил пальцы в печать, помогая себе сконцентрироваться, и развеял всех клонов, что тренировались на полигоне. К сожалению, они израсходовали болюшую часть своего запаса, но, тем не менее, их чакра заполнила мой резерв и рывком сдвинула его цвет в ярко-синий спектр.

  Голод тут же отступил, хотя и не погас окончательно.

  Что ж, по крайней мере, выход найден...

  Дальше я уже насыщался не так быстро. Клоны готовили замечательно. Они даже испекли прекрасный торт с кремом и лесными орехами.

  Когда моя суперобильная трапеза завершалась из госпиталя вышел Хирузен в сопровождении АНБУ.

  Подойдя ко мне, он окинул взглядом два рюкзака, неторопливо набиваемых пустой посудой клонами, и произнес:

  - Я с Советом обсужу степень вознаграждения и, думаю, уже завтра этот вопрос будет решен. Кроме того... - он оглянулся на АНБУ: - Орлица, сними маску. - Синеволосая подняла ее на темя. Ба, да это же та, что мы вчера воскрешали! Она в АНБУ? Хокаге продолжил: - Ее зовут Сенго. Она из клана Юки. Когда она увидела твою силу, она решила сменить деревню и посвятить свою жизнь охране и служению тебе. Пару лет она должна появляться на людях в маске, что бы ее не смогли опознать. - Хирузен помолчал и произнес: - Акио, ты показал себя рассудительным и очень умным мальчиком, поэтому все остальные действия с ней, я возлагаю на тебя. Можешь даже принять ее в клан...

  Девушка стала передо мной на колени и вытащила из ножен короткий меч ниндзя-то. Положив его на вытянутые ладони, она сместила клинок так, что бы он лежал у нее на запястьях, и протянула его мне, низко склонив голову.

  - Примите мою службу вам.

  - Очень уж это неожиданно и не ко времени... - произнес я, вставая с покрывала. Подойдя к девушке, я остановился, глядя на ярко блестящее в свете заходящего солнца лезвие меча. В раздумьях я стал копаться в своей памяти. Клан Юки, один из кланов Скрытого Тумана. Обладают кеккай-генкаем под названием Лед. И все. Больше информации я не знал. С одной стороны она клановая и не брать такое сокровище, само плывущее в руки - идиотизм. С другой - а если она вздумает меня предать? Ну, к примеру, ее опознают и с ней на контакт выйдет, скажем, ее мать или сестра? С невинным предложением поставлять обо мне информацию? Что тогда? Кто окажется важнее для нее - я или родственные связи? Здесь нужно четко понимать: шиноби(читай 'наемные убийцы, чья верность гарантируется лишь степенью промытости мозгов') - это не самураи(местные потомственные солдаты на службе у дайме). Это последние - что сказали, то и сделали. А если не вышло - вспороли себе живот. Слово же шиноби имеет очень расплывчатое значение. Сегодня она мне улыбается, а завтра - сыплет яд в чай. И тем не менее. Если бы у меня вообще не было дара к телепатии, я бы скорее всего отказался: для ближнего круга у меня есть Анко, Шизука, Тоши. Для дальнего - Наоми, Токума и Атсуши, Эйджи, Фугаку, Хирузен, Иноичи и т.д. Впускать в свое близкое окружение еще и Сэнго Юки? Я всмотрелся в ее искру и заметил легкую размытость - явно присутствует некая печать, как и у всех АНБУ. Что с ней делать? Снимать? Вот не было проблем... Но отказывать клановой девушке и отдавать ее в руки Хокаге или Данзо? Не зря же Хирузен тут стоит? Стервятник. Ждет, что я откажусь. Нетушки, утретесь. Вздохнув, я медленно взялся руками за лезвие и отлично заточенный клинок рассек кожу. Кровь потекла по лезвию. Окровавленной ладонью, я провел по мечу, смачивая лезвие. - Я принимаю тебя. Пусть эта кровь будет последней моей кровью, которую почувствует твое оружие.

  Она почему-то несмело подняла голову и, изумленно окинув взглядом окровавленный клинок, произнесла:

  - Да, Акио-сама.

  Я удивленно поднял левую бровь: надо же - уже '-сама'. Приятно, демон меня задери...

  Один из клонов протянул мне тканевую салфетку. Я вытер ей кровь с ладоней - порезы уже затянулись. После этого я протянул салфетку все еще стоящей на коленях Сэнго. Она поднялась и стал вытирать ей клинок.

  Я посмотрел на Хокаге, но не увидел в его глазах разочарования. Наоборот, он был доволен.

  - Насчет принятия в клан, Хирузен-сама, я должен поспрашивать у главы клана.

  - Хорошо, Акио-кун. Ладно, у меня еще много дел: нужно объяснить произошедшее Йоширо, да и его команду вызвать проведать своего товарища. Я завтра зайду за тобой, Акио-кун, в то же время.

  - До завтра, Хирузен-сама.

  - Да-да...

  Он медленно отвернулся и, в сопровождении двух спецназовцев, не спеша направился в госпиталь.

  Клоны быстро собирали остатки еды. Один из них положил на тарелочку оставшийся кусочек торта и протянул его мне.

  В принципе, я был сыт. Поэтому, я протянул его Сэнго:

  - Поешь.

  Она склонила голову:

  - Благодарю, Акио-сама.

  Эх-х-х, хорошо звучит! Жаль, что мне это сейчас не нужно.

  - Моя первая просьба: не употребляй в отношении меня уважительных или иных приставок. Это для всех остальных я буду '-тяном' и '-самой'. Ты будешь входить в ближний круг моего общения. Именно так будут отличаться те, кто мне дорог и те кто мне почти безразличен. Ты все поняла, Сэнго?

  - Да, Акио. - серьезно кивнула она.

  - Ну и отлично. Ешь быстрее, если не хочешь нести в руках до самого дома тарелку. Как только клоны соберутся, они тут же отправятся домой, готовить ужин.