Двадцать один год (СИ)

- Я этого даже не понимаю. Просто взлетаю. Попробуй тоже.

Увы! Как Северус ни разбегался, ни подпрыгивал – у него ничего не получалось.

- Может, ты слишком стараешься? – предположила Лили. – Хочешь, думаешь…

- Естественно. Как иначе?

- А ты расслабься. Не думай. Просто взлетай.

В таких разговорах они и забрели однажды далеко от дома, очень далеко, в неизвестные места - а между тем стало вечереть. Потянуло холодом, и хотя солнце едва склонилось к закату, из-за тени деревьев детям показалось, что стало очень темно. Нужно было выбираться.

Лили попыталась припомнить, о чем читала в книжках и что ей рассказывал отец. Ориентироваться нужно по мху – на северной стороне он гуще… Да она и без мха может указать, где здесь север, а где юг, где восток, где запад: видно же, куда садится солнце – а толку-то? Она не знает, с какой стороны они пришли.

Северус попробовал вспомнить, как они появились здесь, в чащобе, среди бурелома, под длинными звонкими соснами, взял Лили за руку, повел – но вывел к поляне, покрытой сочной зеленой осокой и остро пахнущей сыростью. Дальше было болото.

- Мы заблудились, - у Лили слезы покатились из глаз, ей сразу стало холодно и голодно. Завернувшись в жакетик, она присела на корягу и расплакалась.

- Ты чего? – Северус склонился к ней. – Не плачь, пожалуйста. Сейчас мы выберемся. Нужно идти.

- Мы никуда не дойдем. Скоро уже ночь. Разве попадемся волкам.

- Брось, какие тут волки.

Мальчик опустился на мох у её ног. Задумался.

- Ты, наверное, устала? Есть хочешь?

- Ага…

- Посиди тут, я что-нибудь поищу.

- Что ты поищешь? Не видно уже ничего. Ты опять в какое-нибудь болото попадешь и утонешь. И вообще, я тут сидеть не буду, тут противно.

Северус закатил глаза.

- Но ты же хочешь есть?

- Потерплю. Будто ты не хочешь. Ты же терпишь.

Лили успокаивалась. Ей пришло в голову, что родители, конечно, забеспокоятся, если она не придут домой вовремя, организуют поиски, и их с Северусом обязательно найдут. Главное – продержаться до их прихода и по возможности никуда не уходить. Только отойти бы от болота – вблизи него страшно, холодно и пахнет мерзко.

… Им все же удалось вернуться на сухое место. Устроились под одной из сосен, где трава была погуще. Оба укутались курткой Северуса, прижались друг к другу и так, согревшись, уснули.

Поутру Лили, проснувшись, обнаружила, что укутана курткой вся, наглухо, а друга рядом нет. Испугавшись, она позвала его – он появился минуты через две, аккуратно неся два лопуха.

- Вот, - он бережно уложил оба перед Лили. В одном были лесные орехи, в другом – голубика. – Тут недалеко лещина растет. Бери, я уже поел.

- Как же ты их очистил?

- Камешком разбил скорлупу.

Покуда Лили ела, Северус, подперев кулаками подбородок, довольно и гордо на нее посматривал. Рубашка его прилипла к телу, совсем намокнув от утренней росы, но он и не подумал взять у Лили куртку.

- Нас скоро найдут, - счел он нужным успокоить. – Тебя наверняка давно хватились.

- А тебя?

Он помрачнел.

- Ну и меня… Меня, думаю, тоже. Главное, не бойся, нас очень быстро найдут.

Отыскали их к полудню; они как раз задремали под сосной, когда захрустели ветки, и едва Лили открыла глаза, перед ней выросла фигура отца. Рывок – оба подняты на ноги, еще секунда – и оба держаться за мягкие места, ноющие от двух сильных шлепков.

- Мы с твоей матерью подняли на ноги весь город!

Лили сжалась: такая злоба кипела в голосе отца. Северус захныкал, точно милостыню выпрашивая:

- Мистер Эванс, пожалуйста, не наказывайте, Лили, это я её увел…

- Силой? – отец обернулся к нему.

- Да! – испуганно выкрикнул мальчишка.

- Хорошо. К поискам подключился ваш отец, думаю, мы сейчас на выходе из леса как раз встретим его. Я передам ему, что вы сказали.

…Час спустя Лили понуро сидела у себя в комнате. После того, как мать отмыла её, напоила горячим чаем и накормила, отец объявил, что из дома младшая дочь не выйдет до завтрашнего дня, и комнату ей покидать нежелательно. Лили немножко знобило, она укуталась в теплую кофту, забралась с ногами в кресло, позвала маму и попросила какао - но не порадовал ни любимый напиток, ни новенькая книжка – Майн Рид, «Белый вождь». Злорадный вид Петунии её не затронул, Бог с ней совсем. Было обидно, что её наказали, хотя она заблудилась случайно, что её шлепнули, да еще в присутствии Северуса, хотя раньше отец пальцем её не трогал. Вообще в том, как привели их в город, было что-то ужасно унизительное, словно пойманных преступников конвоировали в тюрьму.

В Коуквортском парке их встретил отец Северуса. Лили сразу поняла, кто этот бедно одетый человек с бледным, испитым и злобным лицом: они с сыном сильно походили друг на друга. Мистер Снейп хмуро выслушал отца Лили, что-то пробормотал сквозь зубы, выкрутил сыну ухо и потащил за собой. Девочке стало страшно, пока она глядела им вслед, до тоски страшно, но её скоро заставили идти вперед. И теперь страх не отпускал, разрастался в груди, мучил, хотя Лили не могла точно обозначить, чего боится.

Петли заскрипели – Петунья просунулась в комнату.

- Сидишь? Что, набегалась? Довольна?

- Отстань, - у Лили явственно побаливало горло, ей не хотелось ругаться.

- Конечно, я отстану, Лили. Ты ведь не то, что твой приятель, а я не его отец, - лицо сестры стало похожим на крысиную мордочку. – Я видела, как они с нашим папой шли по улице, и слышала, о чем они говорили. Отец твоего оборванца обещал бить сына, покуда кожа не сойдет.

- Замолчи! – Лили вскочила, отшвырнула книжку и затопала ногами. – Замолчи, замолчи!

- Не нравится грустная правда, сестренка? – Туни участливо покачала головой. – Увы. Тебе же нужно знать, как другие расплачиваются за твои шалости.

- Это неправда! Уйди!

- Нет, это правда, - в комнату вошел отец. – Но тебе, Петуния, я не разрешал подслушивать, а тем более дразнить сестру. Выйди, пожалуйста.

Туни выскользнула. Отец усадил Лили в кресло и присел рядом на корточки. Лили рыдала, закрывая лицо руками.

- Папа, это неправда… Его же не будут… Не будут бить…

- Боюсь, что правда, - вздохнул отец. – У Снейпа свои методы воспитания, я не считаю себя вправе вмешиваться.

- Но он же наврал тебе! Он не виноват. И я не виновата. Мы случайно…

- Вы знали, что уходить за городскую черту опасно, что вы можете заблудиться. Тем не менее, вы ушли. Вы виноваты оба и наказание заслужили. Посиди и подумай, что другому человеку сейчас плохо из-за тебя.

Прошел день, другой, а Северус все не появлялся. Лили волновалась, скучала и наконец, набив карманы конфетами, отважилась отправиться в Паучий Тупик сама. Кажется, друг упоминал, что их улица – третья от парка, а дом самый закопченный из всех. Может быть, ему так только казалось, но иных ориентиров у Лили не было. Торопко перебежав парк, она испуганно и брезгливо остановилась: больно уж грязной и мрачной показалась открывшаяся перед ней улица. В куче мусора копалась пара тощих собак. Вдали, на скамейке, двое мужчин сидели с бутылками. На углу одного из домов кучковались несколько мальчишек в поношенных рубашках и с грязноватыми волосами. Поспешно, пока её не заметили, Лили шмыгнула в другой переулок. Сердце билось, как у загнанного зайца: от мужчин, мальчишек, собак, стен исходила такая угроза, что девочку затрясло. Она едва не пропустила нужную улицу, едва смогла найти нужный дом. Да тот ли? А что, если Севу его дом просто кажется худшим, самым черным среди этих черных стен?

Только из страха возвращаться Лили все-таки постучалась. Ей отворила костлявая, очень некрасивая женщина, похожая одновременно на сына и мужа - да, к счастью, Лили не ошиблась дверью.

- Ты Лили? – холодно спросила миссис Снейп. – Северус не выйдет. Он наказан.

- Я знаю… То есть я понимаю, что вы не отпустите его гулять, но можно мне немного поговорить с ним? Вот здесь поговорить, у вас?