Хроники Отдела Тайн: Гилдерой Локхарт (СИ)

Остальные колдографии Гилдерой просмотрел, просто чтобы запомнить лица. На лице Драко он ненадолго задержался взглядом: Малфоев так и не пригласили в общину, побоялись, что предадут. Отложив колдографии на стол, он развернул свиток со сведениями по семье Уизли.

Предатели крови. В предательство можно вложиться сразу на сто галеонов, но можно набрать и по кнату. Есть разные пути к утрате родовой магии, и один из них - небрежение кровью, накапливающееся из-за многочисленных непризнанных бастардов в роду, особенно с понижением чистокровности. Для каждого рода их количество различалось, но двух десятков полукровных детишек на стороне, как правило, хватало.

Три поколения маглолюбивых мужчин рода Уизли усердно плодили полумагловских ублюдков, не думая о последствиях. Спохватились, когда родовой камень вдруг рассыпался в пыль, домовики передохли, а старинный семейный особняк за считанные недели превратился в развалины. В роду появились сквибы, один из братьев Артура Уизли рано умер при дурном знамении, не оставив потомства, а самому Артуру отчасти удалось поправить родовые проблемы, тайно женившись на Молли Прюэтт из старинного чистокровного рода.

Отец опрометчивой девицы не захотел делиться родовой магией Прюэттов с теми, кому она не впрок, и отсёк дочь от рода. Тем не менее Молли Прюэтт была с сильной кровью, она и без родовой поддержки смогла родить семерых магически одарённых детей. Родовой магии в семье Уизли не осталось, зато у всех членов семьи образовалось нечто вроде магического блока, препятствующего её восстановлению. Так называемого клейма предателей крови.

Впрочем, если бы этого клейма еще не было, его заработали бы близнецы Уизли за годы пребывания в Хогвартсе. Испытывать вредилки на детях - те же кнаты, а то и сикли, в предательство волшебной крови.

Определённо, последнему Поттеру не повезло с компанией, но при его воспитании он и не мог рассчитывать на другую.

Бросив свиток на пачку колдографий, Гилдерой отодвинул всю стопку на край стола и быстрым движением пальцев поманил к себе перо и пергамент. Повинуясь его мысленному приказу, перо застрочило:

"Директору школы чародейства и волшебства Хогвартс, верховному чародею Визенгамота, президенту Международной Конфедерации Магов Альбусу Персивалю Вульфрику Брайану Дамблдору

Уважаемый мистер Дамблдор!

Спешу обрадовать Вас, что я - да-да-да, тот самый Гилдерой Локхарт - принял решение поучаствовать в обучении подрастающего поколения!

В наше нелёгкое время, когда силы зла не дремлют, а героев вокруг - только один я, я не могу остаться в стороне и не передать свой обширнейший боевой опыт юным будущим героям. Разумеется, им никогда не превзойти меня, но тем не менее я надеюсь вложить в них достаточно знаний, чтобы они могли постоять за себя, когда окажутся лицом к лицу с тёмными силами.

Будучи патриотом любимой Британии, я готов лично заняться подготовкой юных героев и согласен стать преподавателем Защиты от Тёмных Сил.

Искренне ваш, Гилдерой Локхарт, знаменитый литератор, победитель множества ужасных монстров, почётный член Лиги защиты от тёмных сил, кавалер ордена Мерлина третьей степени, пятикратный обладатель приза "Ведьмолитена" за самую обаятельную улыбку

PS: и не благодарите меня, это мой долг!"

Перечитав письмо, Гил удовлетворённо хмыкнул, затем откинулся на спинку стула и стал раскачиваться на двух его задних ножках, насвистывая в такт незатейливую песенку Селестины Уорлок. Позитив надо распространять.

4.

Приглашение на собеседование пришло только в первых числах августа, когда Дамблдор отчаялся найти в преподаватели кого-то ещё. Гилдерой прожил этот месяц в магловской зоне, в том самом коттедже Локхартов, который его мать арендовала, а затем и выкупила для нужд рода Певереллов. Где-то же нужно было дожидаться ответа, если совы не находили ни сам Отдел Тайн, ни его сотрудников, когда они были под мантиями невыразимцев.

Он наскоро пробежал письмо глазами, задержавшись на фразе "в час дня в "Кабаньей голове"". Его полуосознанная улыбочка довольного жизнью человека на мгновение приняла иезуитский оттенок. Где находится эта таверна и что она из себя представляет, Гилдерой знал, как и любой из выпускников Хогвартса.

"Кабанья голова"? Превосходно. В час дня? Ещё лучше.

Отправив сову обратно с подтверждением, он призвал пергамент из особой стопки и специальное перо для подготовки документов. Повинуясь мысленному приказу, перо застрочило текст преподавательского контракта, сразу начисто. В крючкотворстве знаменитый литератор был силён - да и как таким не стать после того, как согласовал не менее десятка контрактов с издательством? Написанный контракт был свёрнут в трубочку и вместе с пером упакован в перстень, в котором имелся небольшой пространственный карман для хранения важных бумаг и прочих мелочей.

К "Кабаньей голове" будущий профессор ЗоТИ аппарировал секунда в секунду. Он был в полном боевом облачении: чёрные туфли из драконьей кожи, жемчужно-серые гольфы, ультрамариновые бриджи с манжетами под колено, лазурный жилет с затейливой серебристой вышивкой, ослепительно-белая рубашка из шёлка акромантула с просторными длинными рукавами и кружевным жабо. Всё это великолепие увенчивала безупречного вида голова с точёным почти что греческим профилем и упругими, тщательно уложенными золотистыми локонами. Голова улыбалась фирменной улыбкой любимца фортуны и покорителя женщин.

Гилдерой был морально готов к тому, что придётся таки ненадолго войти внутрь, но ему повезло. Время было обеденное, у дверей таверны пристроился попрошайка, при виде посетителя забормотавший своё "подайте". Бросив оборванцу сикль, Гил узнал у него, что директор Хогвартса только что вошёл внутрь, а ещё за сикль попрошайка с радостью поспешил в таверну, чтобы вызвать Дамблдора наружу.

Минуту спустя из дверей "Кабаньей головы" показался Дамблдор, с видом озадаченным и недоумевающим. Как и рассчитывал Гил, директор не привык, что от него что-то требуют, и от удивления подчинился.

- Как дела, сэр, надеюсь, в порядке? - Гил шагнул навстречу Дамблдору и не то чтобы зачастил, но вставить слово у того не получалось: - Очень приятно, и у меня тоже! Альбус, зря вы так долго стеснялись написать мне, я же сообщил, что согласен. Это мой долг и, более того, это для меня так ново - наставлять молодые умы, но я просто обязан попробовать! Ведь если не я, то кто же, верно, сэр? Это достойное дело, и я просто обязан разъяснить ученикам некоторые тонкости охоты на тварей, которые я по понятным причинам не мог вставить в свои книги!

Он ловко подцепил ошарашенного директора под локоток и повёл по улице. Немногочисленные прохожие Хогсмида, в основном идущие за покупками домохозяйки, замечали знаменитого беллетриста издали и восхищённо останавливались, а он ловил их взгляды, приветственно улыбался и делал ручкой, не забывая молоть языком в ухо Дамблдору. Наконец он умышленно сделал паузу, достаточную, чтобы дать слово собеседнику.

- Мистер Локхарт... э-э... - директор пребывал в состоянии тщетного стряхивания лапши с ушей. - А куда вы, собственно, меня ведёте?

- Я понимаю, сэр, я всё понимаю, - получив ожидаемый посыл, Гилдерой возобновил поток красноречия. - В наше нелёгкое время уровень образования прискорбно опустился и не оплачивается, как он того заслуживает, потому я и здесь, чтобы поднять его на должную высоту. Я понимаю, Альбус, что даже у директора Хогвартса может не быть средств на обед в приличной таверне, но я никак не могу позволить вам оставаться в той мерзкой забегаловке! Я слишком уважаю вас для этого, сэр, поэтому не стесняйтесь, за всё плачу я!