Монстр (СИ)

Дерек с сомнением посмотрел на «друга», тот ни сколько не смущался, и сел рядом.

Они начали говорить об учебе, о жизни в школе. Мальчик смешно закидывал голову назад, и беззаботно хохотал, если Дереку удавались особо колкие остроты в адрес Тео и Люциуса. С ним было легко и просто, волшебник уже забыл о неприятном чувстве, что однажды проскользнуло между ними. Он все ниже наклонялся к плечу мальчика, точно исходящие из него нити, насильно притягивали ученого.

Я сорвал тебе свидание, извини. – Понимая, что хочет сказать совсем не это, заметил он.

Мерлин только отмахнулся.

Пустое. Женщины слишком прилипчивы, почувствовав однажды интерес, они навоображают себе событий на всю оставшуюся жизнь и будут смертельно оскорблены, если ты не разделяешь их планы.

Поэтому ты предпочитаешь мужчин?

Мерлин дернулся, и улыбка сползла с его губ.

Вы люди, придаете слишком много значения, подобному общению.

Ты говоришь как старик, хотя всего лишь мальчик. Откуда тебе знать, что такое любовь? Ты прячешься за скепсис, при этом ничего не смысля в отношениях между мужчиной и женщиной.

Теперь они сидели напротив, уставившись друг на друга.

Это Велма…

Что? - не понял маг.

Я говорю это Велма, не дает тебе покоя. Поэтому ты зол на весь мир? Нет ничего проще, избавиться от источника твоего уныния - Найди себе девушку. Люси подойдет, она страстная! Меня это утомляет.

Дерек взорвался.

Не желаю больше с тобой говорить, ты бессердечный, маленький гаденыш. Ты отравляешь все вокруг свои ядом!

Он вскочил, злясь больше на себя, что связался с подростком,

Я люблю, и буду любить до смерти только Велму, впрочем, тебе этого не понять. Это тебе недоступно.

Это вызов?

С тех пор, ночи стали проклятьем Дерека, если днем он еще как то держался, помогая Тео в лаборатории, в сотый раз, перетирая пустые колбы и архивируя результаты опытов, то ближе к вечеру его паника нарастала. Он становился беспокойным, пытаясь найти себе несуществующее дело, подолгу задерживался, пока старый маг, не начинал громко сопеть и брызгать слюной, выговаривая за излишнее рвение. Сны, раз за разом преследовали его, в них Мерлин смеялся, и протягивал ему руку навстречу, Дерек бежал, и когда уже готов был почувствовать его пальцы, срывался в раскалённую, наполненную огнем пропасть.

Волшебник пытался несколько раз перехватить мальчика между занятиями, однажды, даже бежал за ним до комнаты наказаний. Как староста, Мэрл теперь самолично отсчитывал удары палок на спинах нерадивых учеников, и если замечал, что наказуемый не доволен, то прибавлял от себя, впрочем, не зверствовал как его предшественник, Вэл. Он не испытывал наслаждения, от вида чужой боли, Дерек уважал в нем эту черту.

Но, после того ночного разговора, Мерлин казалось, перестал его замечать, нарочито громко здороваясь с учеными, он только едва заметно кивал в сторону, напрягшегося мага. Тео становился все более настойчивым, Дерек метался между ними, с каждым днем, ситуация только запутывалась еще больше. Мерлин держал его на расстоянии, точно насмехаясь. Теперь маг жил только одни желанием увидеть его. На завтраке, сидя в окружении монстров, мальчишка так аккуратно облизывал свои пальцы, что не только толстобрюхий извращенец Вилли, половина зала замирала в восхищении. Дерек злился, на себя, на Мерлина, злился на весь свет. Это состояние изматывало, он перестал ходить на работу, отговариваясь нездоровьем, принялся следить, когда темно-каштановая голова мелькнет в общей толпе. Дежурил у класса, слонялся на переменах, но староста школы ускользал. Наконец Дерек не выдержал, сам подошёл к Мэрлу на глазах всей школы.

Хватит, - твердо произнёс он. - Я не знаю, что ты делаешь, несомненно, это чары, или даже колдовство! Прошу оставь меня в покое.

Ты усомнился в моем совершенстве Дерек. - Отозвался монстр, - это непростительно. Ты сказал, что я не имею чувств? А именно они, делают вас слабыми, и ты вскоре покажешь всем, что я был прав.

Его дьявольский смешок, отозвалась погребальным колоколом в ушах Дерека. Тот понимал, что ему вынесен приговор, и Мерлин уже держит палку для экзекуции, готовясь отсчитывать удары.

Дереку вдруг стало смешно, тринадцатилетний подросток предлагал любовь, даже больше, навязывал её, как наказание. Умолять это чудовище о снисхождении было бесполезно, только он мог решать, сколько провинившийся получит ударов.

У себя в комнате ученый залез в сундук, - зелье для подъёма сил, отрезвляющий настой, вытяжка из корней мандрагоры, как универсальное средство от всех болезней.

Он достал со дна волшебную палочку.

И не думай, - заметил Тео, - министерство запретило любые методы волшебного воздействия на учащихся.

Молодой маг вздрогнул, Теодор стоял в дверях.

Положи палочку на место. Я вижу, что ноша стала тебя тяготить. Мальчишка играет тобой. А ты и лапки вверх поднял, какой ты после этого гриффиндорец? Давай включайся. В игре важны оба партнера. Сделай вид, что поддаёшься его чарам, и когда он будет уверен, что победил, мы выставим его на посмешище перед всей школой.

-Я не понял вас. Вы предлагаете мне, переспать с Мерлином?

Тео серьезно кивнул.

-Ну, спит же Вилли, гоблиниха с её идиотским именем, мсье Роланд, даже мадам Бьянка по субботам, прибегает к омолаживающему воздействию его услуг, чем ты хуже. Заодно проверим и еще одну мою мысль, если мальчишка пользуется сексом, как оружием, значит, в нём есть задатки инкуба. А зная наверняка его сущность, можем прогнозировать его дальнейшие поступки.

Дерек отступил, стараясь быть как можно дальше от мага.

Я не буду спать с подростком! Если вам так важно подтверждение ваших теорий, почему бы лично не проверить их. Я увольняюсь. И больше не участвую в экспериментах!

Дерек!

Кончено, я больше не ваша кукла.

Он с раздражением толкнул Тео в грудь. Ученый даже не покачнулся. В упор глядя на взбунтовавшегося подчинённого, попытался его урезонить, но Дерек не желал успокаиваться, он выскочил во двор, в злобных слезах, бросился вон из проклятого места, - Тео, Мерлин, Велма кружились в одном ужасающем водовороте чувств, он кричал, но не слышал себя!

Ноги сами несли на огненную границу. Задыхаясь от встречного жара, в бессилии упал ничком на землю, зарываясь пальцами в песок.

Его любовь, его чувства, зачем, зачем так больно, он хотел понять, и вдруг сознание очистилось – он ревновал, ревновал мальчишку. Того, кого более всего ненавидел, безумно, отчаянно ревновал. Почему! Билось в мозгах, - почему он! Они!

Как видишь, я был прав, - Мерлин стоял рядом, задумчиво смотря на пламя, - твои чувства – твоя слабость. Избавься от них, и ты приблизишься ко мне.

Дерек боролся с желанием прижать к себе это холодное божество, рыдать , плакать, вымаливая частицу его внимания, готов был столетиями ждать его улыбки. Он напрягся, - Велма, смешные рыжие косички, коротенькая мантия, её первое – «люблю», его первый поцелуй. Образ мальчишки рассыпался как разбитая мозаика. И он понял свою силу.

Нет, - тихо прошептал Дерек.- Ты не смог заглушить настоящей любви, что живет в моем сердце. Потому, что только именно чувства, делают нас, по настоящему, сильными. А ты подменяешь их своим извращенным умом, но это не лучшая замена. Мне жаль тебя.

С этими словами он твердо шагнул в огонь.

Мерлин был в бешенстве, впервые он потерпел поражение. И от кого, от слабака, кого он и за соперника не считал, кто должен был приползти к нему на коленях, умоляя о любви. Его сущность инкуба, клокотала в венах, он мог любого заставить преклонятся перед собой, а этот мозгляк, с его трижды проклятой мертвой подружкой, осмелился, сопротивляется, и пошел на смерть, ради сохранения любви.

Это надо было понять, и взять как оружие. Мэрл вдруг успокоился, и даже начал улыбаться. Ему положительно понравились новые условия игры, то, на что он раньше не обращал внимания, могло стать мощнейшим средством наступления.