Российская Зомбирация (СИ)

Но во мне по-прежнему кипела жажда не такой рутиной работы. Да и еще бы, как может человек, который больше привык отмахиваться железным прутом от наседающих мертвецов, спокойно сортировать бумажки, точно какой-нибудь затюканный клерк?

Мы поднялись на второй этаж и проследовали в небольшую комнату, в которой стол был завален бумагами.

-Что мы здесь делаем? – спросил я, – пошли в бар, потравим истории, а нас бесплатно угостят пивом. Оно дорогое, так как ячменя стали намного меньше сеять.

-А я думал, все пиво делают из ослиной мочи, – хохотнул Фен и подошел ко мне, – ты сейчас все увидишь, Вань.

Внутри здания гудели голоса растревоженного человеческого улья. Там шел какой-то шутовой концерт или митинг, что в государстве российском не сильно различалось. Проигравшие здороворосы спешили послать, куда подальше свою бывшую партию, и, видимо, становились неофитами Партии Живых.

-Я хотел сказать тебе спасибо, – начал Феликс, – за то, что ты меня спасал постоянно. За то, что дотащил меня до города. За то, что не дал сгинуть на полдороги.

-Это было бы неплохо, – улыбнулся я, – но что у тебя есть?

У меня на груди болтался бэйджик с моим именем, который пришлось прицепить на проходной. Он был неудобен, и складывалось впечатление, что мне его прицепили прямо на сосок.

Фен положил свои холодные, как у мертвеца руки, мне на плечи, а затем переместил их на шею и я почувствовал прикосновение утопленника. Это охлаждало и в жаркий летний день приносило облегчение.

-Это поистине царский подарок. Я даже не знаю чем смогу тебя отблагодарить за это.

Я продолжал смеяться, наблюдая за тем, как он пристально смотрит на меня.

-Феликс, – спросил я, – а почему тебя такие холодные руки?

-Чтобы лучше чувствовать тепло других, – пошутил он.

Я поддержал:

-А почему у тебя расширившиеся зрачки?

Приглядевшись, я заметил, что его зрачки действительно расползлись по глазному яблоку и не мигающее смотрели на меня.

-Чтобы лучше тебя видеть, мой друг.

Мне стало не по себе:

-Ты наркотой, что ли закинулся? Э, друг, это без меня!

Он проговорил, растягивая тонкие сизеющие губы. Когда смотришь на Фена так, без украдки и косого угла, а прямо глаза в глаза, замечаешь какое неприятное, отталкивающее лицо у зомбиведа. Лицо висельника, утопленника, мертвеца. Но при этом не раздутое, а наоборот, как будто потерявшее полные черты и сузившееся, заострившееся. Так остро и чисто выглядит иногда лицо человека, умершего естественной смертью.

-Феликс, ты меня пугаешь.

Он ощерил мелкие зубки:

-Я знаю.

Затем он дернул руками, и я даже не успел вскрикнуть.

Я всегда смеялся над глупостью, но, похоже, и у нее тоже оказалось чувство юмора.

Глава 20

Что-то лопнуло, как туго натянутый канат и мертвый сталкер упал на пол, играя в младенца, свернувшегося в позу эмбриона.

Феликс, криво улыбаясь, как разрезанный ятаганом, смотрел в лицо издохшего друга. В юношеском лице, не лишенном героизма и отпечатком русской грусти, родом откуда-то из-под Рязани, выразилась вся национальная предсмертная палитра: раскрытое, слегка возвышенное в глазах непонятное удивление. Как, откуда? Со мной ли? Почему, я же так жить хотел, столько всего... но, не успел... Бог с ним.

С наслаждением, не соответствующим процедуре, Феликс Викторович снял, с упавшего за стол тела бэйджик с именем владельца. По-прежнему ухмыляясь, он прицепил его себе на грудь. Теперь он снова был Иваном.

В дверь постучали. Человек заканчивал свое преображение, накинув на голову капюшон.

-Да-да?

Женский голос пробормотал:

-Простите, Иван... Вас ждет Еремей Волин. Заседание вот-вот начнется.

Феликс улыбнулся:

-Скажите ему, что я вскоре буду.

Он снова посмотрел на распростершего крыла парня. Жаль, что пришлось его убить, он был неглуп, хоть и самолюбив. Путешествовать вдвоем было всяко интересней и веселей, чем в одиночку, когда Феликс командовал уничтожением Чанов. Он не замечал, думал мужчина, как я исчез из коллектора, где нас держали работорговцы, чтобы уладить кое-какие дела в Новозомбиловске. И про мое спасение из той опасной телеигры поверил. Он ловко спасся из той засады, когда я обеспечивал этому вояке победу на выборах, хотя его бы и не сожрали, только напугали – я бы не позволил. Вообще, было забавно наблюдать за тем, как пешка учит игре ферзя. Я привык заканчивать партию красивым и эффектным жестом. Жаль, что так и не узнал твоих мыслей о том, почему появились мертвецы. Правда, ты все равно бы ошибся, поверь.

-Прощай, Иван. Извини меня, но я люблю путешествовать людостопом.

Мертвый человек не отозвался.

Зал, все бесстыдство которого выгодно подчеркивали софиты, был подвязан людьми, как галстук у подбородка. Две сотни партийцев, банкиров, чиновников, видных деятелей культуры и науки, цвет и пыльца Новозомбиловска устроились в цвета крови креслах, чтобы присоединиться к торжеству Партии Живых.

Рослые мужчины в военной форме застыли с автоматами на перевязи по периметру обшитых мягким сафьяном кресел. По древней русской традиции на демократических выборах побеждал тот, кто мог подтвердить свободное волеизъявление народа готовностью узурпировать это право и отстоять его от других нахалов автоматными стволами. Так как в стране обстановка сохранялась чрезвычайная, то совесть людей была чиста от такого нарушения всякого мыслимого права.

Когда на сцену вышел Еремей Волин в неизменном военном мундире, с планкой орденов, в едином порыве участники съезда поднялись и зааплодировали. Превосходная акустика превратила аплодисменты в грохочущий девятый вал, придавший особую торжественность обстановке. За спиной вождя застыли безмолвные фигуры телохранителей.

Партия Живых с завидным отрывом победила на выборах и ее глава, Еремей Волин, стал фактически главой огромного региона. Осталась формальная процедура выбора губернатора. Сами выборы в условиях стремительной стагнации человечества не играли роли большей, нежели наделением формальным суверенитетом, то есть высшей государственной властью, партийное образование. Людям с оружием нужна была только формальная поддержка граждан, чтобы утвердится во власти. Все остальное – фикция.

Без лишних слов лидер произнес:

-Всего за полгода мы сумели победить. Такого раньше не было, но это так. Я не любитель длинных речей. Скажу прямо. Москве нужна сильная власть здесь, на месте, чтобы охранять трубопроводы и нефтеперерабатывающие заводы. На сегодняшних переговорах с правительством я клятвенно заверил их, что перебоев с поставкой сырья и горюче-смазочных материалов не будет.

По залу пронесся легкий бриз шепота: неужто это говорил сам Еремей Волин? Слышать откровенное нарушение своих предвыборных обязательств от человека, кричащего, что Сибирь должна стать отдельным и независимым государством, было тоже, что получить удар ножом в спину. Лишь немногие адекватно настроенные деятели понимали, что центр никогда не отпустит периферию богатую нефтепродуктами, весьма котируемой нынче валютой. Отпустят регион, начнется и без того мощная децентрализация страны. Как на Кавказе воспрянет атавизм феодальных пережитков.

Объяви Волин о независимости такого аморфного государственного образования, как Сибирь, где даже границы не обозначены, на следующий день стоило ожидать десанта на столицу “Zимбири” верных центру штурмовых частей. Компромисс был нужнее противоборства. А потом, когда Москва окончательно задохнется от наплыва мертвецов, управление схватит паралич, обязательства потеряют силу, можно будет и осуществить давние сепаратистские устремления Сибири.

-Да, я предал многих людей поверивших мне. Но не в наших интересах ссориться с центром, когда с востока угрожает Китай и мертвецы. Было бы совсем некстати заиметь еще и сильного западного противника. Мы выступаем за единую и неделимую Россию. Я официально заявляю, что другие обязательства, которые я взял на себя перед избирателями, будут выполнены в полном объеме. Повторю, я не любитель длинных речей, поэтому прошу задавать журналистов вопросы.