Дары звезд (СИ)

— Они с Дореей, кажется, получают взаимное удовольствие от постоянного переноса этой знаменательной даты.

Циссы хихикнула: из старшего поколения эти двое ладили лучше всех, но часто их общение сводилось к обоюдным подколкам и шуткам. Теперь они получили потрясающую возможность вести военные действия: помолвка их детей должна быть потрясающей.

— И в чем причина спора?

— Дорея настаивает на балу в честь Вальпугиевой Ночи, и я с ней согласна больше, чем с мамой, потому что Лу хочет объявить о помолвке на первом осеннем приеме. Время от времени им в голову приходит гениальная мысль подать объявление в газету летом, чтобы все сходили с ума от недостатка подробностей до осени, но каждый раз в итоге отказываются от этой идеи, — Лили называла Лукрецию то мамой, то по имени. Возникала небольшая путаница, но близкие уже привыкли.

— А они в курсе, что Джим уже решил праздновать свадьбу этим летом?

— Они сделали вид, что не поверили ему.

Цисси расхохоталась, а Лили лишь мягко улыбнулась.

— И что, вам позволят пожениться этим летом?

— Не знаю. Джим, Сириус и Ольга решили сдавать экзамены экстерном.

— Эти трое смогут. А Рем? Как же он без своих друзей?

— А Рем считает, что он вполне может себе позволить такую роскошь, как школа, — ответила Лили.

— А ты?

— Я не знаю. Если Джим сдаст… То вряд ли кто сможет переубедить его устраивать свадьбу этим летом. Тогда я бы хотела перевестись на домашнее обучение. А если нет — то я тоже могу себе позволить такую роскошь, как школа.

Девушки опять рассмеялись. Это было известной шуткой, берущей свое начало в искреннем возмущении Сириуса. Обязанности Лорда, Ученичество, куча книг, которые Блэк раскидывал во всех местах, все это отнимало так много времени, что он иногда забывал поспать. Джиму было ненамного легче, но у него хотя бы обязанностей Лорда не было. А тут еще он мог забыть написать сочинения по теме, которую и так мог рассказать с закрытыми глазами. О чем частенько несдержанно и говорил преподавателю. И каждый раз ожидаемо получал отработки. Минус два часа времени.

— Школа — непозволительная роскошь! — сказал он тогда Джиму. — Я давно могу сдать многие предметы, но вынужден плестись со всеми по одобренной министерством программе. А у меня времени нет! А если и есть, то я лучше хохочары на дверную ручку наложу, чем буду механически переписывать историю создания какого-то ненужного заклинания!

— Скажем так — не все предметы мы можем сдать сейчас, — осторожно влез Джеймс.

— А какие не можем? Защиту? Не смеши меня! Или трансфигурацию?

— И защиту, и трансфигурацию. На защите никто не попросит тебя размазать экзаменатора тонким слоем по стеночке. Там попросят продемонстрировать заклинания, которыми мы сроду не пользовались. То же самое с остальными предметами.

— Вот. Еще один резон поскорее линять отсюда. Мы изучаем такие заклинания, которые по силам всем и при этом дают основные навыки. Но нам-то с тобой они не нужны. А если понадобятся, то прекрасно выучим и сами.

— Но сдать ЖАБА сейчас мы не сможем, — поставил точку в разговоре Джим. — Но можем подготовиться, если тебе не жалко потратить остальную часть учебного года на изучение школьной программы.

— А зачем нам ЖАБА? — просиял Сириус, — Можем просто бросить, все равно на работу времени не будет — дела семьи и все такое…

— Нет! — строго проговорил Джеймс, — мы получим эти оценки. Потому что я не хочу изучать школьную программу лет в шестьдесят, когда наши дети отберут у нас заботы о семье и мы решим устроиться в министерство.

Лили здраво оценивала свои силы: ей не хватит упрямства, силы воли, а главное — просто сил, чтобы изучить за полгода программу седьмого курса. Конечно, события последних месяцев так все перевернули, что девушка, как и ее друзья, как-то внезапно повзрослела и теперь школа не казалась ей центром мира. Жизнь за ее пределами была гораздо интереснее. Но она вполне могла остаться в школе. Ведь Марлин и Касси точно не будут пробовать сдавать экзамены. А есть еще Ремус. И Цисси.

Лили хотела бы добавить «и Северус», но понимала, что ее прежние дружеские отношения навсегда канули в лету. Изменилась она. Став Пруэтт, она ведь не просто стала частью рода, вместе с защитой и силой пришло много всего. Вот поджигать взглядом, например. Маглорожденные не имеют столь ярко выраженных талантов. А еще у нее незаметно менялся характер. Свободнее, смелее… наглее и задиристее. Да и как не стать, когда приезжаешь на выходные в свой новый дом, а два шебутных кузена всячески веселят и подкалывают. Или когда забираешь маленького проказника Калеба от МакГонагалл, по дороге пытаясь отчитать его за шалости, а он в ответ обнимает и радостно говорит «Старшая сестра — это классно».

Лили, как и многие маглорожденные ведьмы, с каждым годом все больше отдалялась от своей настоящей, родной семьи. Им тяжело понять ее. А ей — их. Рассказы о школе — словно рассказы о другом мире, приходится даже слова подбирать, ведь большинство им попросту непонятны. И сестра, которая всячески показывает свою нелюбовь… Нет, Лили по-прежнему любила своих родителей и сестру, но это было мучительно. Мучительно видеть, как их пути расходятся, как они все больше не понимают друг друга. С Пруэттами было проще. Это был мир, в котором Лили живет. И это был их мир. И попав в него полностью, девушка не могла остаться прежней.

Как и Северус, из нелюдимого полукровки превратившись в одного из Блэк. Наверное, семьи ему всегда не хватало — он тоже стал другим. И с каждым днем менялся все сильнее. Становился увереннее. Как сказала Нарцисса, в Северуса все больше проникает дух Блэков. Теперь они были другими. Где те дети, что дружили в детстве? Где те двое, что еще год назад вместе учили зелья?

Кроме того, Нарцисса сказала ей, что Северус в нее влюблен. А увидев недоверчивое выражение лица подруги, долго смеялась. До икоты. Поэтому теперь и самой Лили было неуютно — как вести себя с человеком, который хочет от тебя не просто дружбы… А она ведь его обнимала… практически на шее висела… и просила подсадить, когда мамин кот на дерево залез… понятно, почему Джеймс ревновал. Похоже, в отношении чувств Северуса была слепа лишь сама Лили. И теперь не знала куда себя деть. Особенно когда все так хорошо с Джеймсом.

Иногда ей было стыдно за свое счастье. Потому что она была настолько счастлива, что вообще ничто не могло огорчить ее надолго. Новости из-за стен школы пугали ее, заставляли замирать и лихорадочно думать о страшном и жестоком мире… Но через секунду ее нежно обнимал Джеймс. Или они с Сириусом начинали дразнить друг друга, кидаться предметами без использования палочки, рассказывать забавные случаи из прошлого. Или Калеб, ее маленький солнечный братик, подкрадывался к ней с просящими глазами и очередной домашней работой. И ее вновь наполняло ощущение счастья.

Лили всегда была чувствительна к чужому настроению, и она чувствовала, что люди вокруг нее вовсе не так беспечны. Вот Сириус вечно напряжен, словно готовясь к атаке в любую минуту. А Джеймс собран и даже немного взвинчен, потому что чувствует Сириуса, а никакой атаки все еще нет. Цисси вот то грустит, то напротив — безудержно веселится. У Софи в голове творится что-то явно термоядерное, ведь она вечно напряжена. Марлин язвит и веселится — она наконец-то нашла себе идеального друга в лице Касси. Ремус спокоен и собран.

А вот Оля волновалась. И боялась. И о чем-то переживала. И чем-то была огорчена. При условии, что весь этот водоворот чувств сменил ее прежнее счастье с оттенком горечи, Лили больше всего волновалась за подругу. Еще совсем недавно лишь в ее обществе она не чувствовала мук совести от своего беспричинного счастья. Ольга тоже была счастлива. Иногда в ней проскальзывало что-то печальное, но оно пропадало, словно девушка старательно гонит эти чувства прочь. Но не теперь.

========== Глава 23. Приближающиеся праздники. ==========