Мальчик нарасхват (СИ)

Никиту эти слова задели, да и Гену тоже. Ни тот ни другой терпеть не могли, когда их оскорбляли и прогоняли. И если Гена еще мог какое-то время терпеть, то Никита же терпения был лишен напрочь, отчего часто ввязывался в потасовки. Самым разумным оказался Руслан. Подумав, он махнул рукой. Отвернувшись, буркнул:

- Да ладно, пошли уж. Связываться тут с всякими… ну нафиг!

Никита и Гена переглянулись. Потоптавшись еще на месте, потянулись вслед за Русланом. Причем Гена, по-моему, еще ни разу не посмотревший в мою сторону с тех пор, как мы встретелись, посмотрел на меня долгим пристальным взглядом. В его глазах читалась досада. Покачав головой, он отвернулся и больше не поворачивался.

Думать, кто как долго смотрел на меня и что при этом испытывал, мне было некогда. Казалось, еще секунда – и моя рука сломается, словно спичка. А накаленная до предела атмосфера ощущалась едва ли не физически. Кажется, я даже заметил темную ауру, кольцом обвивающую голову Вадима.

Осмелившись-таки поднять глаза выше подбородка, я нервно чертыхнулся. Взгляд, адресованный мне, обещал верную погибель. Я попал?..

Не успев поразмыслить, куда же именно я попал, куда вляпался, меня внезапно потащили за саднящий локоть. Тащили насильно, не спрашивая разрешения и не заботясь, удобно мне или нет.

Мне такое отношение не понравилось, к тому же люди косились, спиной чувствовал, поэтому я упирался и всячески старался донести до идущего семимильными шагами мужчины, что я мог бы идти и сам, без его помощи.

Меня или не слышали, или не желали слушать. Стискивая зубы, чтобы не орать от возмущения и боли, я все-таки заткнулся и молча шлепал за Вадимом, который с последнего раза и слова не сказал.

Шли недолго. Вскоре мужчина свернул в сторону, увлекая меня за собой. Когда я понял, что его цель – гаражи, то в животе у меня отчего-то похолодело. Неужели опять? Почему все мои разборки начинаются именно у гаражей?

Пока я нервничал и начал даже паниковать в какой-то степени, мы уже подошли к месту. Вырвал руку, едва остановившись. Хотелось поскорей уйти отсюда, может, даже убежать, но тогда меня снова окрестят трусом, и на сей раз вполне оправдано. Гордость мне таких поблажек не позволила, поэтому, угрюмо почесав саднящий локоть, я остался стоять на месте.

Обернулся Вадим, сумрачно оглядываясь по сторонам. Едва заметно кивнув, наверное, своим мыслям, он перевел тяжелый взгляд на меня.

- Ну и как ты это объяснишь?

- Никак, - буркнул в сторону, опасаясь говорить в лицо.

- А если подумать?

Я промолчал, потупив взгляд. Мужчина, раздраженно фыркнув, повысил голос:

- А, ну, конечно, совсем забыл: для того, чтобы думать, нужны мозги, которых у тебя не наблюдается!

Хотел было возразить, но опешил. К чему это все? Кому вообще нужны мои оправдания? Главное, сейчас лишнего не сморозить, постоять истуканом, дождаться, пока грубить мне надоест, и можно смело возвращаться домой. Судя по всему, уже к себе домой.

- Ну и чего ты молчишь? Сказать нечего?

Покачал головой.

- Ладно, хорошо, можешь тех пацанов не выгораживать, но, может, в свою защиту что-нибудь скажешь?

Удивленно вскинул брови, разглядывая камешек возле ноги. Странно, я даже и не думал кого-то выгораживать.

- Что, даже теперь промолчишь? – отчего такая досада в голосе?

На некоторое время повисла тишина. Я словно прирос к земле, мне почему-то было крайне неудобно даже пальцем пошевелить, не то чтобы сказать что-нибудь.

Вадим же топтался на месте, кидал на меня раздраженные взгляды, по сторонам смотрел, несколько раз вытаскивал и тут же засовывал пачку сигарет обратно в карман. Наконец-то, шумно вздохнув, он вдруг неожиданно прошел мимо, на ходу с досадой проговорив:

- Да что с тобой говорить, если у тебя даже чувства собственного достоинства нет.

Эти слова меня сильно задели. Я невольно вскинул голову. Странно, наедине с собой я могу часами вдалбливать себе в голову мысль, что я ничто и ничего не значу, но когда эти слова прозвучали от постороннего человека – мне стало обидно. Скажу больше, я рассердился. Нахмурившись, буркнул:

- Есть у меня все.

Возможно, это было сказано не достаточно тихо, потому что Вадим вдруг обернулся. Левая бровь его была недоверчива вскинута.

- Да неужели? Чего же тогда молчишь?

- Хочу и молчу, - снова пробубнил я в сторону, пнув камешек.

Камешек отлетел на несколько шагов, после чего затерялся в траве.

- А молчание – знак согласия. Значит, если я говорю, что у тебя нет чувства собственного достоинства, а ты молчишь, - то ты соглашаешься со мной! – заявил мужчина.

Вот ведь болтун! Все-таки обернувшись к нему, я негодующе закричал:

- Сказал же, нет! Чего вы ко мне вообще пристали?

Видимо, Вадим только и ждал того момента, когда я предоставлю ему возможность говорить, потому что он с энтузиазмом ответил, чуть склонив голову набок:

- Потому что я разочарован в тебе!

- В каком смысле? – непонимающе наморщил лоб.

Интересно, как этот мужчина, не ставящий меня ни в грош, мог во мне разочароваться?

- Ну, - растерялся он на миг, но тут же нашелся, - я до последнего считал, что ты мне врешь.

О, ну славно, мало того, что все это время меня, получается, считали лжецом, то теперь еще я и разочаровал Вадима в том, что это не так.

- Очень приятно, - буркнул я себе под нос, снова отворачиваясь. – Значит, правда теперь хуже, чем ложь?

- Ну, в твоем случае – да.

- В моем?

- Ага, я, сказать честно, до последнего верил, что ты нормальный. Даже когда этот паршивец, - голос мужчины заметно изменился, когда он упомянул «этого паршивца», - крикнул, что ты…

- Сосу у тебя? – подсказал я.

- Да, - хмыкнул Вадим, после паузы продолжая: - И в этот момент я верил, что, ну, мало ли, поцапались, вот и лишь бы унизить друг друга. Но когда ты стал ему едва ли не заискивать, паниковать, вот тогда я понял – ты не врал.

Подумав, после паузы я выдохнул:

- Ясно.

Я не поворачивался, выискивая глазами очередную жертву, которую можно пнуть в траву. Подумал, что Вадим или скажет чего-нибудь хлесткого, или уйдет. Больше надеялся на второе. И все же услышал шаги за спиной. Правда, надежды так и остались надеждами, потому что в следующую секунду меня требовательно развернули за плечо. Выглядя озадаченным, мужчина непонимающе спросил:

- И все?

- Что «все»? – нахмурился я, дернувшись в сторону.

Рука, придерживающая за плечо, не дала отступить.

- Одно жалкое «ясно», и ты больше ничего не скажешь?

- А что еще говорить? – снова дернулся. – Все равно это ничего не даст. Пусти!

- Да что ты? Не пущу, не вертись! Еще как даст! Возможно, ты мог бы как-нибудь себя выгородить.

- Блин, да для чего? – если сначала эта ситуация меня нервировала, то теперь стала злить. – Какой смысл мне себя выгораживать, ты все равно не поверишь!

- Почему?

- Потому что ты тупой взрослый!

- Ах, вот как?! А ты, значит, умная малявка? – возмущенно поперхнулся мужчина.

- Я не малявка!

- А я не тупой!

- Ты все равно ничего не поймешь!

- Да ты даже и не пытался что-либо объяснить!

- Потому что ты и не поймешь!

Вадим тяжело вздохнул, оканчивая перепалку. Грозно сведя брови на переносице, он более спокойно продолжил:

- Так, слушай сюда, пацан, по шее хочешь?

Подумав, я честно покачал головой из стороны в сторону.

- Я тоже против насилия, но если ты сейчас не скажешь мне в чем дело, мне придется пойти против своих принципов.

Еще раз внимательно подумав, я вскинул послушные глазки.

- Чего вы от меня-то хотите услышать?

- Ну, так ты голубой?

- Нет.

- Врешь!

- Ну, значит, да.

- Так да или нет? – опешил Вадим.

- А чего вы больше хотите услышать?

Мужчина, дослушав меня, снова рассердился.

- Не надо мне тут, что я хочу! Правду говори!

Задумчиво поднял взгляд на уже темнеющее небо. Заметно похолодало.