Шелест алой травы (СИ)

— Э-хе-хе, Помидорка-чан! Я тогда ещё не был генином.

Мой глаз дёрнулся из-за прозвища, но я сдержала гнев и сделала свои самые лучшие восторженные глаза.

— Правда? И какие ещё дзюцу ты знаешь?

— Буншин, правда он у меня получается отвратительно, Каварими, Хенге и Ойроке но дзюцу! Последнее я изобрёл сам. Смотри, у меня есть даже гаремная версия! — клоны сложили руки в печати. — Харему но дзюцу!

Их окутали клубы дыма и предо мной предстали пять фигуристых красоток. При взгляде на их обнажённые прелести, я почувствовала, как кровь приливает к моему лицу. Мне захотелось подойти и потрогать их.

— Можно я дотронусь? — спросила я.

— Конечно! Я думал, ты меня изобьёшь, как Сакура-чан!

— Сакура — это твоя напарница?

— Да! Она самая красивая и умная девочка в нашем классе.

Я поражалась идиотизму в команде Принца. Он был разумным, сильным и собранным. У него в напарниках был жизнерадостный идиот, выбалтывающий первой встречной свои секреты. Но это было не самое странное. «Самая умная девочка» была настолько глупа, чтобы бить человека, который завтра будет прикрывать её спину. Настолько безумна, что могла ударить человека, чья чакра пылала ярче солнца, парня, способного исполнить технику уровня джонина до выпускного экзамена Академии. Может она просто скрывает объёмы своей чакры? Я раздражённо мотнула головой. Ей неё ни за что не удалось бы скрыть свою силу от меня. Так что примем за данность, чакры у Широколобой немного. Едва ли не меньше, чем у остальных участников экзамена.

— Скажи, Наруто-кун, а сколько ты можешь сделать этих самых Каге Буншин?

— Когда мы впервые использовали эту технику, Босс создал нас пару сотен.

Двести человек, способных довольно метко бросать кунаи и сюрикены. Маленькая армия в лице одного человека. Избивать, когда он превращается в голую красотку? У Широколобой отсутствует малейшее понятие о самосохранении. Отбросив мысли о повсеместном безумии шиноби Конохи, я подошла к одной из красавиц. Вытянутая рука остановилась в нескольких сантиметрах от прикрытой облачком пара груди.

— Можно?

— Конечно, Помидорка-чан! — жизнерадостно ответила красотка сексуальным голосом.

Я дотронулась до нежной упругой груди и провела по ней ладонью. Осторожно коснулась небольшого соска. Моя рука опустилась на плоский красивый животик и скользнула по ямке пупка. Эта девушка была совершенством. Она ощущалась полностью живой и настоящей. Низкорослый парень в одежде и сандалиях, с флягой и подсумками полными метательного железа, стал абсолютно голой высокой красавицей. Мне нужно это дзюцу!

— Невероятно! Наверное, использовать это дзюцу очень трудно?

— Что ты! Это же Хенге, его должен знать каждый выпускник Академии!

Я немедленно сжалась в комок и пустила слезу. Я хотела надавить на жалость доверчивому идиоту, но неожиданно для себя, расплакалась по-настоящему. Этих ублюдков учат невероятным техникам ещё в Академии! Человек, знающий это дзюцу, даже не обязан становиться шиноби, ведь он всегда может провалить экзамены. Я же не знала ни-че-го.

— Помидорка-чан! Помидорка-чан! Ты чего?

— Я не зна-а-а-аю ни одного дзюцу! — ну же, Блондинчик, девушка в беде!

Ты должен её утешить. Пусть сейчас ты тоже девушка, причём намного красивее меня.

— Но я тоже не знаю ничего серьёзного! Я могу тебя научить Академической Тройке, хочешь?

Я подняла заплаканные глаза на пятёрку вернувших прежний облик парней и часто-часто закивала головой.

*

— Никуда не годится! — заявил мой мучитель. — Показываю Ин ещё раз.

Он начал медленно и плавно складывать пальцы в ручные печати.

— Повторяй за мной. Не! Уши! Тора! У! Ума! Хицуджи! Сару! Тори! Тацу! Ми! Ину! И!

Я старательно копировала каждый жест, а двое блондинов-наблюдателей меня останавливали и поправляли, если я что-либо делала неправильно. А неправильно я делала всё.

— Давай ещё раз! Тора! У! Ума! Ину! Не! Уши! Сару! Хицуджи! Тори! И! Тацу! Ми!

Я послушно повторяла печати, блондины опять старательно вносили коррективы. Он добился того, что я делала их, пусть и медленно, но правильно, сказал, что дальше мне предстоит много тяжёлой работы по увеличению скорости, и что дальше мы будем изучать дзюцу.

Я поразилась себе, как быстро начала считать пятерых идентичных шиноби одним человеком, пусть это так и было на самом деле. Но всё равно, дзюцу, позволяющее создать свою полную копию, которая может использовать любые техники… Это было невероятно. Если этот идиот будет достаточно доверчив, я смогу выманить даже его самое сокровенное дзюцу, пусть не знаю, смогу ли применить его сейчас.

— Теперь я тебе покажу Каварими. Это техника офигенно быстрого перемещения, позволят заменить себя бревном или другой штукой. Однажды мне здорово наваляли мои же клоны, когда Какаши-сенсей заменился со мной. Сначала печати: Тора, И, Уши, Ину, Ми. Чтобы использовать это дзюцу, ты должна выпустить свою чакру…

Я старательно слушала его инструкции. У Блондинчика не было обширного словарного запаса, он использовал простые слова и примитивные объяснения, и я хотела вновь назвать его идиотом, но поймала себя на том, что мне досконально понятно, о чём он говорит. Этот человек смог бы растолковать смысл дзюцу и ребёнку. Что же, тем лучше для меня.

Когда я научилась меняться позициями с его клонами (ощущая после каждой замены, как будто весь день колола дрова для очага в своей хижине), он научил меня Хенге. Доверчивость этого простофили не знала границ. В совокупности с моей чувствительностью к чакре, если я отработаю эти техники, если… если… да я смогу буквально всё!!! Проникнуть в любое место деревни. Подставить подонков, убивших мою мать. Выкрасть любую вещь или дзюцу. Мне нужно только немного потренироваться!

— Наруто-ку-ун, а покажи мне третью технику!

— Но ведь Буншин — отстой! И у меня они не выходят.

— Но ты ведь так хорошо объясняешь! Ну, пожа-а-алуйста.

— Хорошо, но только не обижайся, что потратишь время на бесполезную фигню!

Идеально! Этот идиот так легко шёл у меня на поводу! Если в их деревне все настолько наивные, удивительно, как Коноха до сих пор не лежит в руинах?

— А теперь, Помидорка-чан, я покажу тебе, как лазить по деревьям.

— Но ведь это умеет каждый ребёнок! — возразила я, с трудом удержавшись, чтобы не рассмеяться над ним вслух.

— Да? И каждый ребёнок в Кусе делает так? — лицо одного из Блондинчиков озарила мерзко самодовольная улыбка. Он подошёл к дереву и, не останавливаясь, продолжил идти по стволу, как будто прогуливался по земле.

Мне даже не пришлось изображать искренний восторг.

— Научи меня, Наруто-ку-у-у-ун!

Инструкции по ходьбе были простыми, но исполнить это упражнение было дьявольски сложно. Ноги то соскальзывали с коры, то продавливали её и крошили. Блондинчики задумались на секунду, затем их лица синхронно просветлели, они бросились ко мне, подхватили на руки и приставили мои ступни к дереву.

— Держись! — скомандовал один из них. — Постарайся не упасть.

Когда, после множества падений, заканчивающихся на руках у блондинчиков, я, наконец-то смогла уверенно стоять перпендикулярно стволу, те сказали, что дальше я могу учиться и сама. Я была согласна с ними, ведь в основе лежали предельно понятные вещи, а оставшееся время лучше потрачу на то, чтобы придумать способ выманить у этого придурка его величайшее сокро…

— А теперь, Помидорка-чан, следи внимательно. Это очень сложная техника, поэтому контролируй расход своей чакры. Если ты будешь неосторожна, то можешь даже умереть. Итак, техника называется Каге Буншин но…

— Стой!

Его поведение было абсурдно, непостижимо. Он делился с человеком, которого видел первый раз в жизни (сомневаюсь, что он обратил на меня внимание на экзаменах), великим сокровищем, не прося ничего взамен. Подобные дзюцу воровали, за них убивали. Ради них лились реки крови и совершались любые низости. И он вот так, небрежно, швырял мне их в лицо, как будто они не стоили ничего!