Второй шанс (СИ)

— Наруто, ничем не хочешь с нами поделиться? — начал говорить Акайо-оджи-сама, тем самым решая мои сомнения.

— Ты о чем, оджи-сама? — спросила я, решив потянуть время, одновременно стараясь лихорадочно продумать варианты разговора, но отчаянно понимая, что любые заготовки бесполезны. Не перед человеком, который почувствует любую фальшь, любую недоговоренность. Придется говорить прямо.

— Ну, например, о чем ты говорила с Саске в гендзюцу? — понимающе улыбнулся Акайо-оджи-сама. — И, чтобы вообще не осталось неопределенности, я уточню, — короткая усмешка, и он продолжает, — во время просмотра фильма известной актрисы Фудзикадзэ Юкиэ твой жених использовал Шаринган.

— ЧТО?! — закричала Норико.

— Норико, не возмущайся, — хмыкаю я и хитро прищурившись продолжаю, — Шаринган позволяет попасть в чужое подсознание, и там время течет так, как хочется обладателю додзюцу. Однако то, чем вы там будете заниматься зависит от ваших отношений. Можешь попросить Шисуи-сана показать все прелести подобного времяпрепровождения, уверена, тебе понравится.

— Э? — мгновенно покраснела обладающая хорошим воображением (а мастерам печатей без этого никуда) не-чан. — Так вы…?

— Да, — серьезно киваю я, замечая, как подрагивают губы ка-чан, а оджи-сама прикрывает рукой улыбку, добавляю: — Мы разговаривали о возможном нападении во время третьего этапа.

— Извра… — начала в ответ Норико, но, поняв, что я только сказала, закричала: — ЧТО?! ТАК ВЫ НЕ НА СВИДАНИЕ ХОДИЛИ?!

— Помолчи, Норико, — ее оборвал напряженный голос ка-чан, и уже мне, тоном, не терпящим возражений: — Наруто, поясни.

— Вчера вечером в деревню пришел носитель Рокуби, — убирая насмешливую улыбку, которая явно еще больше распаляла не-чан, и поворачиваясь в сторону напрягшихся старших, отвечаю я.

— Откуда такие сведения? — отставляет чашку с чаем оджи-сама и смотрит на меня жестко, сразу же напоминая мне, что он не только добрый дядюшка, но и Глава Клана, который не смотря на потерю родины не лишился статуса Великого.

— Кьюби сказал, — честно ответила я.

— Эй! Я могу и обидеться на такое обращение! — пророкотал Курама в моем подсознании.

— Ты хочешь, чтобы я сказала им твое имя? — ехидно спросила я у Рыжего.

— Ему можно верить? — прищурился Акайо-оджи-сама, тем самым не давая ответить мне Кураме. — Все же Кьюби… хм… не слишком дружелюбен к людям.

— И ему есть из-за чего, — не сдержала я хмыканья.

— Возможно, спорить не буду, — не стал отрицать это оджи-сама. — Но это не снимает вопроса о правдивости этих сведений.

— Оджи-сама, я могу ощущать носителей биджу, к тому же уж кому-кому, а мне Кьюби врать не будет, можешь у ка-чан спросить, — взмахом руки останавливаю поток возражений Акайо-оджи-сама и перенаправляю его внимание. Впрочем, я сама с мольбой взглянула в сторону не торопящейся как подтверждать, так и опровергать мои слова ка-чан.

— Она права, Курама-сама не станет ей врать, — когда я уже перестала надеяться на ее поддержку, ответила ка-чан.

— Курама-сама?! — изумились все присутствующие, но если оджи-сама и не-чан вслух, то я мысленно.

— Курама, ничего не хочешь сказать? — подозрительно спросила я у мохнатого, что сейчас подозрительно затих.

— Моя чакра осталась в ней, я могу с твоей матерью связаться в любой момент, — прозвучал ответ, выданный мне явно с неохотой. — Кушина об этом знала и воспользовалась, а я не стал отказывать ей в разговоре, всё же она довольно интересный человек.

— И как давно вы с ней общаетесь? — наблюдая за тем, как Норико пытается выпытать из ка-чан подробности (хотя, без особого результата), а оджи-сама о чем-то задумался, спросила я.

— С первого дня как ты рассказала ей о том, кто ты, — скучающе ответил он и с непонятной эмоцией спросил: — Ты не злишься?

— А смысл? — удивляюсь я, но потом, поняв, что стоит за вопросом, серьезно добавляю: — Ничего уже не изменить, да и я тебе доверяю. Однако в следующий раз предупреждай о подобном, чтобы я не удивлялась.

— Хорошо, — в рычащем голосе слышалось неприкрытое облегчение.

— Так, прекращай, Норико, — хлопнул ладонью по столу оджи-сама, тем самым прерывая разошедшуюся не-чан, которая, похоже, уже и забыла ради чего стала придумывать все свои аргументы. — Наруто, ты ведь не просто так начала разговор о Рокуби? — испытующий взгляд и оджи-сама добавляет: — Он опасен?

— Как и все шиноби, — пожимаю я плечами и уже серьезней продолжаю: — Меня волнует не джинчурики Кири, а то, что в общей сложности нас окажется тут трое. Со своей стороны могу гарантировать, что я буду держать себя в руках, но сложность не в этом.

— А в чем? — нахмурилась Норико, и, судя по тому, что ее никто не стал обрывать, она выразила общий вопрос.

— Во время этапа в Лесу Смерти, Саске заметил слежку, причем, если судить по реакции Шисуи-сана и твоей, не-чан, — бросаю на нее выразительный взгляд, — АНБУ ничего не заметили, и мне это не нравится. Спровоцировать не дружащего с биджу джинчурики не сложно. Думаю, какими последствиями для Конохи это может быть чревато пояснять не надо?

— Насколько я успел заметить, джинчурики Суны нестабилен, и последнее время он ведет себя слишком странно, — нахмурился оджи-сама. — Зато, если бы ты не сказала о Рокуби, мы бы о нем и не узнали до поры до времени.

— На счет Гаары можешь не волноваться, даже если кто-нибудь откроет его печать, Шукаку самостоятельно ее не покинет, да и если найдется смельчак, что постарается его вытащить насильно, он будет сопротивляться до последнего, — хмыкнула я и, заметив удивленный взгляд ка-чан, пояснила: — У него слишком плохие воспоминания еще с прошлого раза.

— Что с Рокуби? — посмотрев на меня долгим взглядом, уточнил оджи-сама.

— Я должна встретиться с ним лично, — недовольно поджимаю губы и продолжаю: — Только так я смогу дать точную гарантию, не раньше. Однако насколько я знаю Сайк… в смысле Рокуби, он всегда был спокоен и характером сильно напоминал Кацую оба-чан. Пока его не заденут лично, он вмешиваться не будет, да и джинчурики у него вроде весьма флегматичный. В общем, они друг друга стоили.

— Завтра экзамен начнется уже после обеда, а до этого Каге с сопровождающими будут заседать в Резиденции Хокаге в зале переговоров. Хотя, нет. Минато скорее их в своем кабинете примет, места там достаточно и для большего количества людей, — задумчиво пробормотал оджи-сама. — Думаю, провести тебя туда проблем не составит, но тебе придется на некоторое время примерить на себя личину моего помощника.

— Без проблем, — киваю я, мысленно благодаря свою богатую практику в АНБУ того мира, там мне и не такому обучиться пришлось.

— Вот и хорошо, — явно посчитал наш разговор оконченным оджи-сама и кивнул, но у меня были немного другие планы.

— Кстати, а кто из гостей, да и вообще кто знает о том, что ка-чан уже не джинчурики? — после моего вопроса повисла тишина.

— Вне деревни не должен знать никто, — прищурился оджи-сама.

— Роды весьма сильно ослабляют куноичи, даже не джинчурики, — невозмутимо выдержала я его взгляд. — Какова вероятность того, что тот наблюдатель присматривался к носителю биджу? Учитывая, что ощущение слежки было только, пока мы были рядом с Гаарой, да и вчера, когда я его видела…

— Ты встречалась с этим маньячиной, и нам ничего не сказала?! — взвилась не-чан, но молча положенная ей на плечо рука ка-чан ее остановила, а я продолжила.

— …я ощутила опасность, но не от него, — закончила я свою мысль.

— То есть опасен не он? — нахмурился оджи-сама.

— Опасность рядом с ним, — кивнула я. — Но она направлена и на нас. Учитывая, кем он является. В общем, ка-чан, будь осторожна завтра, — заключила я.

— Не волнуйся, я им покажу, — улыбнулась ка-чан, и я искренне порадовалась, что ее недовольство направлено не на меня. Теперь мне понятно почему знающих ее людей так передергивает, когда они рассказывают о ее гневе. Воистину она не зря носит прозвище Акайо Шишио, но Хабанеро. — Я уже достаточно восстановилась после родов, врагов ждет сюрприз.