Неосновной инстинкт (СИ)

- И того нас будет… - загибал пальцы Сольджун. – Человек двадцать?

- А их сколько? – зевнув, задал вопрос Джей.

- Гук обещал, что не меньше сотни, - настороженно произнес Ёндже.

- Ну ладно, - кивнул его товарищ, даже не почесавшись о пятикратном превосходстве врага.

- Вы справитесь?

- А у нас есть выбор? – улыбнулся лучезарно Хоуп. – Я не знаю, как вы, а мне помирать рано, так что я справлюсь.

- Мне нравится твой настрой, - оценил Химчан, принеся воды, кофе и чая, кому что было по вкусу. – Надеюсь, что это не бравада, и вы знаете, что делаете…

- Ну как знаем… импровизируем, - засмеялся старший брат Чонопа. – А последний, кто подумал, что мы блефуем, кормит своими останками рыб в Карибском море. Кстати, а это что – стажёр? – указал он на Рена.

- Нет, это тот, с кого всё началось, - хмыкнул Ёндже. – В общем-то, мы и напоролись на коза ностру только из-за двух отвратительных убийств юных мальчиков, но, судя по всему, группировки и те преступления никак не были связаны.

- Но зато мы теперь по яйца в неприятностях, - констатировал факт Санха.

- То-то я и подумал, что вы охренели лезть на нью-йоркскую мафию, - покачал головой Джей-Хоуп. – А это она сама на вас полезла?

- Они заподозрили Гука в том, что он пытается с ними расправиться и занять их ячейку.

- Но если мы с ними расправимся, то вам придётся занять их ячейку, - с нажимом на слово «придётся» сказал Хоуп. – И иметь неприятности с четырьмя другими семьями. А вот с такой гурьбой мы справимся вряд ли.

- А если сдернуть Серина к нам? – предложил Санха.

- Не знаю, - вздохнул парень, дотянувшись до чашки с чаем. – Даже если собрать нас всех-всех-всех, нас меньше, намного меньше, чем бандюганов в Нью-Йорке.

- Что поделать, - в духе рокового детерминизма изрек Ёндже. – Золотым не впервой за свою историю ложиться на поле боя. Но зато новым, кто придёт на наше место, уже будет легче.

- Отставить уныние! - скомандовал Джей-Хоуп, недовольный такими итогами размышлений.

- Это не уныние – это вера в судьбу, - извинился взглядом товарищ.

- А я верю в себя. На наше место, видите ли, придут! - повел он носом. – Ты икру уже отложил, чтоб было кому прийти на твоё место? Я ещё нет, так что в очередь смертников вставать не собираюсь.

- Мне не хватало твоего задора.

- А я бы иногда не отказался от твоих мозгов, порой не хватает смекалки для решения каких-то проблем. А вот наивного оптимизма у меня через край, это да. Ну, или от твоих мозгов, - посмотрел на Химчана Хоуп и, помолчав, осторожно заметил: - Ты безумно похож на своего отца. Земля ему пухом. Сунён тоже смахивает, но она девочка…

- Ты его хорошо знал?

- Достаточно, - тактично убрав улыбку, почти не слезающую с его губ, Джей-Хоуп обернулся на своих спутников. – Они тоже его немного застали.

- Мне жаль, что я его не знал совершенно, - признал Хим.

- В жизни всё не может быть прекрасно, и так, как хочется, - успокоил его Ёндже.

- Нет?! – округлил глаза Хоуп, сыграв огромное изумление вытянувшимся лицом. – Ты меня просто убиваешь.

- Я тебя уже много лет пытаюсь подготовить к жизненным реалиям, но ты не поддаёшься, - хохотнул тот.

- Сколько к разочарованию не готовься, обломают всё равно внезапно. Поэтому лучше самому ломать, чем обламываться, да, ребята? – посмотрел он через плечо.

- Уроки мастеров, смотрю, в твоей голове вообще не уложились, - усмехнулся правый.

- Отчего же? Я вегетарианец.

- Это всё меняет…

- Мин, не гунди, - поднялся Хоуп и подошел к окну. – О, идёт!

- Кто? – направился к нему Ёндже.

- Дождь, - рассмеялся друг и ткнул в того пальцем. – Повё-ёлся.

- Он точно умеет убивать? – нахмурился Химчан.

- Умею, умею, успокойся. Но не с лицом же палача мне ходить по жизни, чтобы сразу было видно «о, этот точно убивает!». Надо как-то разделять быт и деловую обстановку…

- В притворстве тебе вообще нет равных, - подтвердил высокий молодой человек, всё так же сидящий на подлокотнике. – Хотя я тебя сразу раскусил. Кстати, а где сам Гук? Где Дэхён? Я их года три не видел.

- Попозже подтянутся, - посмотрел на часы Санха. – Они ж не то, что мы. Они ещё и работают.

- Ещё и женатики, - с соболезнованием в голосе изрек Сольджун.

- Это они очень зря. Очень, - поддержал его жалость к данным обстоятельствам Хоуп. – А Дэ-то когда успел?

- Ну, он так… в процессе пока, - витиевато взмахнул рукой Ёндже.

- М-да. Женщина на корабле к беде, - едва произнеся, передумал Сольджун. – Хотел же завязать с приметами! Черт с ней, ни к чему эта женщина.

- Как это ни к чему? – вознегодовал Санха. – Женщины всегда очень даже к чему…

- К сексу, главным образом, - оборвал их баталии Джей-Хоуп.

- А я всегда говорил и скажу, что от женщин пользы больше, чем вреда, - поднял палец брат Чонопа.

- Мин, ну ты вообще не к месту романтик, - в дверь снова раздался обговоренный определенный стук, и дружеская болтовня без дела прервалась прибытием очередного подкрепления, стягивающегося в тесной квартирке, чтобы попытаться спасти на этот раз себя и, если получится, то немножко мир.

Примечание к части * менаж а труа (фр.яз.) – дословно «хозяйство на троих», переносно – любовный треугольник, семья, где три человека

** хвараны – «цветочные мужи» в переводе с корейского, исторический институт воинов, обучавшихся не только искусству войны, но и искусствам

Ночные уходы

Стараясь не беспокоить ещё спящих Дэхёна с его избранницей, Ёнгук проснулся и, собравшись, выехал на работу, в офис, поймав такси. Ночью удалось достичь временного затмения и забыть о проблемах, но за это приходилось расплачиваться головной болью. Попросив у общей со вторым коллегой-юристом секретарши принести кофе, он засел за дела. Вязкий и приятный аромат бил в ноздри, но в этот раз не очень помогал сосредотачиваться. Иногда и кофеин становится бессилен. Да и пах этот машинный напиток без души совсем не так, как благоухал завтрак, который приготовила бы ему Херин, переночуй он дома. Но, черт возьми, что бы он сказал ей о ноге? Что скажет? Ведь говорить-то всё равно придётся. Хорошо Дэхёну, ему ничего скрывать не надо… Он бы с удовольствием сделал бы так же, если бы изначально не пошел на обман. Дэхён познакомился с Рэй, и фактически сразу она узнала о его «подпольном» хобби. А Херин, изведенная беспокойством о брате за годы взяла с него клятвенное обещание уйти с «тропы войны», перестать рисковать собой и лезть в опасные дела. И если бы он не пообещал, то она не пошла бы ни на какие отношения. А сейчас у них уже и дочка, и всё так хорошо. Но ложь остаётся ложью. Простить Херин может и простит, но перестанет доверять. Да и тревог сколько будет! Она ж тогда не уснет ни разу, пока он не будет возвращаться, забудет покой и затарится седативными средствами. После того, что она пережила когда-то в далекой юности, у неё уже были проблемы с устойчивым состоянием. Подвергнуть её такому стрессу? Заставить страдать, плакать и маяться? Он вспомнил, как она разрыдалась недавно, и опять самому стало больно до щипания в глазах. Сказать правду ей или нет?