Неосновной инстинкт (СИ)

- И его половина, он надеется, не заметит, что у него появилась дыра в ноге? Или он тут не на один день? – Рэй задохнулась от предвкушения «веселых» деньков, увидев в лице возлюбленного неопределенность.

- Утром он уедет на работу, - поспешил вставить он. – А дальше посмотрим…

- Проще признаться жене во всём, - Женщина заняла позицию по защите интересов другой женщины. За правду.

- У них полугодовалая дочь, неужели нельзя понять, что нормальный мужчина огородит семью от лишних дрязг и переживаний? – начиная сердиться, блеснул глазами Дэхён. Рэй стала сдаваться, отступив. Вовсе не хотелось злить и заставлять улаживать конфликты Дэхёна. Но это огораживание, скрывание, спасение близких от проблем невероятной ценой… Как это всё отдавалось в душе! Сколько можно? Почему бы не спросить человека, согласен он делить любую участь или нет? Почему нужно прятаться не спрашивая, зачем? Если Гук не сказал супруге о том, что он состоит в банде, то он однажды может погибнуть, а она и не узнает. У Рэй защипало глаза, и она опустила лицо. Жестокость мужчин… они не дают узнать даже о том, где нашли свой конец, как погибли, не оставляют и следа после себя, и всё это якобы из заботы! А потом только домыслы и терзания до изнеможения: как, кто, где, когда?

- Я разогрею вам ужин, - тихо сказала она, понимая, что не даст Дэхёну ничего держать от неё в тайне. Если понадобится, то она приклеится к нему и будет преследовать, но будет знать каждый шаг, и не потеряет его.

- Спасибо, - расслабился он, взяв её ладонь в свою. – Вы поладите, нужно лишь чуть-чуть времени.

- И магии.

- Рэй… - с укором приподнял её подбородок Дэхён и поцеловал в губы. Закрыв веки, она на минуту растворилась в поцелуе, ощущая дрожь и усиливающееся желание остаться наедине.

- Ладно, волшебник, - полуулыбкой украсилась она. – Твоя магия работает.

- Моя волшебная палочка постарается сделать всё возможное, чтобы ты забыла всё плохое, - шепнул ей на ухо Дэхён.

- Твоё колдовство нравится мне всё больше. Особенно чудо-гаджеты.

- Дэ, у тебя вискарь есть?! – раздался окрик из зала. Скорчив недовольную мину от разрушенной атмосферы интимности, Рэй пробурчала:

- Твоей палочке ночью придётся очень постараться…

Надежда

Рэй поставила три тарелки на стол, но Ёнгук сразу же отодвинул от себя одну, ставя на её место поданные ему Дэхёном бутылку Jack Daniel’s и стакан.

- Спасибо, я не буду есть.

- Пьяница, - еле слышно проворчала девушка, убрав один комплект столовых приборов и положив вилки с ножами только себе и своему молодому человеку, но адвокат услышал и ответил так же тихо:

- Мегера.

- Приятного аппетита, - пронаблюдав это всё, вклинился хозяин квартиры, стараясь не терять выдержку.

- Приятного, милый, - положила ему под нос кусок лазаньи с гарниром Рэй. Обосновываясь в Нью-Йорке, она переходила на модные здесь рецепты и училась разнообразным блюдам, а не только корейским, в которых была дока.

- Гук, закусить-то возьми.

- А ты со мной выпьешь? – Дэхён покачал головой. Мужчина перевел настойчивый взгляд на девушку: - А ты? – задержавшись между плитой и столом, прежде чем сесть, Рэй сделала решительный жест и повернулась к полкам с посудой, вытягивая оттуда стакан для себя:

- Давай, наливай, - она протянула пустую ёмкость за ста граммами. Глядя друг другу в глаза, они слушали журчание золотящегося виски. Дэхён незаметно приложил ладонь к лицу. Ну просто «ménage à trois»!*

- Ладно, я тоже буду, только немного, - очередное бульканье наполнило очередной стакан. – Давайте выпьем за что-нибудь хорошее.

- За успех! – поднял Ёнгук руку и, кивнув, осушил залпом чашу.

- Смотря в чем успех… - помедлила пить Рэй.

- Во всех начинаниях, - не стал уточнять мужчина, наливая вторую порцию.

- Начинания бывают добрые и недобрые. Я не всем бы стала желать успеха.

- Лично мои чисты и прекрасны, как цветущая сакура у подножья Фудзи, - сострил Ёнгук.

- Ну, конечно, - хмыкнула Рэй.

- У нас с ним одни общие дела, - напомнил Дэхён, привлекая к себе внимание. – Неужели ты думаешь, что я вляпался бы во что-то недостойное?

- Я вообще не знаю во что вы – золотые, - ввязаны и чем занимаетесь, - морщась, выпила виски Рэй и передумала пить дальше на равных с юристом. Тот уже готовился на третий заход.

- И не надо тебе этого знать, - отрезал Гук, не дав сказать другу и слова. – Представь, что мы эльфы Санта-Клауса.

- Тогда я Пасхальный кролик, - состроила гримасу девушка.

- Как скажешь, - повел подбородком стремящийся к алкогольному опьянению.

- Гук, ты мог бы и рассказать ей всё, как есть.

- Зачем? – тот окинул взглядом собеседников и плавно поднялся. – Чтобы она совала нос? Разболтала кому-нибудь? Выдала нас, пусть даже не нарочно? Для чего дарить человеку информацию, которая ничем ему не поможет? Да и нам.

- Если ты считаешь всех женщин треплом, то ошибаешься, Бан Ёнгук, - промолвила ему вслед Рэй.

- Я считаю не заслуживающим доверия человека, который доверия пока ещё не заслужил. Прости за тавтологию, но всё очень точно именно в этой примитивной формуле, - Гук поклонился. – Прошу извинить, мне надо позвонить жене.

- Я его придушу! - посмотрела на Дэхёна возлюбленная.

- Нет, ты к нему привыкнешь, - максимально спокойно произнес певец и взял девушку за руку.

- Боже, за что мне это?! – приложила пальцы к виску Рэй, закрыв глаза. – Я его знаю больше пяти лет, и ни разу, Дэхён, ни разу он не показал себя приятным и честным человеком! Как давно его знаешь ты?

- Лет с трех. Он мой друг детства. И я лучше знаю, каков он на самом деле. Согласись, ты тоже изначально произвела на меня не то впечатление, которое произвела позже? Да и я был хорош…

- Он выпустил на свободу и помог скрыться самому опасному киллеру во всей Южной Корее! Маньяка, психопата и убийцу, взламывавшего счета и грабящего ради развлечения – Красную маску!

- Кстати насчет этого… - запнулся Дэхён и прокашлялся, быстро пробежав взглядом по кухне-столовой. Как сказать-то об этом? – Тут не всё так просто. Ты должна знать, наверное, что Красная маска…

- Мой братишка, - нарисовался в проходе широко улыбающийся Ёнгук, продолжая поглощать виски. – И, да, он тоже золотой, если тебе всё ещё о нас так интересно, - видя перемены на лице Рэй, артист догадался, что имидж их банды разлетается в пух и прах. Не узнав Химчана и всех его жизненных невзгод невозможно поверить, что он хороший и благородный человек. То мнение, которое сложилось о нем, как о преступнике, фактически невозможно изменить, ведь он на самом деле убивал, насиловал, грабил, сводил с ума. За деньги. Ради мести. Он мстил за приёмную сестру, которая теперь супруга Ёнгука. Разве в двух словах разложишь неосведомленному человеку всю эту бешеную и запутанную смесь, как у лучших (они же худшие) сценаристов индийских фильмов?