Север помнит (СИ)

Через пять дней они добрались до Чаячьего города. Как и предполагалось, после того как они перешли через горы, путь стал легче. Теперь их сопровождало целое войско Обгорелых – несколько сотен воинов, которым Санса приказала держаться в отдалении, чтобы не тревожить местных жителей. Остальные члены отряда вошли в город, чтобы пополнить запасы.

Чаячий город – самый крупный город Долины, но по сравнению с Королевской Гаванью или даже Белой Гаванью он казался жалким грязным селением. Извилистые улочки петляли между деревянными домиками, крытыми соломой лачугами, беленными известью лавками и каменными сторожевыми башнями, кренящимися, словно пьянчуги, плетущиеся домой из таверны. В грязи деловито рылись собаки и свиньи, на рыночной площади торговцы предлагали свой товар и обменивались сплетнями. Помимо местных жителей, пришедших из деревень на Перстах или с берегов Пасти, там были северяне, лиссенийцы, пентошийцы, браавосийцы и даже несколько смельчаков из далекого Лората и холодного Иббена. Однако все купцы говорили об одном и том же. Браавос, жемчужина среди Вольных Городов, перестал существовать. Его накрыла огромная волна, и теперь его красота, культура и знания навеки останутся на дне морском. Раньше такая гибель показалась бы Сансе романтичной, но теперь ее мысли были лишь о том, что думали несчастные обреченные люди, когда на них обрушился завывающий демон, восставший из морских глубин, о том, как вода хлынула им в легкие, о холоде, тьме и смерти. Боги милостивые, как же там глубоко.

Это известие лишь подтвердило убежденность сира Аддама в том, что надвигается нечто ужасное, и он стремился как можно скорее отплыть вместе с Обгорелыми в Белую Гавань. Шесть его ладей стояли у причала, на мачтах реяли флаги с водяным дома Мандерли; у Сансы сжалось сердце, ведь она уже много месяцев не видела северных гербов. Корабли казались крепкими и надежными, и, как было договорено, один из них должен был доставить ее на юг. Санса наконец-то провела ночь в нормальной постели, а наутро пришло время сделать окончательный выбор.

Было решено, что Санса вместе с Подриком, Бриенной, корабельной командой и эскортом, состоящим из Обгорелых и воинов Мандерли, отправится в Королевскую Гавань. Она не сомневалась, что дикари защитят ее от врагов, но нужно иметь рядом с собой людей, которые способны вести себя более учтиво, чем кабан во время гона, - они помогут ей при переговорах с Верой, Тиреллами и Ланнистерами. Что касается Братства, Санса сообщила разбойникам, что их долг перед ней выполнен. Они могут идти куда пожелают.

Джек-Счастливчик, Энгай и почти все остальные решили вернуться в свои прежние убежища. Леди Бессердечная покинула их, поэтому им понадобится новый вожак, а в Речных землях осталось еще много неубитых Фреев. Но Харвин, относящийся к Бриенне с нескрываемым подозрением, решил поехать с Сансой.

- Нехорошо, миледи, оставлять вас в такое время. Теперь уж я не могу назвать себя человеком Старков, но… я выполню свой долг.

- Благодарю, - ответила Санса, а потом повернулась к Джендри. Она привыкла к тому, что он рядом, и надеялась, что он останется, но нужно было предоставить ему выбор. – А вы?

Бык, переминаясь с ноги на ногу, смущенно взъерошил густую копну черных волос и наконец сказал:

- Вы были добры ко мне, м’леди. Чего скрывать, иногда я думал – вот бы вернуться в Королевскую Гавань к Тобхо Мотту, снова взяться за молот, ковать хорошую сталь и никогда не слышать ни о проклятых золотых плащах, ни о воронах, которые хотят утащить меня на Стену, ни о королевах, жаждущих заполучить мою голову. Но я не могу. Я уже не Джендри-сирота. Теперь я сир Джендри из Полого Холма, а это кое-что значит. Так что, я… я хочу отправиться в Белую Гавань и сражаться. Защищать королевство. Ведь так и должен поступить настоящий рыцарь. К тому же этот сир Аддам, он неплохой парень, даром что раньше служил Ланнистерам. Думаю, он меня не обманет. Если вы меня отпустите, конечно.

- Я отпускаю вас, - с печальной улыбкой сказала Санса. – Уверена, вы совершите подвиги, о которых сложат песни.

- Нет, это вряд ли, м’леди. Кто ж обо мне сложит песню. – Джендри удрученно пожал плечами. – К тому же я и петь-то совсем не умею, так что это будет только пустая трата времени. Я… я рад, что познакомился с вами. Если когда-нибудь…

- Пока я буду править в Винтерфелле, мой чертог всегда будет открыт для тебя.

- Спасибо, м’леди. – Он уставился в землю. – Надеюсь, вы найдете вашу сестру. Арью.

- Я тоже очень на это надеюсь. Доброго вам пути, сир.

Джендри поклонился, неуклюже поцеловал ей руку и поспешно удалился. Санса смотрела ему вслед, но ее раздумья прервали:

- Миледи, я хотел бы попросить вас кое о чем.

Санса удивленно обернулась и увидела Марбранда. Она была рада, что по счастливой случайности он приехал в Долину, ведь без него у нее не было бы корабля.

- Говорите, сир. Я у вас в долгу, - промолвила она, одарив его любезной улыбкой.

Высокий медноволосый рыцарь явно чувствовал себя неловко. Наконец, переборов смущение, он произнес:

- Вдова вашего брата Робба сейчас в Белой Гавани. Ее зовут Жиенна, ей почти семнадцать; с ней ее маленький сын, ваш племянник. Он никак не угрожает ни вашему праву на наследство, ни праву вашего брата Рикона; он слепой калека. Но все же, мальчик – это единственное, что у нее осталось. Знаю, вы, должно быть, слышали о том, какую роль сыграли Вестерлинги в гибели вашего брата, но Жиенна не имеет к этому отношения. Кроме того, все они мертвы. Я прошу вас проявить к ней доброту.

Санса была поражена тем, что он решил, будто она способна причинить вред своему родичу, сыну Робба, если он встанет у нее на пути к наследованию Винтерфелла. Но теперь она многое знала о политике и понимала, почему он это сказал.

- Ей всегда будет оказан добросердечный прием под моей крышей, но, я полагаю, она не захочет до конца жизни оставаться вдовой.

- Честно говоря, миледи… - Марбранд откашлялся. – Я как раз хотел сказать об этом. Я в значительной степени виноват в гибели семьи леди Жиенны, к тому же я знаю ее с детства. Я хотел бы сделать все, что в моих силах, чтобы дать ей достойную жизнь и место в этом мире. С вашего позволения, я хотел бы жениться на ней, усыновить ее ребенка и отвезти их к себе в Эшмарк. Когда война закончится, разумеется. Я не собираюсь нарушать свои обязательства перед лордом Вилисом.

- Это… это очень благородно с вашей стороны, сир Аддам. – Санса была искренне удивлена и взволнована тем, что он обратился к ней так, словно она уже королева, словно у нее есть право устраивать своим родственникам выгодные браки и отвергать недостойные предложения. – Она наверняка скорбит по моему брату, поэтому я не стану заставлять ее вступать в брак против ее воли. Но если она захочет выйти за вас замуж, я желаю вам много лет счастья.

Марбранд склонил голову.

- Благодарю вас, миледи. Хоть и с запозданием, хочу попросить у вас прощения за то, что, как и все в Королевской Гавани, закрывал глаза на жестокость, которую король Джоффри проявлял по отношению к вам. Это… это было мне не по душе, разумеется, и это еще один из моих проступков, который я надеюсь со временем искупить. Но вы сильная, и ваша сила вам поможет. Да пребудут с вами боги.

И с этими словами он удалился.

На следующее утро они отплыли, поймав сильный ветер, от которого звенели сосульки, обрамлявшие рейлинги и снасти. Сансе хотелось бы открыто поднять знамя с лютоволком Старков, но это было бы неразумно; Болтоны до сих пор законные Хранители Севера, а имя Старков запятнано и опорочено, поэтому не стоит привлекать к себе больше внимания, чем это необходимо. Один корабль без опознавательных знаков – флаги дома Мандерли тоже пришлось снять, ведь всем уже известно, что они нарушили свою присягу Железному Трону, - может проскользнуть в одну из многочисленных бухточек в устье Черноводной, и оттуда Санса проберется в город. На самый худой случай у них есть знамя мира - радужный флаг Семерых, но Санса не поставила бы и гроша на то, что он поможет. У моего отца был клочок бумаги, и он не принес никакой пользы.