Stay alive (СИ)

В частности это и есть одна из причин, почему я не курю. Не первая, но и не последняя. Не хочу вредить остальным своим эгоизмом.

Как будто сейчас ты этого не делаешь.

Стряхиваю пепел за пределы балкончика и наблюдаю, как он плавно спускается вниз, на землю, почему-то всё ещё сырую после вчерашнего дождя.

Глубоко затягиваюсь, затем закидываю голову назад и пускаю несколько колечек вверх, из-под приоткрытых ресниц глядя на ночное небо.

Слышу тихие шаги за спиной, но не подаю вида, что замечаю эту оплошность парня. Снова делаю затяжку, складывая руки на перилах и опираясь. Прищуренными глазами наблюдаю за неподвижными огнями, стряхивая пепел.

Облизываю пересохшие губы, чувствуя горечь сигаретного дыма и вкус ягод, в котором я практически сразу узнаю малину. Два раза моргаю, так и смотря пустым взглядом на Бруклин.

— Не помешаю? — на учтивый голос Барри я никак не реагирую, пожимая плечами:

— Ты уже это сделал, зачем спрашивать? — мой голос звучит спокойно и безразлично, давая Барри прекрасную возможность увидеть моё состояние, в котором я пребываю последние два часа. Из них один я провела на этом балконе и так и не ухожу, не смыкаю глаз. Меня не тянет в сон, мне ничего не хочется. Именно так и выглядит бесчувственный вампир?

— Если всё ещё язвишь, значит всё в порядке, — усмехается Аллен. Поворачиваю лицо в его сторону, рассматривая лёгкую улыбку парня. Едва заметно хмурю брови, грустным взглядом зелёно-карих глаз рассматривая черты его лица.

— Я бы так не сказала, — ни обида, ни злость не звучат в моём ответе. Одни лишь безразличие и холод, которые сейчас только и есть во мне. Чувствую, как медленно по сравнению с Барри бьётся моё сердце, хоть сейчас я и не контролирую сердцебиение.

Флэш поджимает губы и вот, спустя буквально секунду, на его лице не остаётся никаких намёков, что он улыбался. Снова мысленно ругаю себя за негатив, который раздаю всем вокруг себя в последнее время.

Я не эгоист. Просто никто из них не хочет даже слушать о том, что им лучше оставить меня.

— Зачем ты пришёл, Бар? — спрашиваю, выдыхая серый дым. Снова затягиваюсь, чуть морщась из-за слишком ярко-выраженного ягодного вкуса. Тушу сигарету об камень, кидая окурок в пепельницу. Сутулюсь, хмуро глядя на город и краем глаза наблюдая за раздумывающем над ответом Барри.

— Чтобы поговорить, — смотрит на меня печальным взглядом, хмуря брови и поджимая губы. Сглатывает, не отрывая глаз от неподвижных мышц моего лица.

— О чём? — пустой взгляд и спокойное дыхание, будто бы здесь и не может быть никакого намёка на волнение.

— О тебе и о нас, — настойчиво произносит Аллен, стоя рядом. Смотрит только на меня, явно ожидая моей реакции, которой не следует:

— Здесь не о чем говорить, тем более сейчас, — отрезаю холодно.

— Перестань уже сидеть за стеной безразличия! Ты нужна нам всем, ты должна снова встать на ноги! — повышает голос, раздраженно вздыхая. Поворачиваю к нему лицо, окидывая Барри изучающим взглядом. Хмыкаю:

— Барри, нету смысла вставать на ноги.

— Я понимаю, Эмили. Понимаю, как тебе тяжело, ведь я сам потерял мать. Но это не повод закрываться ото всех и бросать мир на попечение дьявола! — восклицает, хотя я так и не реагирую на его слова, предпочитая сказать лишь одно в ответ:

— Я не закрываюсь, — открываю дверь, заходя внутрь здания. Направляюсь к своей комнате неспешно, отчего меня практически сразу же догоняет Барри, настойчиво спрашивая:

— Что же ты тогда делаешь? — плавный стук каблуков меряющей комнату шагами Джейн отдаётся эхом в моих ушах.

— Молчу, — простой ответ, который является чистой правдой.

— Эмили, очнись. Нам надо поговорить, — хватает меня за запястье, но я раздраженно вырываю его.

— Бар, мы этим сейчас, собственно, и занимаемся. О чём ты хочешь конкретно поговорить? — щурю глаза, недовольно сжимая губы в тонкую полоску. Не имею ни малейшего желания говорить с кем-то. Хочется просто уйти к себе в спальню и лечь, глядя в потолок. Истерика закончилась ровно два часа назад, сейчас у меня ярое безразличие.

И лучше бы оно никогда не заканчивалось.

— О тебе.

— Ну говори, я вся во внимании, — усмехаюсь впервые за наш разговор, теперь ускоряя шаг и быстро направляясь в свою комнату, чтобы оборвать наш поучительный разговор с Барри.

— Эмили, тебе надо снова встать на ноги. Ногицунэ не дремлет, по крайней мере сегодня были убиты более дюжины примитивных, — а что я могу сделать? Это моя вина, поэтому… — Мы должны найти способ победить его, их. Без тебя никак, Эмили, ты же сама в самом начале говорила это.

— Я не могу ничего сделать, моё мнение и мои действия не имеют важности, — фыркаю, глядя прямо в зелёно-голубые глаза Барри. Останавливаюсь вместе с ним посередине коридора, исподлобья смотря на его умоляющий вид.

— Почему в таком случае вампир, с которым ты толковала на балконе, говорил, что все знают о тебе? — походит ближе, отчего расстояние между нами сокращается. Я резко срываюсь с места, хмуря брови и закусывая губу.

— Просто я слегка отличаюсь от своего вида, — выдаю первое, что приходит в голову. Поворачиваем, когда до двери в мою комнату остаются лишь какие-то несчастные десять метров.

— Вот именно! Ты — особенная, — восклицает Барри, отчего я повышаю голос, привлекая внимание стоящего неподалёку Стюарта:

— Нихрена я не особенная, Бар. Я ничего не могу сделать! — гневно восклицаю, рыча на парня. Тот не отступает, продолжая следовать за мной. Тяжело вздыхает, поджимая губы. Складывает руки на груди, сверля меня взглядом.

— Ты можешь. Ты можешь помочь и начать думать, говорить и помогать друзьям. Ты можешь помочь Стайлзу и остальным, — открываю дверь, ранее запертую на замок. Резко распахиваю её, влетая на суперскорости внутрь и захлопывая дверь прямо перед носом парня.

Который всё равно умудряется проскочить из-за моей медлительности. Закатываю глаза, цокая языком.

— Эмили, я понимаю, что тебе сложно. Но в конце концов у тебя есть друзья, есть отец, есть я… Есть Стюарт, — удивлённо разворачиваюсь на пятках, спрашивая:

— А какое отношение к этому имеет Стюарт? — подхожу ближе, хмуря брови. Серьёзным, но в то же время теперь заинтересованным взглядом сверлю парня.

— Стюарт… Я видел, что вы стали близки после этих дней, — Барри проводит языком по губам, заглядывая в мои глаза.

— Нет, это смешно. Мы знакомы два дня, может три. Ничего между нами нет, — усмехаюсь, подхожу к зеркалу и тру глаза, чувствуя, как внезапно на меня накатывает усталость.

— Я бы так не сказал, — смеётся, разглядывая меня со спины. Через зеркало наблюдаю за ним, говоря:

— Барри, мы со Стюартом просто…просто коллеги, — не понимаю, почему мнусь на середине предложения. Всё ещё смотрю на Барри через его зеркало, хмуря брови.

— Эмили, ты либо совсем ослепла, либо упорно не хочешь замечать этого! — восклицает, на что я начинаю кричать:

— Что именно?! Бар, перестань. В конце концов, раз уж ты всё ещё здесь, мы можем продолжить отношения, — оборачиваюсь к нему полностью, подходя практически вплотную. Веду рукой по его груди, а затем заглядываю в глаза, получая резкий ответ:

— Нет, — отпрыгиваю, как от огня. Изумлённо говорю:

— Бар, мы можем. В конце концов… — только начинаю размышлять, когда он твёрдо говорит:

— Эмили, я всё прекрасно вижу. Ты, видимо, ещё так и не поняла, — улыбается уголками губ, заставляя меня поднять брови и удивлённо посмотреть на него:

— Что именно? — нервно провожу рукой по волосам, хлопая ресницами. Всю хмурость мигом сдувает, пока я стою и недоумеваю.

— Ты больше не чувствуешь ко мне ничего более привязанности и дружбы со всеми вытекающими из неё, — говорит, чуть улыбаясь. Я мотаю головой:

— Нет, — голос почему-то срывается, в то время как Барри твёрдо ставит меня перед фактом:

— Да.

— А чувствуешь ли ты ко мне ещё хоть что-то, а, Бар? — спрашиваю, поднимая взгляд и смотря на него исподлобья.