Stay alive (СИ)

— Немедленно! — кричит, отчего я вздрагиваю. Прижимаю ладони к ушам, зажимая их. Сжимаю глаза, противясь силе латиноамериканца.

Как бы мне не было больно, мне нельзя. Иначе она доберётся раньше. Иначе мы все проиграем. Иначе смерть мамы будет напрасной.

Нет, нет, нет… НЕТ! Она не может быть мертва… Не может, не может! ТАК НЕ БЫВАЕТ!

«Давай же, Эмили, выпусти меня отсюда. Ты обещала. Пойди отдохни, это слишком тяжело для нас обоих. А я пока разберусь со всеми делами…» — шёпот, скорее похожий на змеиное шипение, оглушает меня, пока я верчу головой из стороны в сторону, чувствуя, как сильные руки поднимают меня на ноги, заставляя медленно идти. Всё ещё сжимаю глаза так, что те начинают болеть.

«Впусти меня, Эмили. Это слишком сложно, просто отключи все чувства. Просто отключи их и тогда станет легче»

Нет…

Дверь передо мной открывают, а затем кто-то, аккуратно придерживая меня за локоть, садит меня на кровать.

«Давай же, Эмили. Ты не сможешь долго продержаться. Ты попросту не сможешь, потому что их слишком много. Потому что она умерла. Потому что ты не сможешь. А я смогу помочь нам обоим»

Нет.

Меня заставляют лечь на мягкую кровать, отчего я в следующий момент сжимаю веки. Кто-то нежно ведёт рукой по моему лицу, останавливаясь на закрытых веках.

— Спи.

«Эмили, ты должна отключить их и впустить меня. Иначе никак. Ты это знаешь. Поэтому впусти меня сейчас же!»

Нет.

Сейчас

Тяжело дышу, едва сдерживая вырывающиеся рыдания. Слёзы отчаянья рвутся наружу, разрывая меня изнутри. И я кричу.

Сжимаю веки, чувствуя как по щекам скатываются слёзы.

Делаю тяжёлый шаг вперёд, чуть приоткрывая глаза. И дохожу до края, нависая над пропастью. Затихаю, сжимая губы в тонкую полоску. Сквозь слёзы смотрю вниз, на проносящиеся мимо машины. Здесь метров под сто высота, я однозначно разобьюсь насмерть. И…

Не оживу, ведь я вряд-ли смогу ожить, если все кости одновременно треснут во многих местах, а внутренние органы, возможно, разорвутся. А если ещё по этим несчастным остаткам проедутся пара-тройка машин, то я точно вряд-ли вернусь с того света.

Я умру. Окончательно.

Но мне плевать. На всё.

Мой мир разрушен, моё сердце разбито на осколки. Здесь не может быть какой-либо поэтичности, потому что всё уже давно разрушено.

Нервно сглатываю, тихо произнося:

— Прощай.

И я делаю последний шаг вперёд, переставая чувствовать под ногами крышу небоскрёба, слыша отчаянный крик позади:

— Эмили!

Закрываю глаза, уже слыша в ушах свист ветра, когда я внезапно замираю в невесомости, будто бы невидимая сила поддерживает меня в воздухе на месте.

Та же сила переносит меня обратно на крышу, заставляя открыть глаза и встать на ноги. Пошатываюсь, оглядываясь. Замечаю стоящих прямо передо мной Магнуса, Алека, Джейн, Барри и Стюарта, который резко хватает меня за локоть, тяжело дыша:

— Что. Это. Только. Что. Было?! — раздельно произносит каждое слово, пристально глядя в мои глаза. Буравит взглядом, пока я небрежно отвечаю с безразличием:

— Попытка самоубийства, — говорю, будто само собой разумеющееся, хотя в следующий момент чувствую, как Джейн крепко сжимает меня в объятиях:

— Ты дура, Филлипс, — слышу горечь в её голосе, замечая хмурый взгляд Стюарта, который не отходит от меня, оставаясь практически в интимной близости. С безразличием смотрю на него, оценивая растрёпанный вид.

— Суицид — не выход, Эмили, — мудро произносит Магнус, который стоит в двух метрах от меня с Алеком и Барри по бокам. Вой ветра хоть как-то восполняет образующуюся между их отдельными фразами тишину.

— Как раз-таки выход, — говорю громко, но при этом не кричу. Чувствую одно лишь безразличие и холод.

Хотя прямо сейчас во мне бушуют эмоции. Ага, конечно не выход. Это, впрочем, единственный выход, если тебя разрывают эмоции, а ты всё равно не можешь их отключить. Потому что нельзя.

— Эмили, сейчас ты не в себе. Тебе нужна защита твоих друзей, тебе нужны… — начинает говорить Алек, хмуря брови, но я перебиваю его:

— Меня не надо защищать, — шиплю, переводя злой взгляд на Алека. — Не сейчас.

— Особенно сейчас, Эмили, — в разговор вступает Барри, на что я пускаю ехидный смешок:

— О, Бар, это же ты у нас великий мудрец. Да что ты вообще смыслишь в этом?! — гневно восклицаю, выходя из себя. Всё, контроль потерян.

Аллен молчит, пристально смотря на меня. Стюарт становится практически вплотную ко мне, делая шаг вперёд и заставляя стоящую рядом Джейн отойти:

— Ты могла умереть, — говорит с горечью и яростью одновременно, на что я лишь цежу сквозь зубы:

— Я уже мертва, меня смертью не испугаешь.

— В таком случае, эмоционально зрелая мёртвая девчонка-подросток, ты всё равно пойдёшь с нами, — Стюарт хватает моё запястье, заставляя меня следовать за ним. И почему-то я ничего не говорю, не язвлю и не огрызаюсь, повинуясь.

Вот только почему?

[Соз­да­валось под: Blackbear — IDFC]

Барри смотрит вслед уводящему Эмили Стюарту, моргая и хмуря брови. Видит, как не сопротивляется Эмили, когда Твомбли затягивает её на лестницу, заставляя идти вниз за ним. И девушка повинуется.

Она уже не влюблёна в него, и Аллен это понимает. Барри знает, что с ней надо будет обязательно поговорить, потому что сейчас у него на душе кошки скребут. Флэш чувствует многое к ней: тягу, ответственность за девушку, симпатию…

И понимает, что, возможно, её всё-таки надо будет отпустить, ведь он не в праве решать всё за вампиршу.

========== 8. Control and love issues ==========

Контроль и вправду является удивительной вещью. В один момент он есть, прямо у тебя в руках, а затем вмиг он исчезает. И это странно — всё ещё пребывать в уверенности, что ты контролируешь абсолютно всё, особенно когда это оказывается совсем не так.

В одно мгновение твои руки оказываются пусты, а разум… Внезапно спокойствие сменяется хаосом. Пальцы дрожат, взгляд нервно мечется с предмета на предмет, а ноги несут тебя куда-то в неизвестность.

Сложно соображать в такие моменты, ведь ты буквально находишься на краю обрыва над бесконечной пропастью. Опасно полагаться только на себя, ведь вряд ли сумасшедший сможет помочь себе самостоятельно.

Путь вниз и вправду далёк, особенно когда ты теряешь счёт времени. Кусаешь губы, не до конца понимая, что происходит. А ведь причина всей этой потерянности лишь одна.

Самоконтроль помогает нам выживать. Мы контролируем себя, чтобы не совершить неправильные поступки, чтобы потом не разбираться с огромными проблемами. Вот только практически сразу же всплывает один забавный нюанс: мы не можем быть уверены, что полностью контролируем себя на протяжении всей жизни.

Особенно когда чувства затмевают голос разума.

Обнимаю себя за плечи, глядя на ночное небо. В большом городе не бывает видно звёзд, одни лишь смог, тучи и огни мегаполиса. Холодный порыв ветра заставляет меня поёжиться и потереть предплечья.

Хмурю брови, чувствуя, как развеваются на ветру волосы, когда очередной поток воздуха приходит со стороны океана. Три одиноких звезды я пару минут сверлю взглядом, а затем отвлекаюсь на огни большого города, молча наблюдая.

Провожу рукой по волосам, перекидывая их большую часть на одну сторону. Опираюсь на перила балкона, наблюдая за проходящими мимо людьми, что не видят меня. Поджимаю губы, исподлобья глядя на высотки неподалёку. Моргаю, кидая тяжелый взгляд на пепельницу, что стоит на небольшом столике. Замечаю лежащую рядом с ним пачку сигарет Маркуса, которую я медленно беру и открываю, замечая последнюю оставшуюся сигарету. Также забираю забытую зажигалку и поджигаю кончик, поднося другой к губам. Небрежно бросаю пустую пачку и зажигалку, снова перевожу незаинтересованный взгляд на ночной город.

Глубоко вдыхаю, заполняя лёгкие полупрозрачным дымом с едва заметным привкусом ягод. Через пару секунд из моего рта вырывается именно этот убийца, который приносит больше вреда не тем, кто курит, а именно стоящим рядом. Я давно уже знаю, что пассивное курение вредит здоровью больше, чем обычное. Мне даже не интересно, почему. Сам факт.