Не проходи мимо (СИ)

Скользнув руками вверх, Дин зацепил края огромных крыльев Кастиэля, внутренние стороны его рук надавили на их основание.

- Кто ты? Что ты? – требовательно спросил Дин, пытаясь очистить разум, пытаясь сражаться с огнем, полыхающим внутри него, и говоря себе, что он держит крылья Каса под замком, хотя его тело говорило обратное.

Кастиэль почувствовал, как колени слабеют от того, что Дин прикасается к его крыльям, от того, что его предплечья прижимаются к ним. Он запрокинул голову, глядя, как его снежно-белые крылья раскинулись и тянулись вверх, к Небесам.

- Я Кастиэль, ангел Господень, сосланный на сто лет обитать в человеческом теле для того, чтобы попытаться лучше понять связь людей с Богом. Мне дали пустой сосуд Джеймса Новака на время моего покаяния, - выгнув крылья назад, он заключил Дина в них, двигая ими по его обнаженному телу.

- Что ты делаешь?! – воскликнул Дин, неуверенный, были ли обернувшиеся вокруг него крылья тюрьмой. Если были… о боже, все, что он знал, - так это то, что каждый раз, когда они скользили по нему, проводили по его спине, заднице и ногам, тысячи точек удовольствия вспыхивали на коже. – Кас, ты говоришь мне правду?

Он должен был задавать эти вопросы с кончиком кинжала возле горла Каса. Он должен был полить его святой водой. Он должен был выпытать из него правду. И все же Дин, желающий быть скептичным, в глубине души чувствовал, что это было правдой. Кас не хотел употреблять имя Господа напрасно, у него были замашки священника, он предложил освятить крест, он был способен говорить с Клэр без истерик – все это неожиданно приобрело смысл.

Каждый раз, когда руки Дина сжимали крылья, Кастиэля пронзало наслаждение, какого он никогда не испытывал.

- Конечно, я говорю правду, - задыхаясь, произнес Кастиэль. – Ты знаешь это в своем сердце – я тот, кем назвался, - выгнув спину, он добавил: - Я касался моих крыльев много раз, но никогда такого не чувствовал.

Не в силах спорить, Дин отпустил крылья, перестав их так крепко сжимать, и начал целовать и ласкать их, дотягиваясь руками так далеко, как только мог. Он стонал, когда кончики ангельских крыльев дотрагивались до его спины и бедер.

- Это, – Дин переместил одну руку, дотянувшись до груди Кастиэля, спустил её и обхватил кулаком его член, медленно поднимая его. – Это не очень по-ангельски, - Кастиэль стонал, когда Дин ласкал его крылья. Когда рука Дина начала движение, он застонал громче, чувствуя рождающуюся в нем энергию. Он позволил ей пройти сквозь него, протечь через его крылья, так, чтобы это удовольствие прошло и через Дина. – Н-нет. Ангелы не совокупляются. Ангелы не производят потомство. Мы не… черт.

Откинувшись спиной на Дина, Кас начал толкаться бедрами вперед. В нём горел огонь. Его крылья резко подались вперед, и он схватил ладонь Дина, ласкающую его, переместил её и повернулся к нему в объятия. Он накрыл губы Дина своими, и крылья рванулись, оборачиваясь вокруг них, словно кокон, в электрическом жаре желания Кастиэля.

Перегруженный собственным и не только возбуждением и удовольствием, разум Дина, весь его мир заикнулся было об остановке. Он ни за что и никогда не признается, что теряет сознание или падает в обморок от поцелуя, но когда он открыл глаза, он оказался в руках Кастиэля, бездумно целующего его. Как только рот Каса отлепился, Дин захотел кое-что сказать.

- Хорошо, этот ангел лучше… черт. Ты не можешь разжигать огонь вроде этого и затем тушить его, - прижавшись к Касу, он почувствовал, как его собственное удовольствие эхом проходит через Кастиэля. – Я чувствую тебя. Это… это настоящее? – спросил он, проводя ладонями по всему телу Каса и неоднократно касаясь его крыльев. Они были мягкими, теплыми и шелковистыми, такими на ощупь, как он никогда прежде не касался.

- Настоящее. Да. Мои крылья… они только часть моей божественной сущности… не всегда удерживающаяся в человеческом теле. Они могут считаться каналом, если я так захочу, каналом ко мне, или даже к вселенной. Хочешь почувствовать вселенную? Это можно устроить, но на мгновение, больше твой человеческий разум не выдержит, - он продолжал водить руками по телу Дина, и его крылья скользили по ним, чувствуя Дина так же легко, как Дин чувствовал его.

- Удиви меня, - согласился Дин, неуверенный, сможет ли он вынести ещё больше, но ему было чертовски любопытно.

Кастиэль улыбнулся, закрыл глаза и откинул голову назад. На долю секунды он был одновременно везде. Он был на Небесах, чувствуя радость всех, кто там находился. Он был в Аду, чувствуя удовольствие демонов и боль тех, кого они пытали. Он чувствовал слезы ребенка, потерявшего свою любимую мягкую игрушку, чувствовал страсть поцелуя влюбленных под звездным небом. Он бежал с волками и летел с ястребом. Он был жарко горящим солнцем, он был планетами, вращающимися вокруг него. Он был галактикой, заполненной звездами и рождающимися планетами, он был вселенной, чувствуя все это в один короткий момент… и затем он снова стал Кастиэлем, держащим Дина в руках и глядящим на него, стал просто желанием в его глазах.

Это было похоже на товарный поезд, промчавшийся прямо через него, затопивший информацией, изображениями и эмоциями. Вверх и вниз, хорошо и плохо, удовольствие и боль. Дин мог видеть, чувствовать, ощущать все это, познать все на таких уровнях, о существовании которых он не знал и которые не смог бы описать. Это было похоже на самые высокие, быстрые, страшные горки в мире, захватывающие в сотню раз больше обычных. Если бы Кас не продолжал держать его, Дин свалился бы на пол. Его ноги подгибались, дыхание участилось. Затем все посторонние ощущения ушли из него, оставив его только в тепле их общего желания.

Обвив руки вокруг шеи Каса, Дин поцеловал его горло, прикусил подбородок и скользнул к его губам. Поцелуй был таким же яростным, как чувства, бушевавшие в Дине. Он своим телом подтолкнул Каса назад, к кровати. Достигнув её, он положил ладонь на грудь Каса, толкая его и роняя на постель. Его взгляд медленно двигался снизу вверх по всему телу Кастиэля и его молочно-белым крыльям, контрастирующим с бордовым одеялом, и тело вздрогнуло в ответ на всплеск желания.

- Чертовски красив, - произнес Дин, впервые говоря подобные слова парню.

Он медленно забрался на кровать, располагаясь на бедрах Кастиэля, и потерся ягодицами о уже стоящий колом член Каса. Их взгляды встретились. Дин наклонился вперед, лаская одной ладонью грудь Каса, а во вторую взял его член. Приподнявшись на коленях, он приставил его к себе и медленно начал садиться, кусая губы и запрокидывая голову на первом болезненном этапе.

Кастиэль наблюдал за Дином, и, увидев, что Дину больно опускаться на его член, прикоснулся к его руке, стирая первоначальный всплеск боли. Его крылья затрепетали, и он застонал, чувствуя, как его член оказался в шелковистом тепле, какого он никогда раньше не чувствовал.

- Судя по всему, это свято, - прошептал Кастиэль, глядя на Дина, чувствуя странное ощущение в груди. – Я почувствовал мир Небес, почувствовал силу Бога, прошедшую сквозь меня, словно я поразил зло, почувствовал любовь к братьям моим и к Богу, и все же это не то же самое или ещё не все. Это лишь их слабая тень, но тень, похожая на них. Это не может быть просто сексом, потому что я чувствую: что-то внутри меня говорит, что это нечто большее, - он застонал, когда Дин продолжил насаживаться на его член, и крылья Кастиэля взмахнули раз, два, а затем завернулись, прикасаясь к спине Дина.

Когда Дин сжал мышцы вокруг Каса, он улыбнулся над тем, что, определенно, звучало как долгий и запутанный комплимент.

- Я не знаю, Кас, но звучит как что-то очень близкое к богохульству, - произнес он. Затем крылья начали кончиками ласкать его, и Дин потерял самодовольную улыбку, выгнувшись от удовольствия. – Это нечестный способ чтобы заткнуть кого-то, - несмотря на свои слова, Дин начал медленные, круговые движения, поднимая и опуская тело совсем немного. Их связь - то, что Дин чувствовал все, что чувствовал Кас, - делала процесс для них обоих одновременно и проще, и сложнее. Он знал, как распалить в Касе огонь, завести его, но ответные ощущения Каса сводили его с ума от желания.