Механизм должен работать (СИ)

Ваймс несколько раз поднял и опустил правую руку, закованную в металлический каркас. Боли почти не ощущалось.

— Если не доспехи, то хотя бы что-то приличное. И еще бритву…

— Но вам еще рано подниматься на ноги, — с сомнением заметил Моркоу.

— В самый раз. Мне нужно переброситься парой слов с патрицием.

***

«Ключи от клетки, как же… Ветинари так стремился быть запертым не только чтобы избежать жертв среди горожан, — Ваймс почти не хромал при ходьбе, все же Игорь был лучшим в своем деле. — В конечном итоге, он смог свободно действовать, лишь оказавшись за решеткой, когда его не окружал никто кроме стражников. Стражников и еще крыс… Разумеется».

На Медном мосту произошла небольшая авария — пара гномов, управлявшая груженой кирпичем повозкой, слегка обтерла бок дорогой карете, запряженной четверкой лошадей. Судя по серьезным лицам гномов, дела у них обстояли неважно. Кучер, не стесняясь, орал на них, попеременно показывая то на карету, то на часы на ближайшей башне. В какой-то момент он перегнул палку, и гномы, решившие, что терять им уже нечего, взялись за топоры. Начавшее собираться вокруг кольцо людей быстро поредело. Остались лишь возницы, которые не могли двинуться ни взад, ни вперед, поскольку со всех сторон их уже подпирали.

Ваймс поморщился. В небе он видел парящего на соколе Свирса, а значит, патрульные уже знали об этом инциденте и спешили сюда, но в данный момент именно Ваймс был единственным стражником поблизости. А значит, должен был вмешаться. Что ж, пусть у него всего одна рабочая рука, он он все еще, черт побери, не бесполезен.

— Эй, поспокойнее… — Ваймс шагнул вперед, надеясь успеть перехватить топор прежде, чем он ударит кучера под колени.

К нему обернулись.

— Ох, песье вымя… Это ж командор… Добрейший вечерочек вам, господин Ваймс!

Все вокруг вдруг вспомнили, что у них где-то есть неотложные дела. Гномы запрыгнули на свою повозку; едва не ставший на треть короче кучер взлетел на козлы; они вежливо прикрикнули на лошадей, и те, едва ли не на цыпочках (если у лошадей они вообще есть), разошлись в стороны в таком узком проходе, что это с легкостью сошло бы за цирковой номер. Прошло не больше минуты, а Ваймс уже стоял на мосту в полном одиночестве. Одиночестве и некотором недоумении.

«Кажется, я давно не читал наших газет, — начал догадываться он о причинах такого поведения, — Если де Словва выпустить из вида хоть на мгновение, его вдохновение просто срывается с цепи».

Ваймс продолжил свой путь. Площадь перед дворцом казалась практически пустой по сравнению с событиями последних дней. У главных ворот дежурила пара дворцовых стражников. Едва завидев Ваймса, они вытянулись и крепче перехватили алебарды.

«Что же вы так напряглись, ребята?»

К удивлению Ваймса, стражники молча отдали ему честь. Ваймс кивнул им в ответ — отсалютовать сейчас было затруднительно. Лица этих двоих были ему незнакомы. Чем дальше шел Ваймс, поднимаясь по лестницам дворца, тем больше он понимал, какие серьезные изменения постигли дворцовую стражу.

«И не только ее. Наверняка не только ее…»

В приемной он встретил Стукпостука.

— Ваша светлость? — секретарь явно не ожидал его увидеть. — Вы так скоро пришли в себя?

В удивлении Стукпостука не ощущалось какого-либо неприятия, скорее наоборот. Ваймс не нашелся, что можно ответить, и просто молча пожал плечами.

— Я сообщу его милости, что вы пришли.

Ваймс кивнул.

— Благодарю.

Все это было формальностью, Ветинари наверняка уже знал, что он во дворце. Но все формальности здесь имели смысл, пускай этот смысл не всегда было легко уловить. Достаточно было знать, что патриций ничего не делает просто так. Стукпостук исчез за дверями Продолговатого кабинета.

Ваймс поймал себя на том, что выстукивает пальцами по бедру тот самый рваный ритм. Часы. Часы снова работали. Ваймс подошел ближе. Мастера заменили разбитый циферблат, маятник, судя по цвету металла, тоже был новым. Ваймс прислушался. После замены нескольких деталей часы работали все так же точно. Лишь в их особом ритме тиканья появилась новая нотка.

«Замени несколько шестеренок, и часы продолжат свой ход. Замени несколько не оправдавших ожидания людей, и огромный механизм под названием Анк-Морпорк также продолжит свое существование. Будто ничего не случилось. Неужели все так просто? Кто заменит Правдошлепсу убитую жену и дочь или пропавшего брата Рыжему Косю? Или же их можно не брать в расчет? Не шестеренки даже, просто пыль, которую легко стереть?»

— Его милость готов вас принять, — Стукпостук вежливо кашлянул, вырывая Ваймса из размышлений.

В Продолговатом кабинете все тоже вернулось на круги своя. Те же занавешенные окна, тот же полумрак, разгоняемый единственной свечой, служащей маяком для секретаря. Ничто здесь больше не напоминало о произошедшем.

«Но ты ведь наверняка до сих пор чуешь запах крови, которая здесь пролилась, — отстраненно подумал Ваймс. — Это не отвлекает тебя от работы?»

Патриций поставил свою подпись на каком-то документе и отложил его в сторону.

— Я слышал, Игорь обещал поставить вас на ноги за пару недель, но вижу, что вы превзошли самые смелые его ожидания.

Ваймс замер навытяжку. Отдать честь закованной в металлический каркас рукой было сложно, к тому же кость, как назло, начала премерзко ныть. Видимо, действие каких-то лекарств подошло к концу.

— Наши обещания и ожидания — весьма неточные штуки, сэр.

Ветинари внимательно смотрел на него, чуть склонив голову в ожидании продолжения.

— Вы сказали, что не станете вмешиваться в законный ход дела, — не заставил его долго ждать Ваймс.

«Ты заверил меня. Ты успокоил меня, чтобы поскорей выставить из кабинета».

— И я не вмешивался. Дело каждого из участников рассмотрел суд. На основе добытых стражей улик и данных подозреваемыми показаний он вынес свое решение.

— Я знаю, что де Рута должны казнить завтра на рассвете, — глядя в стену чуть выше головы патриция, отчеканил Ваймс. — Но еще я знаю, что до того, как он покинул Продолговатый кабинет в ту ночь, он не был седым, как лунь!

Ветинари поднялся из-за стола.

— И вы думаете, что я имею к этому отношение. Хотите знать, нарушил ли я свое слово?

— Да, сэр, — лицо Ваймса окаменело. — Хочу.

— И вы мне поверите?

— Для этого мне нужно услышать ваш ответ, сэр.

Ветинари вздохнул:

— Я всего лишь задал лорду де Руту и господину Черноцепу несколько вопросов, — патриций остановился в паре шагов от Ваймса. — Все ответы лорда де Рута и часть ответов господина Черноцепа, та, что не касается засекреченной информации, были приложены к материалам дела. В этом несложно убедиться.

— Только вопросы? Ничего кроме? — Ваймс, наконец оторвал взгляд от стены и посмотрел Ветинари в глаза.

— Только вопросы… — ответил он. — Но был ли я пристрастен, задавая эти вопросы?

Сердце Ваймса подпрыгнуло и, судя по ощущениям, застряло где-то в районе глотки. Слово «пристрастен», сказанное Ветинари, заставляло воображение захлебнуться в потоке самых разнообразных подробностей.

— И? — Ваймс с трудом проглотил подступивший к горлу ком.

— Лорд де Рут оказался крайне эмоциональной и неустойчивой личностью, — голос Ветинари был ровен и холоден, как лезвие меча. — Но, отвечая на ваш вопрос… Возможно.

«Возможно, — капелька пота скатилась по шее Ваймса, — Ты не пытал его. Тебе это и не было нужно. Ты даже его наверняка не касался, но ты ведь влез к нему в голову, верно?»

— Возможно, Олеану де Руту вовсе не нужно было чувствовать хотя бы часть того страха, который ощущали приговоренные им к смерти. Возможно, я несправедливо поступил с ним, как вы думаете, Ваймс?

Ветинари смотрел на Ваймса, ожидая его реакции.

«О нет, это как раз справедливо! — кричала одна из частей Ваймса. — Ублюдок, решивший, что смерти невинных — это чудесные ступеньки наверх, должен был захлебываться от предсмертного ужаса снова и снова!»