Четкие линии (СИ)

Глаза разбегались, хотелось увидеть и то, и другое, в конце концов, до следующего Приветственного пира еще целый год.

— Как думаете, что сейчас с нами сделают? — шептал пухлый мальчик, неуверенно ломающий пальцы.

— Шляпу наденут, — не удержался, фыркнул и кивнул подбородком на вынесенную ведьмой колченогую табуретку с древним даже на вид артефактом. Открылись прорези-щели рта и пустых глаз, и Шляпа запела.

Лучше бы она этого не делала! Голова заболела мгновенно, так случалось, когда сестра тренировалась для какой-то роли и жутко подвывала в ванной в расческу под аккомпанемент фена. Но стихи классные.

И вообще, все вокруг пропитывало волшебство, магия, она кружилась, обволакивала и поглаживала, согревала и успокаивала.

— Поттер, Гарри!

Упс, чуть не пропустил свою фамилию! Прежде чем Шляпа опустилась на глаза, увидел, как стали перешептываться и переглядываться остальные студенты.

— И куда же мне тебя отправить? — почти лукаво и совсем не старческий скрипучий голос, чем-то напомнил дедушку, сманивающего пальцем с семейных вишен.

— Где рисовать не будут мешать, — честно ответил я.

На Хогвартс в качестве начальной целевой аудитории у меня большие планы.

— Когтевран!

Я пошел к столу "воронов". В принципе, правильный выбор. Если учитывать все, что я прочитал за остаток лета, Когтевран — факультет не столько умников, сколько индивидуалистов, зацикленных на чем-то своем, погруженных в собственные интересы. В большинстве, это учеба, но бывают и такие индивидуумы, как Луна Лавгуд со своими животными. Здесь никто не станет лезть в твои дела, никто даже не обратит внимания. На Слизерине, например, тоже лезть не станут, но учтут и разведают, чем таким занимается однокурсник. В Пуффендуе не дадут покоя со своей опекой, заботой и поддержкой, на Гриффиндоре — просто не дадут покоя, там, как мне кажется, в основном, неугомонные холерики и собрались. Невилл, ты исключение, не обижайся! Бобренок мой, ты — замаскированный холерик, который тщательно свое шило в заднице сдерживает, так что тоже не обижайся.

— Привет всем, я Гарри! — помахал рукой.

— Привет, Гарри! — получилось хором, и все засмеялись.

Сел рядом с девочкой-индианкой, красивой, экзотичной. Та улыбалась, хлопала остальным.

— Отличное пополнение, просто отличное!

Ух, ты, привидение! Серая дама с вечно скрытым лицом. Как бы хотелось нарисовать ее, запечатлеть красоту дочери Основательницы. Она же похожа на свою мать, похожа?

Преподаватели радовали индивидуальностью. Квирелл в темно-фиолетовом тюрбане, Стебль в шляпе, которая чудом и магией держалась на ворохе кудряшек. Снейп, мрачный, застегнутый на все пуговицы тип, жаль, не вижу с такого расстояния. Не помогают даже очки, надо будет сменить на линзы, не зря же я их покупал!

Профессор Дамблдор — хрестоматийный волшебник, с колпаком и мантией со звездами, такими их изображают в книжках простецов. И пронзительные синие глаза видят все вокруг.

И это ему Гарри обязан своим "радостным" детством, которое привело его сначала в чулан под лестницу, а потом — к основанию этой самой лестницы со сломанными ребрами, проткнувшими легкое и сердце. Когда меня вселили, тушка вылечилась, но о повреждениях я знал.

Ненавидеть не получалось, он все делал ради всеобщего блага. Что ж, кажется, он говорил, что миру не хватает любви? Чем не подходит яой — описание любовных отношений. А что между мужчинами — это так, мелочь, недостойная внимания.

И я похлопал директору вместе с остальными.

2

Первый этап работы над мангой — общий план, когда рисуются схематично все двадцать страниц. Если страниц больше, то их общими чертами помещают на одном листе. Простое обозначение, где какие герои, где кульминация, развязка, общее развитие сюжета. Нет реплик, ничего, кроме квадратиков с палочками и огуречками. Помнится, автор выложил первый этап работы над самой первой главой "Наруто"…. Бомба взорвала Интернет, все не могли поверить, что точка с извивающимися червячками впоследствии превратилась в грозного Девятихвостого.

Времени первый шаг занимает немного, особенно, если сюжет уже продуман до мелочей. А вот потом начинается сущий кошмар. Черновая раскадровка, расписание реплик на каждой странице. Герои не прорисованы четко, лишь обозначены их позы, положение рук и ног. А вот текст… приходится много думать, ломать голову над каждой фразой, над каждым словом, потому что если они скучны, если построены неправильно, редактор все перечеркнет и отправит обратно, исправлять и переделывать. Как раз, встреча с редактором — третий этап. Согласование всех деталей может длиться до полугода, и мангака попросту может забыть об изюминке сюжета, о чем собственно шла речь. Мне повезло, Сатико не так уж часто и черкала мои рисунки, хотя и имелась у меня в запасе парочка листов, сплошь покрытых красными чернилами.

В любом случае, второй этап самый сложный и трудоемкий. Некоторые занимаются им дома, но иногда терпения попросту не хватает, и они перебираются куда угодно: в кафе, в парк. Видел даже парочку художников, рисующих в вагоне метро, даже не рисующих — спорящих о последовательности фраз. И понимающе улыбнулся: проклятый второй этап.

Сам я, как и большинство мангак в Токио, предпочитал кафе. Кофе не бесплатный, но он того стоит, в Старбаксе, например, потрясающе вкусные сливки. Сделаешь глоток, и как заново на свет родился.

Но сейчас мне нужно заняться "огурчиками" и найти книгу о… книгах. Книжном деле, книгопечатании, заклинаниях, что облегчают рукописное написание — в общем, "книжные" заклинания.

В библиотеке между высоченных стеллажей притаились тени, у столов их разгоняли яркие светильники. Пахло бумагой, чернилами и совсем немного — лимоном, наверное, от какого-нибудь чистящего средства. Или даже от магического клея.

Книги о книгах нашлись в самом углу третьего по счету стеллажа, который я проверил. Брать с собой в гостиную я не решился, пока не стоит выдавать своей заинтересованности чем-то особенным. Если манга не понравится, меня запросто вычислят по читательскому билету. Зачем портить интригу?

Еще пару веков назад книги в магическом мире писались от руки, маг мог просидеть полгода над своим творением, выписывая каждую черточку, каждую закорючку, после чего отдавал книгу художнику. Типы иллюстраций, черновики и наиболее подходящий вариант, равно как и его размер, оговаривались заранее, чтобы автор мог оставить свободное место. Художник зарисовывал заказанное волшебными красками. Каждая из них изготавливалась из волшебных ингредиентов, это приводило к тому, что краски долго не теряли своей яркости, время действовало на них не так быстро. Уже потом, когда книга была полностью завершена, накладывалась серия заклинаний. От мышей, от порванных страниц и грязных пальцев. Особенно мне понравилась задумка одного зловредного старикана, написавшего про любовь Мерлина к Моргане. В ту пору Мерлин считался абсолютно светлым волшебником, Моргана являлась его главной противницей, злом во плоти. Между ними просто не могло быть никаких отношений. Чтобы его книгу не спалили, он придумал заклинание для защиты. Если книга уничтожалась, то немедленно возвращалась, причем в двойном количестве. И сейчас сто шестьдесят штук пылилось на складах в Министерстве Магии — волшебники не сразу сообразили не трогать необычную книгу.

Краски и чернила в волшебном мире являлись одним из видов зелий, простые по рецептуре, однако сам процесс готовки описывался как крайне тяжелый и муторный. А еще он требовал огромной концентрации. Но мне хотелось нарисовать не просто мангу, а цветную. Нельзя рассказывать о Хогвартсе в черно-белых тонах, он потеряет львиную долю своего очарования!

А еще были заклинания чистки, позволяющие убрать краску, вышедшую за границу, убрать краску на неправильно проложенных линиях в течение пяти минут после нанесения, стереть неверно написанные слова. И еще море всякой полезной всячины. Ты моя прелесть! Появилась надежда, что переделывать страницу я буду только в случае, если мне не понравится сюжет или само изображение персонажа.