Не имея звезды (СИ)

За длинным дубовым столом собралось всего несколько человек — те члены Ближнего Круга, что смогли не только остаться на свободе, но и вновь добиться расположения Темного Лорда. Многие муки испытали Пожиратели, явившиеся после воскрешения своего хозяина, но еще больше страданий ( а потом и смерть) рухнули на голову тем, кто решил спрятаться, таясь в самых темных углах. Но эти трусы забыли об одном — в какой бы тьме ты не скрывался, а повелитель этой самой тьмы отыщет тебя даже на том свете.

Том Риддл сидел во главе стола, изредка кидая Нагайне — гигантской змее кусочки мяса, оставшиеся от последнего предателя. Бывший босота и вор, а так же воспитанник приюта «св. Фредерика» разглядывал своих последователей. Те представляли еще более жалкое зрелище, нежели сам ослабевший лорд, вынужденный жить в мире без зеркал — воскрешение взяло свое плату, скрестив человеческую и анимагическую сущность мага, превратив его в чудовище. Конечно Риддл рассчитывал исправить этот небольшой недостаток, но все это после победы, сейчас главное правильно воспользоваться инициативой, созданной самим Министром, отрицающим воскрешение самого темного Мага столетия.

Размышления главаря банды (а Том себя иначе и не видел) прервало шуршание перьев. А спустя всего несколько секунд перед лордом опустилась обыкновенная почтовая сова, которую можно арендовать за пару серебряных монеток, именуемых «сиклями».

Сидевший неподалеку Снейп, вернувший высокий ранг среди Пожирателей, с подозрением глянул на нежданного почтальона. Никто в мире не должен был знать местоположения явочного поместья, а значит — послать сову.

— Милорд, — Северус склонил голову, обнажая свою черную, кривую палочку. — Позвольте?

Том взмахнул рукой и зельевар сразу замолчал — никто из здравомыслящих людей не станет перечить Лорду. Риддл некоторое время изучал сову, а потом взмахом руки забрал у той послание, вложив в мешочек ровно три кната. Сова, получив вознаграждение, перешла на первую космическую, разве что не мгновенно покидая страшное помещение и не менее страшных людей.

Редко что могло заинтересовать видавшего виды Черного Мага, но в этот раз кто-то справился с нетривиальной задачей. Бандит, по кличке «Темный Лорд» повертел в руках странное письмо. Странное потому, что это был вовсе не запечатанный воском пергаментный квадратик, а самый обычный конверт с парой марок и смайликом, нарисованным вместо обратного адреса.

Риддл щелкнул пальцами и конверт испарился оставив после себя лишь обгрызенный клочок бумаги — писали явно наспех.

«Здорово крестный!

В общем, ты там небось занят всякими злодействами, так что перейду сразу к делу. Чтобы ты не предлагал — я не интересуюсь. На этом все.

P.S. спасибо за перо!»

Риддл еще несколько раз перечитал записку, не понимая кто это мог прислать. В очередной раз наткнувшись на постскриптум, Том, наконец, вспомнил. Перед его глазами возник наглый, почти тринадцатилетний мальчишка, одетый в какие-то непотребные обноски, с банданой на голову и гитарным футляром за спиной.

Том некоторое время сидел надвигаясь, а потом зашелся истеричным хохотом. Пожиратели в испуге жались в спинки стульев. Каждый знал, что за подобным смехом может последовать пытка провинившегося или не оправдавшего ожидания. Но Лорд все хохотал, а заклятья так и не срывались с его палочки.

Риддл же находил ситуацию весьма забавной. Ведь он мог догадаться еще тогда — почти пять лет назад. Ведь какой первокурсник сможет так лихо управляться с огненными чарами, если только в его жилах не течет кровь Ифрита. Да, все встало на свои места.

Том внезапно замолк, а в его змеиных глазах отразилось вполне человеческое беспокойство.

— Отмените приказ! — рявкнул Лорд.

— Какой, мой повелитель? — склонился в поклоне Северус.

— Ты сам знаешь какой! — прошипел Вол-де-Морт и от давления его магии стеклянной крошкой брызнули древние витражи, а камень под ногами зазмеился страшными трещинами.

— Мой повелитель, — сглотнул Снейп, понимая, что гнева не избежать. — Но приказ был приведен в исполнение два часа назад.

Ночью, площадь Гримо №12.

На кухне собралось все страшнее поколение, включая Альбуса Дамблдора. По прежнему отсутствовал лишь Аластор Грюм, все еще не вернувшись с задания. Директор больше не видел смысла разыскивать скорее всего погибшего Артура Либефлема, но отставной Аврор все еще хотел отыскать сына чело... Ифрита, лишившего его ноги и глаза.

— Мальчик не должен об этом узнать, — печально вздохнула Миссис, только что выслушавшая рассказ Брувстера, потерявшего в недавнем бою четверых Авроров.

— Я поставлю чары — ни одна сова не доставит завтрашнюю газету, — поддержал жену Мистер.

— Мелкий все равно все выяснит, — обреченно произнесла Тонкс.

— Герберт не простит меня, — спокойно, но немного грустно сказал Дамблдор, машинально жующий лимонную дольку, внезапно ставшую абсолютно безвкусной.

Народ промолчал. Каждый знал, что, да — не простит. Чтобы ни произошло после, но этого Герберт Ланс никогда не сможет простить. Даже если ему сотрут память, лишив воспоминаний о детстве. В этот самый момент в Скэри-Сквер мчались кареты скорой помощи — объявлена эпидемия вирусного заболевания. Пока поражен лишь один дом, стоявший в центре района. Дом, со старым, прогнившем крыльцом, на чьих перилах даже уже облупилась зеленая краска.

15 августа 1995г, Лондон, площадь Гримо, №12

Герберт сидел на кухне, держа в руках Малышку и наигрывая радужные, бессмертные ритмы Боба Марлей — одного из любимых музыкантов юноши. Рокер сидел в одних только семейниках с изображением Микки-Мауса, ну и, конечно же, со шляпой на голове. Закинув ноги на стол, покачивая на пальцах резиновые шлепки, Проныра тихонько напевал текст песни, изредка затягиваясь сигаретой и отпивая из чашки крепкий кофе без молока и сахара.

Первой в кухню спустилась взлохмаченная Грейнджер. Ланс не мог не признать, что у девушки — его ровесницы, округлилось уже все что должно было округлиться, а после операции на зубах, проведенной месье Поттером, Гермиона стала очень даже миленькой, но все равно оставалась не во вкусе Геба.

Часы показывали полседьмого утра, и неудивительно что Гермиона, привыкшая к полному одиночеству этот ранний час, спустилась в кухню в одном нижнем белье. Леди подошла к холодильнику, недоумевая — кто мог оставить включенным радио, взяла бутылку с холодной водой и только после этого заметила Ланса.

Грейнджер вскрикнула и попыталась прикрыть все, что обязана в такой ситуации прикрыть приличная девушка. Увы, бутылка сего маневра не одобрила и поэтому упала, расплескивая воду по полу.

— Герберт? Что ты здесь делаешь?!

— Сижу. Играю. Примус починяю.

Грейнджер, наверно, собиралась сказать что-то обидное и явно язвительное, но Ланс её опередил.

— Слушай, — Геб отложил гитару и уставился на смущенную однокурсницу. — Вот скажи — ты же сейчас в белье, а смущаешься будто голая, при этом на пляже бикини еще уже и тоньше этого неглиже, но никакого смущения нет. В чем логика?

Дэнжер прошипела нечто нечленораздельное, потом с жаром процедила:

— Козел, — и упорхнула в сторону лестницы.

Ланс пожал плечами и продолжил играть. Через час на кухне появилась Миссис, погнавшая Проныру «приобретать человеческий вид». Геб, в назидание, обернулся котом и вальяжной походкой отправился выполнять указание. В комнате юноша накинул футболку с бриджами и снова спустился вниз, где уже собралась вся компашка.

Один завтрак спустя

— Вот.

Именно с этими словами, вернее — словом, Миссис вручила молодому поколению боевые принадлежности, включающие в себя швабры, ведра, моющие средства, щетки, резиновые перчатки и прочие атрибуты профессионального полового.

— Ну мааам, — заныл Рон.

— Не кривись, — от строгости голос мадам даже немного звенел. — Все должны потрудится на общее благо.

Герберт, не долго думая, повязал на голову тряпку, предварительно спрятав шляпу в Сундучище, с гордостью принял швабру с ведром и отправился на бой с грязью и мелкими злыми духами, родившимися из старых, проклятых темно-магических артефактов. Они не представляли угрозы, но портили атмосферу.