Chemical Wedding (СИ)

— Нашли, наконец? — приветствовал её возвращение Снейп. — Мы не вовремя.

— Ну, что вы, покупатели всегда вовремя, особенно, если они знают, что им нужно, — его собеседником оказался уже знакомый Иванне лавочник. — Я с минуты на минуту жду особую поставку, — тут он слегка нервозно покосился на дверь в служебные помещения, — и если вы располагаете временем… — многозначительно посмотрел он сначала на Снейпа, затем на Иванну.

— Нет-нет, мне нужно только это, — уверила Иванна, ставя на прилавок коробку. — Коллега, если мне сейчас не хватит наличности, одолжите мне, не сочтите за труд.

— Вы покупаете всё это? — удивлённо приподнял брови лавочник.

— А у вас ещё есть? — оживилась Иванна.

— Нет, — опешил лавочник, по лицу которого ясно читалось крайнее удивление тем, что кто-то вообще мог заинтересоваться каллитрисом.

Иванна сказала, что иных интересов не имеет, и полезла за кошельком. Расплатившись (денег, что удивительно, ей хватило), она забрала тут же упакованную коробку и, попрощавшись с лавочником, вместе со Снейпом вышла в сгущающиеся морозные сумерки.

— Теперь и за книжками можно, — констатировала чрезвычайно довольная Иванна, задумавшись на миг, не отправить ли покупку совой в Прагу, и решив, что надёжнее будет держать её при себе. — Чёрт, что ж так похолодало-то резко? — удивлённо отметила она, ёжась. — Ветер, что ли, с моря подул?

— Зима, вот и холодно, — пожал плечами Снейп, открывая перед ней дверь в книжную лавку.

Тесное помещение было загромождено, казалось бы, хаотично расставленными стеллажами, но Иванна, сделав несколько поворотов и вспомнив летнее рисование «браслетов», поняла, что выстроены они незатейливым концентрическим лабиринтом. Книги были расставлены по тематике, и она без труда нашла свои любимые разделы: зелья, растения и артефакты. В центре «лабиринта» располагался самый занятный стеллаж — с нерассортированной литературой на смежные темы. Отрешённо пролистывая давно разыскиваемый сборник «Опыт трансформации лабораторного пространства», Иванна вдруг поймала себя на совершенно парадоксальном желании поскорее убраться отсюда. Она повертела головой в поисках Снейпа, чтобы спросить, не чувствует ли он чего-либо странного, но тот пребывал вне поля видимости, шурша страницами где-то за углом. Списав всё на разыгравшееся воображение, она вернулась было к изучению стеллажей, но становилось как будто только хуже: на глаза всё активнее лезли корешки с навевающими невесёлые ассоциации названиями, вроде «Топор палача и верёвка висельника: классические ритуальные предметы в повседневной зелейной практике», «101 способ использования гробовой доски для начинающих», «Упыри — кто они? Дискуссии об условно-разумных существах, том 13». Чувствуя накатывающую дурноту, негнущимися, точно отмёрзшими пальцами, она кое-как засунула «Опыт трансформации…» обратно на полку и почти на ощупь стала пробираться к выходу, пытаясь понять — то ли у неё давление упало из-за перемены погоды — вдруг там снег пошёл? — то ли тут что-то другое.

— Я подышать, — выдавила она, проползая мимо зарывшегося в какой-то фолиант Снейпа; тот в ответ буркнул что-то неразборчивое.

Зачем-то извинившись перед ведьмой-букинисткой, проводившей её встревоженным взглядом, Иванна взяла свою коробку с каллитрисом и толкнула ставшую вдруг тяжёлой входную дверь.

На улице действительно шёл снег, сумерки сгустились почти до темноты, зажглись уличные фонари. Ветер утих, но теплее почему-то от этого не стало. Прислонившись к стене, Иванна бессмысленно глотала колючий воздух вместе со снежинками и никак не могла отдышаться.

— Что за ерунда? — пробормотала она, оттягивая высокий ворот свитера, который ни с того ни с сего взялся её душить.

Впрочем, помимо шеи, ей сдавило и грудь, а в ушах гудело так, что Иванна даже попыталась найти внешний источник звука, прежде чем поняла, что это происходит у неё в голове. Хотелось свернуться клубочком где-нибудь в ближайшем сугробе, зажать голову между коленок и забыться. Отчасти это напоминало нападение энергетического вампира — Иванна чувствовала сильнейший упадок сил, из неё как будто выдавливали воздух вместе с волей к жизни и радостью.

На этой мысли и без того озябшую Иванну прошиб ледяной пот — она наконец поняла, что происходит, но никак не могла всерьёз допустить, что здесь, посреди Лондона, может оказаться дементор.

Словно откликнувшись на её ужас, сквозь пелену снегопада в бледном свете фонаря проступили очертания тёмной фигуры. Можно было сколько угодно надеяться, что это всего лишь случайный прохожий, но подступающая всё ближе почти осязаемая тоска сомнений не оставляла. Выронив коробку, Иванна стянула тёплые перчатки, которые едва успела надеть, и лихорадочно зашарила по карманам, тщательно отгораживаясь от нахлынувших эмоций и стараясь обращать внимание только на бодрящее действие адреналина: где-то в недрах мантии у неё был припрятан не отданный никому исключительно по недоразумению экземпляр зажигалки.

Зажигалка нашлась на дне одного из внутренних карманов, что весьма приободрило Иванну.

— Ну, давай, иди сюда, ходячая депрессия, — пробормотала она себе под нос, не вынимая руки с зажигалкой из кармана; второй рукой она стягивала на груди полы мантии в бессмысленной попытке согреться.

Дементор — никаких сомнений в том, что это он, не оставалось — приближался, и чем ближе он был, тем меньше уверенности в своих силах ощущала Иванна. Темнота вокруг сгущалась, подступала плотнее, душила. В памяти, как назло, один за другим всплывали эпизоды бессилия, неспособности помочь тем, кому необходимо. А ведь всегда казалось, что она смирилась и приняла их как неизбежность… Вытирать слёзы обшлагом рукава мантии было неудачной идеей, пуговицы царапали кожу, грубая шерсть ничего не впитывала и тоже царапала. Дементора нужно было подпустить как можно ближе, иначе факел не достанет его, но время застыло вместе с воздухом, а тёмная фигура не торопилась.

Дементор чувствовал опасность с её стороны? Исключено, что за глупость. Просто доводит лакомое блюдо до идеального состояния, ждёт, когда она окончательно сломается и можно будет забрать всё без остатка.

Всё-таки он приближался, незаметно, почти беззвучно — только хриплый звук, с которым дементор втягивал и выпускал воздух, раздирал плотную тишину проулка. Иванна вот-вот готова была решиться двинуться ему навстречу — сколько можно тянуть? Пальцы на зажигалке стыли даже в кармане. От дыхания дементора мороз, казалось, усилился как минимум вдвое против того, что было, когда она вышла из лавки; на миг Иванна усомнилась, сможет ли она удержать выпускной клапан, но быстро прогнала вредную мысль. Гораздо больше беспокоило вопрос — как долго она ещё сможет отгораживаться от призраков прошлого?

Совсем одна. Слезами эту боль не вымыть. Призраки обступают всё плотнее. Холод проникает внутрь, струится по позвоночнику, замедляет сердце.

Иванна встряхнулась, обнаруживая, что стучит зубами и трясётся. Нет уж, ничего не выйдет. Сейчас одна, но это не навсегда. Да и не одна, если подумать.

Она вынула руки из карманов, лихорадочно потёрла ладонь о ладонь, вытерла лицо и выхватила из кармана зажигалку. Хватит ждать. Где эта тварь? Вокруг сгустилась непроглядная мгла.

Неожиданно краткий сиплый звук раздался совсем рядом. Влажная кожа вмиг онемела от ледяного дуновения. Иванна вытянула руки в направлении звука — в одной зажигалка, вторая готова вызывать искру; надёжнее и правильнее было вызывать Изначальный огонь палочкой, но Иванна так гордилась, что научилась вызывать его рукой, что палочку в этом деле не признавала.

Голубая зарница. Поток серебристых светлячков формируется в… Это же Патронус!

Едва не выронив зажигалку, Иванна в немом потрясении смотрела на проплывшую мимо непонятно откуда взявшуюся призрачную олениху, прогнавшую кромешный мрак. В бледном свете только что едва кравшийся дементор показал удивительную прыть и, словно гонимый ураганным ветром, исчез. Олениха, грациозно повернувшись, проплыла мимо Иванны. Черноты больше не было, были обычные зимние сумерки, рассеиваемые редкими уличными фонарями Ноктюрн-элли и несколькими окошками окружающих домов.