На крючке (СИ)

- Он и так замкнутый.

- Нет, – покачал головой Шисуи, – ты ведь тоже его увидел. И он тебе нравится.

Не стоило отрицать очевидного. Наруто не вскинулся, хотя и очень хотелось.

- Он отличается от нас, – продолжил Шисуи, – немного, но всё же отличается. Ему было тесно в рамках, пока его считали ребёнком. А потом он получил такое доверие, которое сразу не завоюешь. Даже мне пришлось догонять его и выкладываться на сто пятьдесят процентов, хотя я чуточку старше.

- Тогда тебе не стоит волноваться, – намекнул Наруто. – Раз он такой гений, то сам найдёт выход.

- Найдёт. И справится со своими чувствами. Но ты не понимаешь, насколько ему некомфортно видеть тебя. Дело в другом. И ты сам бы поступил так же.

- То есть, ты сейчас другу своему помогаешь? – Наруто не спешил соглашаться, – а на остальных плевать? На чужие жизни, на тех, кто, чёрт тебя возьми, кормит вас.

- Плевать, – жёстко подтвердил Шисуи. – А кому не плевать? Вашему президенту? Он очень даже охотно вытрет ноги о гнущего ради него спину рабочего. А потом уволит. Любая оплошность, Наруто. Любая! Способна заставить отвернуться от него. Я вижу, что ты придерживаешься других взглядов. Ты сам увидишь, когда успокоишь свой юношеский энтузиазм. И если тебе так противно меня слушать, то стоит постараться не стать таким же самому.

Наруто не было противно. Он просто не верил. Находил отклик глубоко в сознании и всё равно не верил. Мир жесток и несправедлив. Разделён невидимыми границами. На каждом нормальном человеке висит ярлык, по которому его и распознают. Как сигнал, что этого человека можно ни во что не ставить. И только такие как Шисуи могли освободить его от этого бремени. Взять в свой дворец и напялить хрустальные туфельки.

Наруто не заметил, как в руке хрустнула одноразовая ложка. Опустил к ней взгляд и не поднял снова.

- Я не могу, – наконец дал ответ он. – Я не могу трахаться с людьми по приказу. Любовь должна быть искренней, а не притянутой за уши.

- А кто о любви говорит? Сейчас мы ведём речь о низменном желании. Всем нужна разрядка. Или, ты хочешь сказать, что никогда не притрагивался к девушке, если не любил её?

- Это не то! – Наруто не сердился, но не знал, как объяснить, – если не любовь, то хоть обоюдное согласие должно быть.

- Итачи согласен, – напомнил Шисуи.

- А мнение простых людей не в счёт, – закончил за него Наруто. – Знаешь что, Шисуи, катись ты.

- Чего я и ожидал. – будто удовлетворился ответом Наруто собеседник. – Я был прав, когда шёл не на дебаты.

- Тогда зачем?

- Предупредить, Наруто.

- Вот с этого надо было и начинать, – ткнул в него обломком ложки названный.

- Хорошо, ты не боишься. Только хватит ли тебе выдержки противостоять тому, что на тебя свалится.

- Да уже свалилось…

- Подожди, это только начало. Ты можешь уехать и никогда не заявлять о себе, пока ещё не поздно. Пока моя семья не обратила на тебя внимания. И пока старшие не захотели решить проблему другими способами. Учти, Наруто, я предупреждаю всего один раз.

- Не хочешь же ты сказать, что ради меня… какого-то сопляка… развернётся бойня? – усмешка.

- Не стоит шутить этим, – Шисуи её не принял как насмешку, – оставайся тихим и незаметным. Это твой единственный шанс. И никогда… – Шисуи снова подался вперёд и сбавил тон, – никогда не интересуйся делами Учиха, – протянул руку, поддержал голову Наруто за подбородок.

На миг показалось, что поцелует. И Наруто не был уверен, что сразу начнёт сопротивляться – так заворожено смотрел в эти опасные глаза, такие же, как у Итачи.

Не поцеловал. Шисуи отпустил его. А Наруто не мог проигнорировать последней реплики собеседника:

- Уже были ведь прецеденты, да? Кто-то поинтересовался этими самыми делами? И этот кто-то имел особое значение для одного из вас?

- Если у тебя хватило ума это понять, то хватит и чтобы принять моё предупреждение всерьёз. Больше я не буду таким терпеливым.

И решит проблему Итачи по-своему. Но что такого особого сделал Итачи, раз за него ринулись заступаться всей семьёй. Или не всей? Инициатива исходит только от Шисуи?

Шисуи встал, намереваясь уйти. Его чашка чая осталась нетронутой.

- Погоди, – Наруто вскочил следом и стремительно схватил его за руку.

- Да?

- Если захочешь снова со мной потолковать, не приходи в торговый центр.

- Не хочешь, чтобы тебя связывали с нашей семьёй? – Шисуи оглянулся, – не поздновато ли спохватился?

- Если бы не Саске, вообще никто бы не узнал. А ты меня добил. Зачем надо было вытаскивать меня с рабочего места и на виду у всех тащить в этот кафетерий?

- Я восхищаюсь силой твоего духа, раз ты ещё рассчитываешь завоевать их доверие, – Шисуи снова кивнул, – хорошо, я приму во внимание твоё желание. Но только одно.

Из-за того, что Итачи Наруто небезразличен. И только по этой причине Наруто не лежит в канаве мёртвый или изувеченный в травматологии.

Наруто проводил Шисуи до дверей. Потом стоял перед ними, пытался привыкнуть к мысли, что с сегодняшнего дня всё только усложнится. Не для окружающих или торгового центра, а для Узумаки Наруто. И тут совершенно бесполезно названивать Итачи, даже если бы Наруто и захотел его помощи. Заставить людей улыбаться легко. Гораздо сложнее заставить их это делать искренне. Они улыбались, потому что им за это платили деньги, но станут улыбаться ещё усерднее, если от этого будет зависеть благополучие их семей и жизней.

И Наруто не мог не осознавать истины: теперь ему заказан путь к успеху. К самостоятельному успеху. Он бы сейчас жизнью поклялся, что после нового знакомства президент вызовет его к себе и предложит повышение.

- Проклятье, – буркнул он себе под нос.

На этом злоключения сегодняшнего дня не закончились. После обеда, когда Наруто только-только освоился с новым положением, когда на него стали смотреть как раньше за его активное участие в продвижении детского отдела, президент наконец снизошёл со своего пьедестала, вызвал Наруто к себе.

Наруто явился тотчас же, не успел поесть, только бутерброд чаем залил, раскашлялся, не в то горло попало, потому что один из курьеров подбежал к столику и громко возвестил:

- Тебя президент хочет видеть. Сейчас же!

Вот это «сейчас же» и сбило Наруто с толку. Он извинился перед другими, которые с него глаз не сводили. Когда быстрым шагом шествовал на верхний этаж, спиной чувствовал, как все зашевелились, зашушукались. Лучше бы не замечали, чем так вот, втихомолку. Конечно, ещё лучше, если бы в лицо сказали. Он бы смог защищаться. А так если спросит, все только плечами пожимать будут.

Решив оставить разборку с коллегами на потом, он влетел в секретарский отдел кабинета и с порога брякнул:

- Меня президент ждёт!

Секретарь ни слова не сказал, молча указал ручкой в пальцах на плотно закрытую дверь.

Наруто вошёл. Потом только сообразил, что стоило постучаться. Первым делом он заметил, как президент накрыл документами какие-то красочные бумаги. Не иначе, фотографии. Что хотел скрыть? Может, рассчитывал с кем-то поделиться? С Наруто? А потом увидел подтверждение своим страхам.

Он поднял взгляд, не напомнил о сцене, за которой имел счастье наблюдать сверху.

- Узумаки Наруто, после некоторых раздумий…

- Я не виноват, – вопреки запланированной терпимости выпалил Наруто. – Я его даже не знал до сегодняшнего дня.

- Я вас ни в чём не обвиняю, – вкрадчиво.

Обвинял. Взглядом показывал, что винит, уже человеком не считает.

- Господин президент, можно поговорить с вами откровенно?

- Пожалуйста, – приглашающий жест, – присаживайтесь, чувствуйте себя, как дома.

Разрешение, которого удостаивался далеко не всякий. Наруто уж точно. Помнил все визиты в этот кабинет. И ни разу ему не предложили даже стула. И к столу подойти не попросили, чтобы видеть его с близкого расстояния.

Наруто не сел, вместо этого подошёл к столу и навис над шефом. Поздно сообразил, как это выглядит. Президент не возмутился, ждал первой реплики от сотрудника, на котором мысленно поставил крест, как на человеке.