Сверхестественный дневник сумеречного Хогвартса 4. Последняя битва (СИ)

- Етить-колотить… – прошептал Деймон, поднявшись на ноги.

Очнувшись в огромном зале, напоминающем типичную филармонию, наш бесстрашный генералиссимус обнаружил, что сидит на заднем ряду, в удобном кресле, а окружающие его люди, одетые как члены клуба анонимных фанатов Джереми Гилберта, хлопают кому-то стоя.

- Да чтоб меня…

Перекрестившись при виде тощей бабенки в платье из розовых полиэтиленовых кульков, на голове которой болталась шляпка, похожая на наполеоновскую треуголку, Деймон понял, что что-то здесь не так. Вот рядом с ним сидит мужик с выкрашенной в зеленый цвет бородкой, и держит в наманикюренных руках чихуахуа. По другую сторону – мадам неопределенного возраста с десятисантиметровыми ресницами. Пестрые платья, идиотские наряды, страшный макияж и кислотного цвета прически…что за карнавал Сатаны?

Подняв взгляд на потолок, Деймон, не удивился сотне прожекторов, направленных на исполинских размеров сцену с двумя креслами на ней. Сцена, украшенная новогодними гирляндами, сияла в свете лампочек, а натертый до блеска пол был просто до неприличия чистым. Над креслами висел громадный экран, на котором сейчас шел жутко популярный мультик «Маша и Медведь». Но не могли же все эти странные люди собраться здесь, чтоб просто посмотреть мультфильм?

- Соррян, – вежливо гаркнул Деймон, пихнув локтем мужика с крашеной бородкой. – А что я здесь делаю?

Мужик поморщился, оглядев тельняшку соседа и, погладив свою крохотную собачку.

- Вы пришли на шоу, – тягучим голосом манерного пидорка ответил он. – Мужлан. Хоть бы губы накрасил, в люди же вышел, что ты как быдло?

Военрук отнюдь не был Дином Винчестером, для которого слово «быдло» являлось комплиментом, и в любой другой ситуации просто бы сломал мужичку челюсть, однако шестое чувство подсказало Деймону не устраивать в этом странном месте мордобой.

- Что за шоу?

На сей раз к Деймону повернулась дамочка в платье из пакетов.

- Мужчина, вы продрыхли всю первую часть шоу, сейчас рекламная пауза, – томно пояснила она. – Какого вы вообще пришли, смотрели бы дома.

- Говори, туды б твою, – прорычал Деймон. – Что за шоу?

- «Пусть говорят» с Цезарем Фликерманом.

- Какой к херам….

Но не успел задать свой вопрос. Прожекторы вспыхнули, сцену охватил искусственный туман, прямо как на концертах Пугачевой, а на всеобщее обозрение, умело позируя камерам, вышел мужчина с синими волосами, одетый в костюм, украшенный фольгой и поплавками.

- Шо за хрень? – пытаясь разглядеть происходящее на сцене, протянул Деймон и, вырвав из рук мужика с собакой театральный бинокль, присмотрелся.

Джаред Лето и Стас Михайлов, эти покорители женских и не только сердец, нервно курили в сторонке, глядя на то, как зал, при виде Цезаря Фликермана взорвался громом оваций.

Цезарь, кивнув, улыбнулся несколько вымученной улыбкой и, усевшись в одно из кресел на сцене, заскороговорил:

- Капитолий. Ток-шоу «Пусть говорят», в этой студии мы обсуждаем невыдуманные истории, о которых невозможно молчать…

Зал снова зааплодировал. Даже Деймон пару раз для приличия хлопнул в ладоши.

Цезарь Фликерман, плеснув себе водички в стакан, дрожащей рукой капнул туда валерьянки, улыбнулся публике и продолжил вещать:

- Девяносто Первые Голодные Игры. Праздник всея Панема, товарищи! Перед рекламной паузой мы познакомились с нашими трибутами, а сейчас после того как во время рекламы наша съемочная группа выпила литр успокоительного….то есть, набралась сил, я с…радостью…представляю вам, друзья мои, уже знакомую нам садистку… любимицу из загадочного Нулевого Дистрикта….Кровавую Дейенерис!!!

- ЧТОООО????? – раздалось из заднего ряда.

Вскочив на ноги, Деймон, вцепившись в сидение перед собой, до боли в глазах впился взглядом в сцену.

Осторожные аплодисменты. Цезарь отодвигает кресло подальше.

Из-за кулис вышла невысокая девчушка, чьи темные волосы были заплетены в две косички, одетая в нежно-розовое платьице. Девочка сжимала в левой руке…тесак. Присев на кресло рядом с трижды перекрестившимся Цезарем, Дейенерис, прищурившись, осмотрела гостей ток-шоу, как Сталин пленных фашистов.

Деймон, пригнувшись, аккуратно высунулся из-за спины толстой тетки в палантине из елочной гирлянды.

- Господи, спаси душу грешного раба твоего, – тихонько взмолился Фликерман, чье бледное лицо попыталось расплыться в улыбке. – Дейенерис, зайка, как мы все скучали по тебе!

- Врешь, – буркнула Дейенерис.

- Нет!

- Пидора ответ.

- Гы-гы-гы, – не удержался Деймон.

- Дейенерис, милая, зачем тебе тесак? – осторожно спросил ведущий.

- Это мой маленький талисман, – грубо ответила девчушка.

Ведущий улыбнулся и отодвинулся еще дальше.

- Напомним нашим зрителям историю бедной девочки из Нулевого Дистрикта, который специализируется на производстве самогона. Дейенерис Сальваторе впервые стала участницей Голодных Игр в двенадцать лет, когда вызвалась добровольцем, – произнес Цезарь Фликерман. – Сейчас ей семнадцать, и вот уже пять лет Дейенерис ежегодно выступает добровольцем и участвует в Играх, как бывалый ветеран Арены. Скажи, милая, ты вызываешься добровольцем потому что хочешь защитить девочек своего дистрикта от участи трибута?

- Нет, потому что я люблю убивать, – просто ответила Дейенерис.

«Убивашка» – мысленно взвыл Деймон. – «Моя Убивашка!».

- Девяностые Голодные Игры закончились на третьей минуте, после того, как Дейенерис покрошила в капусту всех трибутов у Рога Изобилия, – поведал Фликерман. – Признаюсь, Капитолий предпринял некоторые меры, дабы не пустить эту девочку на следующие Игры. Мы закрывали ее в сарае на момент Жатвы. Мы платили ей деньги, чтоб она отказывалась. Мы хотели отменить Голодные Игры! Но эта маленькая маньячка сказала…что ты сказала, зайка?

- Что если вы не пустите меня на Игры, я пущу вам кишки, – улыбнулась Убивашка.

- Почему тебе нравится убивать, Дейенерис?

- Дык, етить вашу коромыслом, это мое хобби.

Зал осторожно зааплодировал.

- Давайте посмотрим интервью группы поддержки нашей любимой девочки! – фыркнул Фликерман.

Деймон перевел взгляд с дочери на экран, на котором уже не транслировали «Машу и Медведя». На экране уже красовалась страшненькая дамочка в высоком оранжевом парике, одетая в ядрено-сиреневый костюмчик. Покусав напомаженные губы, дамочка, которую, судя по подписи внизу звали Эффи, заломила пальцы, украшенные длинными ногтями и, прокашлявшись, тоненько произнесла:

- Дейенерис, она…дикая. Неуравновешенная девчонка! Вы знаете, что она сделала с дизайнером, который предложил ей к платью чудные лаковые туфельки с бантиком?! Цинна…бедный Цинна…помним, любим…

- Спасибо, Эффи, – посинел от ужаса Фликерман, заметив, что Убивашка привстала. – Далее, пожалуйста!

Картинка сменилась и вот уже с экрана на публику смотрит забуханного вида мужик, похожий на дальнего родственника Аларика Зальцмана. Покрутив в руке граненый стакан мужик, гордо именуемый ментором, как подсказала Деймону соседка по ряду, поджал губы.

- Я так и не понял, какого хуя мы опекаем трибутов Нулевого Дистрикта…но они занимаются самогоноварением, а это меня радует. Ой, какой у них самогон! А мэр дистрикта, эта рыжая бестия, которая гонит, как царица…какая женщина! Вот откупорили мы вчера бутылочку сливовой наливки…что? Про Дейенерис говорить? А, понял, – смутился ментор. – Дейенерис…а что, нормальная девка. Да, с головой не дружит, давеча бедному Цинне туфлю засунула прямо в ж…короче, глубоко засунула. А так, девочка милая. А как она жрет бормотуху…может залпом целый стакан осушить, говорит, это ей от мамы досталось.

Дейенерис чуть порозовела от смущения. Цезарь, поняв, что милиграмм опасности миновал, вздохнул.

Ментор пропал с экрана, а вместо него появился статный мужчинка с мудреной бородкой и не менее мудреным именем Сенека Крэйн.

- Я вообще не понимаю, кто имел что-то против Китнисс Эвердин? – протянул Крэйн. – Милая девочка с чудесным характером. Ходила все время со своим пекарем, спокойные, уравновешенные ребята. А эта зараза мелкая…