Единое целое (СИ)

Во взгляде Шерлока бушевала холодная ярость, он выглядел, как упрямый ребёнок, и Джона это восхищало - он едва сдерживал рвущийся наружу смех. Селеста сделала движение в сторону младшего сына, угрожающе прищурилась, подняла затянутую в кружевную перчатку тонкую руку и ткнула пальцем ему в грудь:

- Ты всё понял?

- Да, матушка, - пробормотал Шерлок. Селеста с удовлетворением посмотрела на сыновей, всплеснула руками и направилась к гостям, стоящим около помоста для танцев, возведённого у основания парадной лестницы, ведущей к дому.

В воздухе разлилась вечерняя свежесть, заметно похолодало; для апрельского дня вообще было чудом, что за весь день ни разу не пошёл дождь. Майкрофт выступил вперёд, взяв один из микрофонов со стойки, и улыбнулся всем собравшимся, которые с любопытством приготовились его слушать.

- Дамы и господа, дорогие родственники и друзья, прошу вашего внимания. От лица моей матери и моего дорогого младшего брата я хотел бы поблагодарить всех вас за ту честь, которую вы оказали нам, приняв участие в этом скромном праздновании. Заключение этого союза произошло экспромтом, и мне бы следовало сейчас по старой доброй традиции передать слово шаферу, однако единственным свидетелем бракосочетания был молодой бездомный по имени Спайк, - Майкрофт взял паузу, во время которой по рядам слушателей прошёл короткий смешок, а младший брат пронзил его смертоносным, как клинок, взглядом, - поэтому я буду говорить вместо него.

Он прервался и посмотрел на новобрачных, которые стояли бок о бок в тени, отбрасываемой живой изгородью, и вдруг в его глазах промелькнула почти нежность. Джон был поражён проявлением искренних человеческих чувств на обычно бесстрастном лице, воплощающем выпестованную веками британскую благопристойность.

- Многие из вас знакомы с Шерлоком, но лишь единицы знают, каков он на самом деле. Я льстил себя надеждой, что вхож в этот узкий круг посвящённых, однако с тех пор, как несговорчивый доктор Джон Уотсон появился буквально из ниоткуда и стал неотъемлемой частью нашей жизни, я постоянно испытываю сомнения, знаю ли я моего младшего брата так хорошо, как мне казалось. Джон Уотсон - один из лучших людей, с кем я когда-либо имел честь быть знакомым, и я … я безмерно горжусь тем, что могу назвать его своим зятем.

Раздались редкие аплодисменты; бракосочетание было лишь поводом собраться и посплетничать и не вызывало у гостей настоящего интереса. Доктор начинал всё лучше понимать, почему детектив не хотел здесь появляться. Неожиданно для самого себя Джон заволновался и изо всех сил уцепился за руку Шерлока. Он почувствовал себя неуютно; раньше он не задумывался, что связал свою жизнь не только с самым лучшим и блестящим человеком в Британии, но также и с членом одной из богатейших семей; и окружение Шерлока, несомненно, было занято обсуждением, кто он такой, откуда взялся, какое влияние имеет (удивляясь при этом, как Холмс-младший вообще мог вызвать чей-то интерес), если сумел заставить убеждённого социопата нарушить собственные жизненные принципы. Внешне Шерлок был абсолютно спокоен, но Джон чувствовал за этим гранитным холодом скрытые волны ярости: Шерлок ненавидел, когда его выставляли напоказ, как дрессированное животное.

На секунду Уотсон возненавидел Селесту Холмс всеми фибрами души. Этой дьявольской затее с публичными речами, в которых они должны клясться в вечной любви друг к другу перед скопищем людей, которых Джон не знает, а Шерлок терпеть не может, и многие из которых в прошлом причиняли Шерлоку боль, они были обязаны исключительно свекрови.

Поэтому, когда Майкрофт протянул зятю микрофон, тот быстро принял решение, не позволив себе усомниться в его правильности и не дав Шерлоку возможности отказаться от своего плана: Джон не отпустил руку мужа и увлёк его за собой. Селеста приподняла идеальной формы бровь, но Уотсон, не обращая на это внимания, расправил плечи и широко улыбнулся.

- Салют, - сказал он, слегка откашлявшись. Рука Шерлока дрогнула, сжав его пальцы; он вернул пожатие и продолжил речь. - Мы очень рады видеть здесь столько людей, собравшихся на наш… выход…в свет****. Мы не собирались это… праздновать и приятно удивлены таким прекрасно организованным … приёмом. Селеста, благодарю вас, - он подчёркнуто вежливо поклонился свекрови, и она осторожно улыбнулась, пристально глядя на Джона тем взглядом, каким Шерлок сканировал подозреваемых. – Полагаю, Селеста ожидает, что мы будем публично давать друг другу обеты верности или впадём в сентиментальность пополам с романтикой, но, по правде говоря, я далёк от мысли делать нечто подобное.

Шерлок повернулся и пристально посмотрел на Джона, широко распахнув глаза, в которых полыхали потрясение, желание и удовольствие, охватывающие его всякий раз, когда его друг совершал что-то неожиданное и необыкновенное. Джон в открытую подмигнул супругу и ещё крепче стиснул его руку.

- Но кое-что я всё же скажу. Мне невероятно повезло, а Шерлоку повезло ещё больше.

Публика засмеялась, но несколько неуверенно, ведь он был не из их круга, и общество пока не определилось, как относиться к этому парвеню*****; каждое его слово и жест будто взвешивались на великосветских весах. Джон улыбался гостям без тени страха.

- Я очень надеюсь, что удача будет и дальше сопровождать нас, до конца наших дней. Ещё раз благодарю за возможность открыто приветствовать всех присутствующих. Полагаю, наши последующие встречи будут не менее приятными.

Уотсон отпустил руку Холмса и повернулся, чтобы покинуть подмостки и закончить этот фарс, но Шерлок неожиданно замер на месте, глядя на мужа как на величайшую из всех существующих тайн мироздания.

- Шерлок?

Холмс-младший покачал головой, на его лице неожиданно появилась ласковая и обаятельная улыбка, подразумевающая «Джон Уотсон, ты чудо» - редчайшее проявление эмоций. После чего он вдруг заговорил. Джон нахмурился, ожидая разгромной речи, Майкрофт тяжело вздохнул, а Селеста побледнела, но Шерлока это не остановило.

- Думаю, сейчас самое подходящее время отбросить всякое притворство. Девяносто процентов присутствующих приехали, чтобы удовлетворить своё жалкое любопытство по поводу человека, пожелавшего стать моим партнёром. Причина эта скучна, предсказуема, а если быть до конца откровенным – не будем отказывать себе в таком удовольствии – отвратительна, но я вполне могу понять это побуждение. Я очень сложный человек и всегда был таким. Некоторые из вас прямо предсказывали мне пожизненное одиночество, и я признаю – вы были недалеки от истины. Я не ожидал, что… встречу такого человека, как Джон Уотсон. Я даже в мыслях не мог представить никого, подобного ему. Он солдат, и доктор, и непоколебимо хороший, добрый человек – тот, кем я никогда не был и не стремился стать. Я его недостоин, но, несмотря на это, он продолжает украшать мою жизнь своим присутствием. Я заявляю, что, вопреки всему, что я сам о себе думал и знал, я безумно люблю его.

У Джона едва сердце не остановилось, и ему пришлось ухватиться за Майкрофта, чтобы удержаться на ногах. Ему не нужно было выслушивать эти признания, чтобы знать, что чувствует по отношению к нему Шерлок, но всё же, произнесённые этим глубоким баритоном, богатым обертонами и одному ему присущими интонациями, они раскрывали сияющие небеса.

Зрители безмолвствовали. Джону была знакома такая тишина: жуткое мёртвое затишье перед бурей. Шерлок с совершенно несвойственной ему неуверенностью закусил губу, оторвал взгляд от матери, с которой не спускал глаз с середины своего импровизированного выступления, и посмотрел Джону прямо в глаза. Это мгновение длилось целую вечность, затем Шерлок повернулся к зрителям, которые потеряли дар речи и впали в ступор.