Поединок (СИ)

— Я знаю о нем почти все,— старик извлек из кармана волшебную палочку, и через пару мгновений на столе появился поднос с горячим чаем.— Пейте, потом я провожу вас к ним в дом.

— Прямо сейчас,— Тео смотрел на Розу, явно показывая, что ему не нужен ни чай, ни отдых, ни еще что-то, раз его ждет пациент. Да и она не хотела больше ждать и откладывать встречу с отцом.— Идемте.

Мистер Питер пожал плечами и поднялся.

— Что ж... Только там холодно,— старик снял с вешалки в углу теплую куртку и с сожалением посмотрел на пылающий камин.— О! Нужно взять им продуктов, в такую метель им не стоит выходить, да и скоро полнолуние....

Мистер Питер поманил их пальцем, и, только сделав шаг вперед, Роза увидела небольшую заднюю дверь, которая вывела их во двор, над которым возвышались белоснежные горы, скрытые наполовину, словно в дымке.

— Метель,— пробормотал мистер Питер, беря из ниши две корзины. Тео перенял у него одну и с вопросом посмотрел на старика.— Роза, дай мне руку, я вас буду направлять, а то вы промахнетесь и утонете в сугробах, твой отец мне этого не простит... Теодик, держитесь за Розу... Готовы?

Девушка чувствовала, как в секунды трансгрессии ей стало дурно — это сказывалось долгое путешествие. Когда она смогла глотнуть свежего воздуха, чтобы прийти в себя, то закашлялась — от снега, что тут же набил нос и рот.

— Быстрее под навес,— услышала она сквозь ветер и шорох снега голос мистера Питера, который потянул ее вперед. Только теперь девушка различила контур почти занесенного снегом вытянутого одноэтажного домика и слабый свет в одном из окон.

Роза, оказавшись под крышей навеса, где лежали поленницы дров, стояли тележка и садовые инструменты, начала поспешно отряхиваться. Рядом возник Тео — его черные волосы были покрыты шапкой снега.

— Вперед?— улыбнулся мистер Питер, сдвигая в сторону небольшой сугроб, что успело сюда намести, и открывая массивную дверь. На них сразу дохнуло теплом, запахом горящего камина и куриного бульона.

Роза сделала шаг, и сердце ее взволнованно забилось в груди. Это его дом, дом ее отца. Он здесь, он совсем рядом, как она мечтала четыре года разлуки...

— Рон!— позвал мистер Питер, вытирая ноги прежде, чем войти в гостиную из маленького холла, где они топтались втроем. В комнате горел камин, освещая старую, но какую-то совсем домашнюю мебель, книги, шахматы на столе, кукольный домик и большого серого кота, что спал в кресле, свернушись клубком.

Где-то в другом конце дома послышались шаги, тихо щелкнула дверь, и темный силуэт возник в проеме напротив вошедших в комнату Розы и Тео.

— Папа,— выдохнула девушка: она не могла не узнать эту долговязую фигуру. Она обняла отца, не сдерживая внезапно нахлынувших слез, которые тут же скатывались на старый, связанный еще бабушкой Молли, бордовый джемпер отца. Рон гладил ее мокрые от расстаявшего снега волосы и целовал в затылок, как делал это много раз в детстве. Его большие руки чуть подрагивали, сердце гулко билось под ухом девушки. От него пахло каким-то резким зельем, и Роза даже улыбнулась: как от ее Тео.

— Тео...— она заставила себя отстраниться от отца и обернуться к другу.

— Теодик,— молодой человек протянул руку.

— Рон,— коротко ответил отец, пожимая ладонь целителя. Другой рукой он все еще обнимал дочь.— Спасибо, что приехали...

— Папа...— Роза подняла на отца глаза, все еще не веря, что это он, что он здоров. Стал еще более худым, но все-таки остался прежним, если не считать множества мелких шрамов на его лице и руках. А еще взгляд: немного другой...

— Я оставлю корзины на кухне, Рон. И, пожалуй, приготовлю что-нибуль перекусить...— мягко заметил мистер Питер.— Если понадоблюсь, зовите.

— Где Сара?— Тео, казалось, не обратил внимания на слова старика, что скрылся в коридоре за его спиной.

— Идемте,— Рон указал на дверь, из которой вышел.— Она уже почти не приходит в сознание...

Роза услышала в словах отца тоску и боль — он никогда не умел скрывать чувств. Он ее любит, он любит Сару. Девушка глубоко вздохнула, пряча от всех, даже от себя, свою ревность и неприятие, с которым должна была давно смириться, и последовала за отцом и Тео. Он ее любит, значит, она замечательный человек. Она, Сара, была с ним рядом все эти годы. И Роза была ей благодарна...

Рон открыл дверь в маленькую, теплую комнату, и Роза тут же увидела кровать, на которой, накрытая одеялом, лежала бледная и очень худая женшина. Саре было не больше тридцати лет, что немного поразило Розу. Мокрые волосы прилипли к высокому лбу Сары, сухие губы приоткрыты. На ее лице тоже были шрамы.

Тео обошел Рона и Розу, открывая свой чемоданчик.

— Подождите в гостиной,— бросил им целитель.

Рон кивнул. Молча они вернулись в комнату, наполненную шумом огня, что пылал в камине. Роза не знала, что сказать, потому что понимала, что отец сейчас там, в той спальне, рядом с этой больной женщиной. Да и ей, после этого, было сложно думать о чем-то другом.

— Почти не изменилась,— Рон смотрел на дочь, чуть улыбаясь.— И так на нее похожа...

И только после этих слов Роза осознала, что он, будучи все эти годы рядом с Сарой, не забыл о них. Не забыл о маме... И стало сразу легче — и смотреть на него, и говорить.

— Хьюго очень стал похожим на дядю Джорджа, только вот характер другой,— улыбнулась девушка, садясь рядом с отцом на диван и глядя на него.— Наверное, дедушки Артура...

— Как дед?

— Ты же его знаешь: даже на пенсии он продолжает грезить магглами,— Роза легко рассмеялась.— У него появилась идея фикс: самостоятельно собрать ком-пью-тер, чтобы он готовил сам... В общем, кухня «Норы» превратилась в мастерскую, чем не очень довольна тетя Одри... Пару раз в неделю кто-нибуль находит в своей тарелке какую-нибудь железку...

Они замолчали, глядя друг на друга. Розе показалось, что на миг сюда, в этот чужой для нее дом, дохнуло уютом «Норы», уютом того времени, когда этого дома еще не было. Но лишь на миг...

— Как ты, папа?— девушка вглядывалась в лицо отца.

— Ты же видишь, что ничего,— он обвел рукой комнату.— Живу.

— Ты работаешь?— она понимала, что они говорят о каких-то глупостях, но говорить о чем-то другом, серьезном, значило причинять ему новую боль. А ему будет больно, она это понимала после его слов о том, что она так похожа на маму.

— Можно сказать, что нет,— тень знакомой девушке улыбки мелькнула на губах отца.— Питер занимается нашей гостиницей.

— Это твоя гостиница?— изумилась Роза.

Рон кивнул. Опять повисла пауза. Словно они судорожно искали тему для разговора, стараясь избежать щекотливых ситуаций.

Они вздрогнули, когда в комнате появился Тео. Он вытирал руки в полотенце.

— Как она?— отец тут же встал, взволнованно глядя на целителя.

— Плохо,— Тео посмотрел на Розу, словно разговаривал именно с ней.— Нужно перевезти ее к нам, там я смогу ей помочь. Тут нет.

Роза не отводила взгляда, потому что понимала. что Тео разговаривает именно с ней. Он просит у нее разрешения. Отец тоже посмотрел на нее.

— Конечно, но сможет ли она трансгрессировать?— Роза кивнула Теодику.

— Она слаба, но, чем скорее она окажется у нас, тем скорее я смогу ей помочь,— Тео подал девушке ее мантию и колбу с каким-то зельем.— Я дал ей Укрепляющего зелья, это ей поможет. Ты тоже прими. Мистер Уизли?

Отец судорожно кивнул и быстро вышел, Тео последовал за ней, ободряюще улыбнувшись Розе. Девушка даже не знала, что же теперь будет, лишь одна мысль спасала: мама и дядя Гарри уехали. Она одним глотком выпила зелье.

Мистер Питер обещал следить за домом и котом. Они собрались за пять минут. Отец держал завернутую в одеяло Сару на руках.

Обратный путь занял немного больше времени, потому что Тео сделал на одну трансгрессию больше. Он тоже устал, но не мог остановиться, потоум что спешил. После каждой трансгрессии он останавливался, чтобы осмотреть Сару.

В Англии был рассвет, когда они появились возле дома. Холодный ветер гнал газетные страницы по тихой еще улице.