История маленькой верности (СИ)

Стальные пальцы лидера сомкнулись на запястье, швырнув Рафаэля прочь от груши, а следом мощный удар коленом впечатал в стену.

- Хватит, - Лео опустил руки, чуть смягчая голос. – Ты весь день тут бесишься. Пора уже выпустить пар и успокоиться. Что произошло?

Раф тряхнул головой, глубокими вдохами и медленными выдохами пытаясь хоть как-то себя успокоить, и пошел вдоль стены по периметру зала, бездумно возя пальцами по краске.

- Донни сказал мне, с кем ты столкнулся, - Лео догнал его и положил руки на плечи, останавливая. – Почему ты мне не сообщил? Раф, это было очень неосторожно…

- Ой, знаю я, - тот стряхнул его ладони, уставившись в пол. – Не начинай, Лео. Да, я виноват, что не подумал ни о ком, как обычно, что ушел гулять, что встретил Кадзэ, вот во всех семи смертных виноват, только отвали, ладно? Мне тут душеспасительных моралей и бесед не надо вообще сейчас. Сам разберусь.

Леонардо дернул бровью, возвращая руки на плечи брату, и нажал, заставляя того съехать по стене на пол.

Ну, да. Ну, конечно. Ему не надо. Разумеется. Ничего ему не надо, только чтоб оставили тут беситься непонятно с чего, пока не рухнет без чувств.

- Ты скажешь мне, что происходит? Дон как воды в рот набрал, отделываясь своими любимыми «ну там, ну все уже нормально». Я уж молчу о том, что последним узнал об этой стычке. Я даже чай не могу спокойно попить, не доглядывая за вами?

Рафаэль устало мотнул головой и до боли сжал пальцы брата в своих, извиняясь этим жестом и прося поддержки.

Господи, как же он хотел довериться-то сейчас. Начать орать, выплескивая из себя эту мерзкую жижу тянущей нутро вины и жалостливые оправдания себя самого, как-то упросить старшего помочь, что-то посоветовать, сделать, починить. Брат же умный и понятливый – он придумает, как все исправить.

«Вот уж нашел советолога в амурных вопросах. Лео, наверное, такой же эксперт, как Кадзэ, с той разницей, что по башке бы дал, а не позволил так себя разложить, если бы не хотел… Идиот несчастный! Че, вообще ничегошеньки не понимает?!»

«Да, не понимает» - пришла простая короткая мысль, встряхнувшая Рафа, как электрошок.

Он вскинул глаза на брата и долго пялился в синюю радужку знакомых с детства глаз.

Он с самых пеленок, с первого прорезавшегося зуба и сказанного «гу-гу» знал эти глаза и руки. Вместе ходить учились, вместе все познавали, ложками дрались за обедом и нагоняи от сэнсэя получали вместе. Они росли и понимали мир вокруг и друг друга тоже.

А клоны… они же сразу взрослыми появились на свет, получается. Их создали каким-то шаманским способом сразу большими, умеющими махать оружием, но ни хрена о самом банальном не знающими, потому что знания появляются только со временем. Только с опытом, набив шишку, точно начинаешь знать, что не надо биться головой в стол.

Их учил Мастер Сплинтер, день за днем вкладывая в сыновей понимание, знания и свою мудрость. Кому уж чего досталось – не о том сейчас…

А клонов кто учил? Шредер? Великий Мастер Саки, которому всегда все готовое на блюде должны подать вот сию секунду?

«Он в натуре не понимал, выходит…»

Раф мотнул головой, порывисто обняв Лео.

- Спасибо, бро, мне надо с Донни поговорить. Вот, правда, спасибо.

И вылетел за дверь, оставив старшего брата удивленно моргать ему вслед глазами.

***

Й’оку проснулся и долго-долго рассматривал потолок над собой. В темноте очертания предметов становились всегда более четкими, а цвета хоть и густыми, но все же ясными и насыщенными, а не блеклыми, как при свете дня.

Рядом раздавалось тихое мирное сопение, гревшее левую ключицу и плечо.

Скосив глаза, он обнаружил у себя под боком крепко спавшего Ёдзи, обнявшего его руками и ногами и даже улыбавшегося во сне.

«Малыш… - Й’оку погладил его по голове, перевернулся на бок и осторожно укрыл своим одеялом. – Теплый. Как Кэдамоно* почти».

Он моргнул, с удивлением осознав, что Ёдзи чем-то неуловимо напоминал ему Рафаэля. Как отголосок эха, повторяющий окончание слов, так и черепашонок словно был уменьшенной копией ниндзя в красной бандане. Таким же теплым, таким же важным и таким же пугающим своей неизвестностью.

В тепле темно-зеленых рук дышать становилось проще. Даже зная теперь, каким Рафаэль бывает диким, зная, что он может причинить боль и без сомнений сделает это, даже теперь Й’оку не мог отделаться от чувства тепла, что дарили его объятия. Чего от него ждать завтра?

Ёдзи тоже дарил тепло. И сейчас это было вдвойне удивительно, потому что он же в последнее время не общался с Й’оку, предпочитая компанию Миднайта. Пугало, что малыш растет так быстро, что в его зеленых, точь-в-точь как у Рафаэля, глазах порой проскальзывала слишком ранняя взрослость. Как бы узнать, не повредит ли это ему в жизни?

- Кодама**, - Й’оку прикрыл глаза, чувствуя внутри странное тепло, словно бежавшее по венам от сердца до кончиков пальцев и приятно покалывавшее даже в висках.

Если бы было возможно сложить их вместе и удержать рядом с собой. Не потерять.

Да, Рафаэль напугал, буквально на глазах превратившись в голодного хищника, но зла-то не причинил и не хотел. Может, так все и должно происходить и это нормально?

Й’оку не чувствовал в нем гнева или ненависти. Было что-то странное, совершенно незнакомое, но не враждебное и теплое, очень желанное, очень нужное, почти родное.

«Значит, нужно просто последовать совету Винсента и немного перетерпеть эти укусы и все остальное, и будет снова тепло».

Если это цена того, чтобы потом было долго хорошо и спокойно, и это никто отбирать не станет, то она вполне справедлива.

«А если он тебя так к ним домой и не отведет? Что ты делать станешь? Мастер тебе ясно сказал, что нужно сделать».

«Ну… ну сначала же надо, чтобы он мне доверять начал полностью. Он же меня врагом считает, а врагов в дом не водят, так ведь? Значит, у меня еще есть время…»

Й’оку дернул уголком губ, осторожно поглаживая по панцирю сладко спавшего Ёдзи – врать себе у него всегда получалось плохо.

Он лежал в своих мыслях довольно долго, пока темнота не стала почти звенящей, остро выделявшей в себе каждый звук.

Й’оку приподнял голову и вслушался, чуть прищурив глаза. За дверью его комнаты кто-то был.

***

Донателло перебрал пальцами кружку с кофе, проворачивая ее вокруг оси, и поднял глаза на Рафаэля, сидевшего напротив него на столе.

- Я ничего не сказал Лео только потому, что не хочу тебя подставлять, - негромко проговорил он. – Но, елки, Раф, ты вообще понимаешь, что делаешь? Мой клон, который был в белой маске, сказал, что тебя специально спровоцировали на это… этот поступок. Это не чувства – это какой-то химикат, на который ты среагировал, как кобель на течную суку, прости за сравнение.

Раф оторвался от бинта, которым сосредоточенно заматывал до этого костяшки, и исподлобья глянул на брата.

- Я себя знаю, Донни, - возразил он. – Боялся, что именно этим все и закончится, что башку сорвет, и поведу себя так.

- Да ты не слышишь меня, что ли? – Дон хлопнул ладонью по столу, теряя терпение. – Это просто химикат был и все!

- Я с ним не первый день встречаюсь, - перебил Рафаэль. – Это не вчера началось. И чтобы ты мне тут ни нес сейчас про химикаты – это не оправдывает несдержанной твари внутри меня. Да я покалечить его мог запросто!

Донателло сжал пальцами виски, борясь с желанием начать орать на брата.

Тот словно вообще не слышал, что ему говорили, упрямо заявляя, что чувства к клону Леонардо в нем проснулись давно, а тот просто этого не понимает.

- Ты еще скажи мне, что он вчера не понимал, чем вы чуть не занялись! – скулы Донни вспыхнули. – Что он не понимал, что делает, облившись этим афродизиаком и наладившись к тебе на свиданку под луной! Это же провокация чистейшая! А если это ловушка?!

Раф вернулся к бинту, едко усмехнувшись брату.

- Да, Дон. По ходу не понимает. Я тебе о чем сказал, когда пришел? Они взрослыми родились, понимаешь? Сразу взрослыми. Откуда-то есть в них эти умения, как у каждого из нас, а вот жизненного опыта – нет. Вот ты когда первый раз порнушку смотрел?