Крыши и дороги (СИ)

— Поживей, птичка! — Этот гад еще и смеяться успевал!

Летун разозлился. У кого тут руки длиннее?

Ему нечасто доводилось драться без костюма. На самом деле только в спортивных залах, но сейчас он об этом не помнил. Доказать Коту, поставить его на место, выиграть казалось важнее любых повреждений. Важнее всего на свете!

Джаред впервые подумал, а чего же он хотел на самом деле, когда ловил Кота по всему городу?

Кот задумчивости не прощал. Его подсечка оказалась удачнее, Летун потерял равновесие, упал и сразу откатился в сторону, вставая.

— Опаздыва...

На этот раз сам Кот поплатился за насмешки. Удар заставил его проглотить конец фразы, Летун перехватил было упрямый загривок, но замешкался — этот прием был травматичным. А Кот уже делал новую подсечку, заставляя прыгать, двигаться, уходить в строну, отвечать — самому, без подсказки компьютера.

Кровь все быстрее бежала по жилам. Тепло накатывало волнами, от каждого движения, от каждого удара. Мир становился ярким, ярче, чем через визор, ярче, чем мерцание информационного поля, ярче и жарче огней города с высоты. Было видно каждую веснушку у Кота на переносице, и сбитые костяшки пальцев, и шов на неловко подшитом трико, и рыжеватое кольцо вокруг зрачка. Летун влился в темп, он сам себе казался нагретой ртутью. Тело послушно отзывалось на каждую подсказку интуиции, дурацкая улыбка не сходила с лица. Летун не замечал ни боли, ни времени. Удар, подсечка, блок, удар, уход, удар, удар...

И не думалось даже, помнилось и чувствовалось кожей, что редкие моменты полнокровной жизни всегда были связаны не с университетом, не с успехами корпорации и даже не с полетом, а с подобными стычками.

“Почему”, — прорвались к сознанию ошметки мысли. — “Почему я раньше так не делал? Без костюма?”

Все-таки думать в бою вредно. Или надо было тренироваться чаще. Кот вжимал его в пол, навалившись сверху, — тяжело дышащий, жесткий, жаркий. Шепотом обдало затылок:

— Сдаешься?

— Вот еще, — пробормотал Джаред. — Сейчас встану!

— Да ну? — Кот сильнее заломил руку. Джареду было плевать, он пробовал отжаться от пола. Не получалось, Кот все наваливался на спину, прижимался плотнее, а Джаред подавался вверх и не мог остановиться, пока вдруг ушатом холодной воды на голову не обрушилось осознание, как это ощущается. Как реагирует тело, которого касаются чужие руки впервые за... сколько? Компьютер, сколько? А уж со стороны это, наверное, и вовсе было... Джаред замер, не сумев сделать выдох. Кот молчал, не отпускал, вообще ничего не делал, только подрагивал легонько от напряжения. Хотя ему-то чего напрягаться — он сверху сидит.

Джаред беспомощно огляделся по сторонам.

— У тебя коммуникатор мигает, — сообщил он, почему-то шепотом.

— А? — так же шепотом отозвался Кот.

— Тебе звонят.

— А.

Джаред зажмурился.

— Ну. Ты, ответь. Вдруг... важно.

— М, — сказал Кот. — Ага.

И не пошевелился. Джаред зажмурился еще крепче. Да что ж такое?

Отпустили его неожиданно. Просто вот только что Кот был тут, а вот уже идет к своему коммуникатору.

— Душ наверху, за жилой залой.

Тело было липким, но это беспокоило Джареда меньше всего. Быстрей бы одеться.

— Минуту, — раздалось за спиной. Джаред оглянулся через плечо — Кот сверлил его недовольным взглядом. Джаред боком, неловко прижимая к себе костюм, выбрался за дверь, закрыл ее за собой и прислонился лбом к прохладному пластику. С той стороны слышались негромкие реплики, но сил на то, чтобы вслушиваться, не было. Собственное дыхание заглушало почти все звуки, оставшиеся перекрывал пульс.

Что это, бля, было?

Вообще-то известно что. Даже Джефф говорил, что нужно расслабляться хоть иногда, что уж говорить о знакомых по университету. Но Джаред не хотел... расслабляться. От профессионалов его тошнило, от доступных девочек и мальчиков его круга тоже, едва ли не больше. Среди тех, кто доступным не считался, иногда встречались интересные личности, и во время общения с некоторыми из них Джаред ловил себя на желании похлопать по плечу, приобнять во время разговора, может, растрепать нахально пышную прическу — но не больше. Среди этих людей не было преступления хуже плебейских манер, и Джефф безжалостно выбивал из него привычку “вешаться и липнуть, если у тебя нет серьезных намерений”. Но у Джареда не было “серьезных намерений”. Он и не представлял, откуда им взяться, если за лишнее рукопожатие можно нарваться на иск о домогательствах. Да даже учителя единоборств и танцев никогда не касались его ни на секунду дольше необходимого.

Он успел замерзнуть, когда в дверь толкнулись с той стороны, и Джаред шарахнулся в сторону, к соседнему проему. Спрятался за стеной, и принялся натягивать костюм. Он точно знал, что как только вокруг раскинется радужный мир подключения, станет легче.

В то, что кто-то способен получать удовольствие от виртуального секса, Джаред поверить не мог. Физически. Подключение и прикосновение были вещами, взаимно исключающими друг друга.

— Заблудился? — насмешливо спросили за спиной. Джаред тяжело вздохнул, аккуратно подключил коленные узлы, выпрямился. Оглядываться не хотелось, хотя от одной мысли, что Кот пялится в спину, внутри что-то дрогнуло. Джаред поспешно подключил поясницу, и облегченно вздохнул, почувствовав, что Кот отвернулся.

— Кто звонил? — спросил он, оборачиваясь. Кот смотрел в стену.

— А то ты не слышал.

Джаред забеспокоился.

— Я через дверь не разобрал без костюма... Что-то случилось?

Кот покосился на него. Глаза без маски казались отчаянно яркими и живыми, и Джаред понял без слов.

— Слушай. Ты мне доверять не обязан. Я ведь тоже тебе не все рассказал, — Джаред подумал и добавил. — Как-то все времени нет поговорить.

Кот кивнул, и Джаред продолжил.

— Но если у тебя есть хоть капля уверенности, что это касается дела с войной, с фабриками, с Крипке, — скажи. Пожалуйста. От этого... Извини, я помню, ты не любишь пафос, но ведь правда — от этого зависят жизни. И не только наши, — Джаред грустно улыбнулся.

Кот осторожно кивнул.

Рыжая Кошка прохаживалась вдоль кабин удаленного подключения, изящно присаживаясь возле каждой. Издали это, наверное, напоминало танец — во всяком случае Кошке искренне хотелось верить, что она выглядит красивой.

Хотя пока что любоваться было некому. Зомби в кабинах не видели ничего, кроме своего рабочего места, охранник зала появится тут только через полчаса, на последний обход перед концом смены. А перед этим должен был объявиться кое-кто еще, и вот ради него Кошке хотелось выглядеть идеальной. Самой красивой и самой ловкой. Победительницей.

— Бомбы, Дани? — раздался за спиной тихий голос. — Сомневаюсь. Тогда не пришлось бы присаживаться перед каждой кабиной.

Она встала, плавно развернулась к говорящему.

— Последнее изобретение Дока, прежде чем его перевезли. К сожалению, сложновато в установке, но компания действительно усовершенствовала системы защиты. Простой электронной гранаты не хватит, ведь нужно еще, чтобы не осталось никаких следов.

— Значит, электронная граната, — глухим голосом сказал Кот.

— Что-то в этом роде. Жаль, что Док так надолго отвлекся от темы электромагнитных импульсов. Первая его работа в этой сфере была великолепна, но вторую пришлось как следует подождать.

— Прекрати!

— Ты удивлен? Разочарован? Будешь читать мораль? — она нежно улыбнулась. — Или все же послушаешь?

— Массовое убийство, Дани!

— Это и так смертники, Дженс, — Рыжая Кошка сощурилась презрительно. — До катастрофы на Третьей никто и не думал об электронной наркомании. После нее “Чистое Небо” должно было разориться, лишиться клиентов, но ты посмотри на них!

Она обвела рукой кабины с зомби. Назвать их людьми язык не поворачивался — уроды, живущие от гудка до гудка. Котик порой бывал таким твердолобым, но сейчас, глядя на лица с закатившимися белками, ниточками слюны в уголках, на тощие, либо слишком жирные, опутанные проводами тела, даже у самого безмозглого не возникло бы ни секунды сомнений в том, что они такое. И сколько проживут.