Безмолвный приходит в город (СИ)

Пропавшие без вести люди. Массовые исчезновения домашних животных. Несколько иностранных туристов, отправившихся посмотреть выставочный комплекс и найденных на задворках того же комплекса в гораздо менее целом виде, чем на входе. Жестокие семейные убийства – будто в порядочных отцов семейства вселялись бесы.

И ничего из этого не просачивалось на голубые экраны. С одной стороны, все эфирное время попросту было занято пылающими новостями с фронта борьбы с наркоторговлей, но чтобы никто ни разу не заикнулся о массовой резне? О, Америка, как слепа ты бываешь!

А ведь дом, на который наткнулся Майк, был не первым. Шестым, если верить сводкам. И это только по массовым убийствам. А еще Майк всякий раз натыкался на одно и то же имя, закрывавшее всю деятельность по расследованию.

Специальный агент Питер Кейс.

Майк приобретал все большую уверенность в том, что власть предержащие, как обычно, играют в свои игры. Вместо того чтобы бросить на поимку маньяка хорошо обученных копов, которые съели не одну собаку на таких делах, большие шишки в хорошо пошитых костюмах отправили разбираться с маньяком каких-то сверхсекретных спецговнюков.

Снова и снова оставаясь в участке после официального окончания рабочего дня, Майк понимал, что ничем хорошим его праведный гнев не закончится. Каждый раз поднимая новою папку, проштампованную печатью «закрыто», он чувствовал, как все глубже увязает в болоте, откуда можно вылезти только с победой или же не вылезти вовсе.

Но по ночам – жарким и душным ночам – он видел дом двести десять на Гейл Драйв и застывшие лужи крови, над которыми уже тошнотворно гудели жадные мухи.

Семья Чавгесов (фотографии на каминной полке, клюшка для гольфа в прихожей, детский велосипед на газоне) превратилась в освежеванные трупы.

А их головы чертов маньяк забрал с собой.

Открывая очередную папку, в которой прятались фотографии и свидетельские показания, Майк чувствовал, как липкая горячая ненависть медленно ползет от кончиков пальцев до самого сердца. Мирный туристический Бульвар Уилшир.

Гребаный маньяк облюбовал его, как свои охотничьи угодья!

<p align="center" style="box-sizing: border-box; max-height: 1e+06px; margin: 0px; color: rgb(0, 0, 0); font-family: Verdana, "Open Sans", sans-serif; font-size: 16px; background-color: rgb(246, 236, 218);">

***

Неделю спустя в участок пришел новый вызов. Едва услышав слова «Тауэр Драйв», лейтенант сорвался с места, забыв прихватить пиджак. Впрочем, и без пиджака он обходился прекрасно – жара не спадала.

Тауэр Драйв находилась совсем рядом с местом предыдущего преступления. Майк спешил туда, уже понимая, что опоздал, и представляя, что найдет. Но он хотел убедиться, что все эти сливающиеся в кошмарную цепь события – не выдумки его измученного летним пеклом воображения.

Он успел до того, как в дом заявились специальные агенты.

Соседи по двое-трое стояли на газонах, предусмотрительно прячась в тени, и посматривали на дом семьи Квиллс. Двести двадцать восьмой.

– Расходимся-расходимся! – Майк помахал удостоверением и как бы между делом продемонстрировал кобуру. – При необходимости всех опросят! Не толпитесь, вы помешаете полиции!

Даже не став смотреть, как отреагировали на его приказ, он поспешил к задней двери. Туристические районы отличались повышенным уровнем благонадежности, поэтому с вероятностью восемьдесят процентов задняя дверь была или не заперта или открывалась за пару минут.

Этой задней двери попросту не было. Майк на пару секунд задержался, пытаясь осознать, что его так смущает, и понял – дверь не выломали, ее словно вырезали по контуру. Он провел кончиками пальцев по заплавленным граням и неуютно поежился.

Кто мог вытворить такое, не привлекая внимания вечно бдящих соседей?

Ни один из вызовов с Уилшир не приходил вовремя. Спохватывались, только когда разлагающиеся на жаре тела начинали источать невыносимый смрад.

Машинально прикрывая рот и нос обшлагом, – мазь осталась в ящике стола – Майк осторожно ступил на территорию кухни. Здесь все было в относительном порядке. Он отметил длинную царапину на пластиковой столешнице, словно некое суперпрочное лезвие попробовало пластик на заявленную производителем твердость.

А потом он перешел из кухни в гостиную.

Здесь ему захотелось блевануть.

Старательно обходя кучки плоти на полу, – не думать, не думать, что это такое склизкое и длинное... боже... – Майк пытался сосредоточиться на остальных признаках преступления. В гостиной царил практически идеальный порядок, а это означало, что жертвы не оказывали сопротивления. Но, например, сильно сдвинутый массивный диван... перетащенный по полу стол, оставивший глубокие царапины на паркете...

Мебель выглядела основательно сделанной, попросту тяжеленной, и вряд ли семья Квиллс пыталась таким образом перегородить путь маньяку. Скорее всего, они вообще так и не увидели его. Несмотря на в буквальном смысле слова залитую кровью комнату, Майк не нашел признаков изощренных издевательств. Все произошло очень быстро.

А если семья Квиллс даже не успела среагировать, то мебель убийца передвигал сам. Майк склонился над столом и растопырил пальцы над следами, свидетельствовавшими, что именно здесь за стол хватались и тащили его: прочное дерево было характерно вдавлено. Майк готов был поклясться, что это следы пальцев. Но огромных: ладонь выходила вдвое больше, чем его собственная. Либо орудовал карлик с гипертрофией конечностей, либо...

Майк машинально поднял голову, прикинув рост неизвестного.

И увидел первую настоящую улику.

Возле решетки вентиляции в стену глубоко врезался наконечник. Во всяком случае, кусок металла был треугольной формы, при взгляде на которую сразу же возникала мысль о стрелах.

Маньяк-реконструктор. Боже, просто охренеть.

Майк подошел вплотную к стене, чуть не подавился, учуяв очередную волну кошмарной вони, к которой только-только начал привыкать, и на секунду застыл, согнувшись и зажмурившись. Потом все-таки выпрямился, стиснув зубы, и уставился на наконечник. Эта штука не должна была достаться спецагентам.

Он понятия не имел, с чего вдруг такая мысль пришла в голову, но еще его мать говорила: «Майк, верь предчувствиям». Сейчас они твердили, что наконечник надо забрать.