Дневник Гарри Поттера (СИ)

- Крестный. Он мне как брат. Я прошу тебя, помоги ему.

Я смог только кивнуть. Это был самый необычный разговор за долгое время.

========== 1 глава. ==========

Я сидел в кресле и гипнотизировал взглядом дневник Поттера. Что же так впечатлило Малфоя, что он пришел просить за этого мелкого Гриффиндорца? Фыркнув, я приманил к себе тетрадь палочкой. Таким же образом я призвал чайник и чашку, чтобы выпить чая. Сделав все необходимое и вдохнув ароматный пар, я с удовольствием отпил его. Отставив чашку на столик, я открыл дневник этого недоразумения.

06 августа 1987 года.

Дорогой Дневник!

Я слышал, что именно так положено начинать запись. Так что буду следовать традиции. Сегодня я нашел тетрадь на чердаке, при уборке и решил, что могу забрать ее, раз уж она никому не нужна. Как и я. Глупо конечно сравнивать себя с тетрадью, но ведь это правда? Я никому не нужен. Убирал я как обычно, весь дом, а потом работал в саду до захода солнца. Еды мне опять не досталось. Но сегодня, мне дали попить. Это уже практически победа. Дядя Вернон говорит, что ненормальные и без этого спокойно могут прожить. То есть такие как я. Пока я делаю что-то такое, что выбивается из рамок «нормальности» по его мнению, я наказан.

И такое бывает, к сожалению, часто. Неделю назад, я обжог руку об сковородку и рана зажила, прямо на глазах у тети. Так что мне здорово досталось. Той же сковородкой, дядя прижег мне спину. Потом положил мою руку на плиту. Я даже кричать не смог от боли. Эти раны не зажили до сих пор. Но их это не волнует. Убираться мне все равно приходится. А лекарств, ненормальным не полагается. Все само пройдет. Но почему-то это не так. И мне сильно больно. Хорошо, что пишу я левой рукой. Пришлось научиться, когда Дадли сломал мне руку. Он хотел узнать, сможет ли он это сделать. Что же, у него весьма неплохо получилось. Открытый перелом. К моему счастью, пришлось лечить в больнице. Так что практически не было больно.

Я ошарашено смотрел на первую запись в дневнике. Что это за бред? Не может такого быть, Дамблдор говорил, что он живет как маленький принц. Неужели он опять солгал? Но не будет же такое выдумывать семилетний ребенок? Ладо, буду дальше читать.

1 сентября 1987 года.

Дорогой Дневник!

Наконец-то первое сентября. Теперь, по крайней мере, раз в день я смогу есть. В школе бесплатная еда. Одежда у меня все такая же ужасная. Громадные обноски Дадли. Хорошо, что без дыр. Он быстро растет и не успевает снашивать свою одежду. В отличие от меня. Потому что я не получаю новую, пока тетя не решит, что она слишком поношенная. Так что в школе все прошло хорошо. Но когда я пришел домой, дядя на что-то разозлился и опять отхлестал меня ремнем. Порвал майку на спине. Тетя ругалась. Хорошо, что в период школы они не сильно усердствуют. Ведь мне нужно посещать занятия. Поэтому я должен быть в форме. То есть сам ходить и писать. И готовить на всех. Кроме себя. Мне еды практически не достается.

Дальше все записи были в подобном духе. Я злился с каждым словом все больше. Каждое лето его реально калечили. Дважды он провел в больнице больше месяца! Единственная положительная запись была в день его одиннадцатилетия. Когда за ним пришел Хагрид. Подумать только! Его семья сбежала из дома, чтобы его не забрали в школу. Неужели они настолько боялись его? Он так красиво и красочно описал Косую Аллею, что даже я проникся. Но во всем была какая-то Фальшь. Было слишком много странного в его рассказах. Я помнил все его приключения, но читать его мысли на этот счет было весьма забавно. Но о себе читать было неприятно. Все его приключения в школе, общение со сверстниками были необычными. Я понял почему, когда дошел до его второго курса.

21 ноября 1992 года.

Сегодня я узнал нечто такое, что просто перевернуло мою жизнь. Однажды я читал, что многие люди смотрят на мир сквозь розовые очки. Так вот. Сегодня они разбились вдребезги и впились мне под кожу. Как напоминание. Я гулял под мантией после отбоя, как обычно. Так мне было легче справляться с давлением. Только тогда я отдыхал. Я встретил их возле кабинета Директора, в котором я уже успел побывать, наблюдая за сгоранием Феникса. Мои лучшие друзья чего-то ждали. Вдруг горгулья отъехала, и я проскользнул за ними. Мне было интересно, что от них хочет профессор. Они расселись в кабинете, а я остался в темном углу, боясь, что меня могут заметить. Они стали обсуждать меня. Гермиона рассказала о том, что я слышу голоса и явно схожу с ума, Рон говорил, что я Темный Маг и не заслуживаю учиться на Гриффиндоре. Директор же пытался их успокоить и настаивал на продолжении сотрудничества. Мои лучшие друзья получали деньги за общение со мной. Хотя Гермиона получала книги. Но от этого она не стала лучше. Я с трудом сдерживал себя. Злость накатывала на меня, но я терпел. Выбрался я вслед за своими «друзьями». Теперь у меня остался только Малфой. Я надеюсь, что он честен по отношению ко мне.

Что-то такое я и представлял. Теперь мне все становилось понятно. Не мог такой как Поттер общаться с этими людьми. Он просто им подыгрывал. Хотя на первом курсе он вполне спокойно с ними общался. И даже переживал за них. Но все меняется. Мне было действительно жаль Поттера. Он слишком много пережил. В его жизни не было ничего хорошего. Мое детство, по сравнению с его, было просто безоблачным от счастья. А я еще считал, что мне было плохо. И тут я почувствовал легкий стыд. Я не особо хорошо себя вел по отношению к Поттеру. И меня ничего не оправдывает. Кто бы что бы не говорил.

Дальше его записи сквозили депрессией и только встречи с Драко улучшали его самочувствие. Он действительно был рад общению с моим крестником. Это виднелось в каждой строчке. Третий курс был наполнен злобой и ненавистью по отношению к Блэку. Я поддерживал эти чувства, пока не прочел запись о том, что действительно тогда произошло. Я ведь в тот момент был без сознания. Да, жаль, что я помешал им. Так бы они могли поймать его. Понятно, почему он с такой обидой пишет обо мне.

Последняя запись была весьма депрессивной. Он очень боялся ехать к Дурслям. Но понимал, что другого выхода нет. У него не хватит сил, чтобы просить о чем-то Дамблдора. Да и все равно его отправят к ним. Он понимал, что за то, что он тогда сделал при уходе из дома, он получит больше, чем было когда-либо. И решил отдать все ценное Малфою. Единственному, кому действительно есть до него дело. Своему Брату.

Я задумчиво вертел тетрадь в руках. Жизнь Поттера была ужасной. Без преувеличения. Эту тетрадь можно было бы издать как продолжение «Молота Ведьм». Может, я слегка преувеличиваю, но Гарри был всего лишь ребенком. Мерлин, он и сейчас таковым является! Так что я наложил на себя хорошую иллюзию и решил навестить Поттера.

Тисовая Улица в этот день была тихой и солнечной. Одинаковые домики и заборы. Отличались только цветы, что высаживались в саду у каждого из них. У Дурслей все было великолепно. Видимо Поттер был хорошим садовником. Я не чувствовал никакой защиты на доме, что немало удивило меня. Я провел палочкой вокруг, но здесь вообще не было никакой магии. Это было странно. Неужели Дамблдору все равно? Я наложил на себя чары невидимости и тихо прошел через заднюю дверь. В доме никого не было. Значит они уехали. Но я чувствовал, что в доме кто-то есть. Не взяли же они Поттера с собой? Я поднялся наверх и обыскал все комнаты. Никого. Это странно. Но я сразу узнал комнату Гарри. Дверь с кучей замков, решетка на окнах и кошачья дверка для еды. Я спустился вниз и услышал легкий стон из-под лестницы. Я с удивлением подошел к чулану и осторожно приоткрыл дверь. Увиденное превысило все мои ожидания. Там на тряпках лежал Поттер и выглядел как сломанная кукла. Было много засохшей крови и явных рассечений кожи. Руки и ноги были выгнуты под неестественными углами. Он прерывисто дышал. Очки валялись рядом, а осколки стекол виднелись в его лице. И периодически он легко стонал. Видимо ему было слишком больно. А я растерялся. Впервые в жизни.