Мальчик нарасхват (СИ)

Расспрашивать пацана, откуда такой боевой раскрас, не стал. Захочет, сам расскажет. Не такие уж мы и хорошие знакомые, чтобы друг за друга переживать. Тем более никаких опасных для жизни ушибов и синяков не было, а такой пустяк, как разбитая губа, до свадьбы заживет.

Но, несмотря на внешнее безразличие, мысленно я надеялся, что парнишка не просто терпел побои, – хотя какие это побои, - но и тоже помахал кулаками.

Настроение с каждым днем все улучшалось. Я уже забил на неудачу со скандальной бабой и вовсю предвкушал тот момент, когда Артем со своими чемоданами покинет мое скромное жилье. Тогда я снова смогу разбрасывать свои носки разной степени грязноты по квартире, оставлять брюки на кресле, крошить на диван и так далее, совершенно не чувствуя угрызений совести! Ибо ловя на себе укоризненный взгляд пацана, который на десять лет тебя младше, невольно теряешь все удовольствие от загрязнения и захламления квартиры.

По мере того, как мое настроение все росло с каждым часом, Артем становился все грустнее и задумчивее. А вечером последнего дня перед его уходом я, натянув победную ухмылку, плюхнулся рядом с ним на диван и полностью погрузил пацана в уныние словами:

- Хочешь, вещи помогу собрать?

Артем отказался, но я и не обиделся. Мысленно ликуя, чуть ли не танцующей походкой скрылся в спальне, чтоб не видеть тоскливой рожи.

Ближе к ночи пацан начал свои сборы. Чем-то шуршал, ходил, хлопал дверями. Потом все затихло, парень лег спать. Я тоже долго не сидел и ушел на боковую вслед за Артемом. Почти тут же уснул, сладко улыбаясь мыслям.

Вот только одного я не учел. Забыл или, вернее сказать, из-за накатившей радости потерял бдительность о кое-ком, о ком забывать не следует. Но об этом немного позже.

Спал я беспокойно, снился какой-то бред. Сначала мне снилось, что я мыл пол, потом в роскошном ресторане ел лапшу быстрого приготовления, но у меня неожиданно вывалились все зубы. Это, кажется, привело меня в бешенство. Мне показалось, что в выпадении зубов виноват никто иной как официант, и только я хотел вмазать ему хорошенько, официант почему-то превратился в моего начальника и сам ударил меня. От очень правдоподобной боли я, вздрогнув, даже проснулся.

О сне, пустой информации, тут же забыл. Полуприкрытыми глазами смотрел в белый потолок, сонной головой пытаясь понять, что не так. Телу почему-то было тяжело и очень жарко, а еще на лице оказалось чья-то рука.

Рука. Чья-то. На моем лице.

Взяв маленькую ладонь в свою широкую лапу, убрал ее с лица. Очень медленно повернул голову влево. Потом вправо. Снова уставился в потолок, ничуть не изменившись в лице.

Первой мыслью было, что я попал в женский гарем. С одного бока, свернувшись калачиком и забрав все одеяло, сопела Алина. С другого, закинув на меня ноги и оттесняя приличным уже животиком, пристроилась Света и дышала мне в шею. А Юля так и вовсе почему-то лежала на мне, раскинув руки и ноги в разные стороны, во сне пуская слюну.

Я вздохнул. Что сказать? Затрудняюсь описать свои чувства. Слишком много, и все они противоречат друг другу. Но одно я знал точно, эти три особы явились сюда хрен знает когда и вполне уютно устроились на моей кровати не просто так. Далеко не просто так!

Я осторожно убрал руку Светы со своей головы. Привстал, оперся одной рукой о кровать и, придерживая другой младшую сестренку, резко перевернулся животом вниз. Отпустил сестру. Юля, оказавшись снизу, даже не шелохнулась. Так же бесшумно переложил тетины ноги с себя и выбрался на свободу.

Проделав эту махинацию, на цыпочках вышел из комнаты и тихонько закрыл за собой дверь. Выдохнул сквозь зубы. Резко повернувшись на пятках, целенаправленно подошел к дивану, где спал пацан, сладко причмокивая. Прежде чем обрушить на него весь свой гнев, потому что я не сомневался, что три особи женского пола в моей кровати – это его рук дело, посмотрел время на сотовом телефоне, который нашелся около телевизора.

Шесть утра! Шесть утра, мать вашу!

- Эй! Пацан! Давай вставай! – я довольно грубо растолкал Артема, а на его непонимающий и не соображающий со сна взгляд нахмурился. – Какого хрена?

- Какого? – повторил тот, моргая.

- Да, вот и я спрашиваю тебя: какого?!

- А что не так?

Пацан откинул одеяло, сел, широко зевнул и вопросительно на меня уставился. Я раздраженно махнул рукой.

- Что не так, спрашиваешь? Показать?

Артем неуверенно кивнул. Я приказал следовать за мной и, еле сдерживаясь, чтобы не орать от возмущения, тихонько приоткрыл дверь в спальню и отошел в сторону, давая Артему разглядеть «в чем дело».

Тот кинул на меня чуть подозрительный взгляд и заглянул в щель. Он пялился туда минут пять, а потом сам закрыл дверь. Его широко раскрытые глаза и недоумевающее выражение лица меня напрягли.

Пацан полностью убил меня, удивленно прошептав:

- Ого, а что они здесь делают? Так рано. Когда вы их уже успели пригласить? Я не слышал, как они вошли.

Только открыв рот, чтобы разразиться гневной триадой, я тут же его закрыл. А потом, вздернув брови, непонимающе спросил:

- В смысле? Так это не ты?

- Что «не я»?

- Пригласил их? – кивок на закрытую дверь.

Неожиданный храп заставил нас обоих вздрогнуть и настороженно покоситься на дверь. Артем, опять переведя на меня взгляд, отрицательно покачал головой. Я еще больше удивился.

- А как… как же… Как же они тогда попали? Ключа ведь всего два, и они оба у меня.

Озадаченный и подозрительный взгляд на Артема. Тот, спохватившись, яростно замотал головой, мол, он к этому всему не имеет никакого отношения.

Значит, эти три… обожаемые женщины действовали и что-то замышляли у меня за спиной. Господи, ну за что?

Я тяжело вздохнул и обеспокоенно наморщил лоб. Потом кинул измученный взгляд на паренька. Тот ответил мне немного смущенной, но в целом вполне понимающей улыбкой и предложил:

- Чаю?

Мне оставалось лишь кивнуть. Поплелся на кухню. Артем резво налил в чайник воды и поставил кипятиться, полез в холодильник. Я же плюхнулся на стул и погрузился в долгие раздумья, следя за пацаном глазами.

У него, кстати, волосы отросли или мне так кажется, потому что они в беспорядке после сна?

Подпер щеку рукой. Потянулся было за сигаретами, но вспомнил, что при Свете курить нельзя. Отдернул руку. Тяжело вздохнул. Опять малинник.

- Это действительно не ты? - еще раз спросил я, когда Артем поставил передо мной кружку с чаем и сел напротив.

Тот покачал головой и откусил приличный кусок от бутерброда. Я хмуро отпил из кружки.

- Что же они тогда здесь забыли? Неужто прощаться пришли? Так ведь я тебя не с самого сранья выгоняю. До вечера уж потерплю.

Парень грустно вздохнул. В груди что-то проскользнуло. Чувство, похожее на жалость, но я быстро отогнал подобные мысли. Раз решил, что сегодня пацан съедет, значит, так и будет!

За окном только светало. Было немножко прохладно. Я вспомнил время.

Шесть утра! Так рано мне давно не приходилось вставать. Досадно наморщившись, подошел к окну и отдернул занавеску.

Занавеска была совсем недавно постирана и теперь слепила своей белизной. А я уже и забыл за полгода ее изначальный цвет. Нет, в принципе, по ее прошлому серому виду с несколькими жирными пятнами можно было догадаться, что она была когда-то белой, но все же я отвык от ее чистого вида.

Выглянул в окно, которые выходили во двор. Сейчас он пустовал, что не удивительно, и только изредка из подъездов соседних домов выходили люди, спешащие на работу. Вспомнив, что через полторы недели у меня и у самого кончается отпуск, я обеспокоенно наморщил лоб.

Да, к отдыху быстро привыкаешь, а потом подстроиться под темп работы бывает очень сложно.

Обратно сел на стул. Пацан широко зевнул. Ну да, разбудил я его почем зря, ну и что теперь? Дома отоспится, у него все равно каникулы!

Позже, когда уже рассвело, проснулась Света. Потирая глаза, она вышла из спальни. Я в это время сидел в кресле, хмуро подперев щеку рукой и щелкал каналы, а пацан, подмяв под себя одеяло, дрых на диване. Тетя с растрепанными волосами умильно взглянула на Артема.