Его имя (СИ)

- Я принял зелье, - хрипло сказал он.

Скабиор удивлённо моргнул.

- Чего?

- Ну… Обезболивающее.

- А. «Предусмотрительный мальчик». И что, уже не болит?

- Нет.

Врёт ведь, подумал Скабиор. Хоть залейся Обезболивающим, пройдёт не раньше, чем через сутки, это он знал не понаслышке. Он опустил голову, пряча усмешку, и заодно поцеловал подвернувшийся пупок. Драко поёжился, а Скабиор подтянулся и лёг на него, опираясь на локти, вглядываясь в лицо, на котором отражалась интересная смесь эмоций: удовлетворение, удивление, растерянность и ещё что-то незнакомое на дне серых глаз – прозрачное и хрупкое, но с острыми краями, будто сломанный осенний лёд. Неизвестно, сколько ещё он бы пялился, но Драко вдруг отвёл взгляд и потянулся к пряжке ремня. Скабиор оттолкнул его руку, выпутался из брюк и чуть не застонал от облегчения, высвободив мучительно ноющий член. Драко приподнялся на локте и смотрел, не отрываясь, и от одного такого взгляда можно было кончить. Скабиор нетерпеливо толкнул его на подушки и вновь накрыл собой; быстро поцеловал, прижался вплотную и качнулся вперёд. Он тёрся о влажный живот и бёдра – в таком состоянии вполне достаточно.

- Нет, - сказал вдруг Драко.

- Нет? – Скабиор замер, удивлённый. Какого чёрта ему ещё? А рука Драко прошлась по груди, животу и остановилась.

- Я хочу… Можно?

- Что за дурацкий… - начал было Скабиор, но тёплые пальцы, скользнув по завиткам жёстких волос, уже обхватили его член у основания. - М-м…

Драко ласкал его неумело, но старательно: менял ритм, сжимал, поглаживал. И когда Скабиор задрожал, выплёскиваясь ему на живот, он притянул его ближе, сцеловывая с приоткрытых губ долгий мучительный стон.

Скабиор рухнул на него, обессиленный. Он смутно понимал, что надо бы подвинуться, но не мог шевельнуть и пальцем. А Драко молчал, лишь гладил его по спине, очерчивая старые шрамы. Наконец Скабиор всё-таки скатился с него и откинулся на спину, закрыв глаза. Драко повозился, накладывая Очищающее, и притих рядом. Кажется, уходить он пока не собирался.

Умением притворяться спящим Скабиор владел в совершенстве. Вот и сейчас он расслабился, задышал ровно и даже сам почти поверил, что спит.

- Я говорил с отцом.

Не сработало.

- И как, успешно?

Драко усмехнулся и покачал головой.

- До взаимопонимания нам ещё далеко.

Скабиор смотрел на него и понимал, что открыть глаза было не лучшей идеей. Драко лежал на животе, скрестив длинные ноги и подперев кулаком щёку, так спокойно и расслабленно, словно всю жизнь только и делал, что валялся на пыльных чердаках в компании беглых преступников. Солнечные лучи мягкими штрихами ложились на изгиб спины и ягодиц, подсвечивали невидимый золотистый пушок на шее, и Скабиор мог бы поклясться, что в жизни не видел ничего более красивого, умиротворяющего и… пугающего. А пугающим было желания сгрести его в охапку и остаться на этом старом матрасе на всю жизнь. Скабиор моргнул. Желание было таким сильным, что он бы не удивился, если б оно проступило на лбу огромными буквами.

- А что Люциус обо мне говорит? – он уцепился за первую попавшуюся мысль.

- Говорит, что пойдёт в аврорат, как только ты уберёшься, - Драко нахмурился. – Если он это сделает, они устроят допрос с Веритасерумом. А я читал о Нерушимой клятве: если человек пообещал молчать о чём-то, и его спросить об этом под Веритасерумом, то зелье вступит в противодействие с чарами, и можно сойти с ума.

- Нет, Люциусу это не грозит, - сказал, поразмыслив, Скабиор. – В клятве важна формулировка. В этой сказано не говорить о том, что я здесь. О том, что я был здесь, речь не шла, так что как только я уйду, пусть смело идёт обниматься с аврорами. Ему не привыкать сдавать бывших коллег.

- Он это ради нас…

- Да-да, и ради мира во всём мире. Но если ты волнуешься за него, то передай: пусть не мозолит аврорату глаза лишний раз, смысла в этом нет. Как только я воспользуюсь палочкой, они меня зацепят, а информация Люциуса им тут нахрен не нужна.

- Я тоже так думаю, но отца трудно переубедить, - Драко окинул его взглядом и улыбнулся. – Ты его здорово разозлил.

- Да, это я умею.

Они помолчали.

- А если ты сменишь палочку, это их собьёт?

- Угу.

- Так почему же ты…

- Их не на каждом углу продают. А у всех владельцев магазинов есть чёрный список, в котором мне отведено почётное место.

- Но можно и по-другому достать.

- Так палочку же подбирать надо, - Скабиор развеселился. – Или ты предлагаешь мне каждый вечер шлёпать пару-тройку обывателей и пробовать, пробовать, пока не найду подходящую?

- А вдруг? - Драко тоже смеялся.

- Вообще-то я проверял другие палочки, но ни одна не подошла. Не слушаются.

- А хочешь… - Драко внимательно разглядывал половицы. – Хочешь, возьми мою?

- Чего? – Скабиор даже приподнялся. – Твою… палочку?

- Ну, она же тебя послушалась, - он покраснел.

Скабиор продолжал таращиться во все глаза. Да, Смазывающее неплохо получилось, но это не повод, чтобы отдать свою палочку. Отдать палочку. Охренеть. С ума с ним сойдёшь.

- Я уж как-нибудь сам, - сказал он наконец. Подумал и добавил: - Спасибо.

«Вот так полежите ещё немного, и вовсе замуж позовёт».

Но до этого, слава Мерлину, не дошло.

- А из чего твоя палочка?

- Вяз и шерсть мантикоры. Эй, что смешного?

- Да ничего, просто моя – липа и волос единорога. Странно, что она тебе подходит.

- Да уж, - Скабиор тоже рассмеялся, и потом вдруг понял, что это не очень смешно. Совсем даже не смешно. И липа. Конечно, липа.

- Интересно, а мне бы твоя подошла? – во взгляде Драко появилась привычная задумчивость.

- Этого мы не узнаем, - буркнул Скабиор и закрыл глаза. Сил не было смотреть на него и разговаривать так запросто, словно это не в первый и не в последний раз. Драко посопел, повздыхал о чём-то своём и даже задал самый гениальный вопрос всех времён: «Ты спишь?» А потом Скабиор ощутил легчайшее прикосновение к лицу. Драко очертил его профиль, тронул брови, отвёл волосы со лба, как вчера. Неужели это случилось вчера? Чуткие пальцы пробежались по скуле, погладили щёку и замерли у губ.

«Хватит, - взмолился Скабиор про себя. – Уходи».

И Драко будто услышал. Вздохнул, щекотнув напоследок тёплым дыханием, тихонько оделся и вышел.

Как только за ним захлопнулась дверь, Скабиор сел и устало спрятал лицо в ладонях. Взять бы палочку и шарахнуть в самого себя Ступефаем. Или даже Обливиэйтом. Внутри словно образовалась зияющая дыра, в которую утекало всё, за что он держался в жизни.

А мир вокруг по-прежнему был светлым и безмятежным. Щедрый июнь врывался в окно сладкими запахами, пением птиц, волнами света. И Скабиор чувствовал себя хрупкой мошкой, угодившей в этот день как в солнечную янтарную смолу или свежий липовый мёд.

========== Глава 9 ==========

Очередная бессонная ночь принесла много вопросов, на которые у Скабиора нашёлся лишь один ответ: «Бежать». Об этом вопили и его инстинкты, и здравый смысл. Каникулы кончились, пора двигаться дальше.

«Так вставай и уходи. Ну?»

Но он продолжал валяться на обжитом матрасе, а в голове проносилось одно и то же.

Почему так?

Почему с ним?

Почему, чёрт подери, сейчас?

Стоило закрыть глаза, и он видел золотистые отблески в светлых волосах, улыбку – безмятежную, открытую, лишённую обычной настороженной сдержанности; тут же вспоминались и мазки солнечной кисти на худых лопатках, и запах, и… Да много чего ещё. Отогнать эти образы не удавалось, поэтому Скабиор просто держал глаза открытыми, пялясь в потолок. Чёрт. Знал бы - на милю к Мэнору бы не подошёл. Все эти годы он уходил или убегал с лёгким сердцем, а теперь хотелось остаться и послать к чертям постылую свободу. Зачем-то.

Тревожная летняя ночь терзала, выворачивала наизнанку, но рассвет принёс облегчение. Утренняя прохлада смыла ночную одурь, ветерок вымел из головы чушь. Скабиор, глотнув у окна свежего воздуха, ожесточённо растёр лицо. Хватит, в самом деле. Уйти. Сегодня же, как стемнеет. Правда, впереди ещё один день, но… Он строптиво тряхнул головой. Нет уж. Если придёт – вылетит отсюда.