Его имя (СИ)

- И почему же?

На это Скабиор не ответил – просто потому, что отвечать, по сути, было нечего. Он встряхнулся по-собачьи, мотая головой. Несколько ледяных капель с волос попали на Драко. Тот поморщился, машинально стёр их, а потом шагнул ближе. Скабиор застыл, настороженно глядя на него сквозь путаницу мокрых прядей. А Драко протянул руку и коснулся его предплечья – легко, кончиками пальцев.

- Ты замёрз, - пальцы погладили смуглую кожу, стирая холодные капли, помедлили и двинулись дальше, к сгибу локтя. – Совсем замерз.

К чести Скабиора, он не отстранился. Лишь дёрнулся, словно от удара, и зло прошипел:

- Прекрати, чёрт тебя дери! Прекрати, слышишь?!

Драко поднял на него непроницаемый взгляд.

- Мне уйти?

«Да, чёрт, да, убирайся! Скажи ему, скажи!»

Но вместо этого Скабиор всматривался в его лицо, пытаясь обнаружить стыд, смущение или, в конце концов, страх. Хрен. Обычная серьёзная задумчивость, но в этот раз к ней примешивалось ожидание. Напряжённое ожидание.

- Ты хоть понимаешь что предлагаешь?

- Я всё понимаю, - голос звучал ровно, пальцы всё ещё касались тонкой, стремительно нагревающейся кожи на внутренней стороне локтя. – Так мне уйти?

Скабиор очумело помотал головой. Нет, это какой-то бред. Дурацкий сон. Но сон или нет, а Драко, кажется, ждал ответа. Скабиор выдавил кривую усмешку.

- Мне показалось, вчера тебе не понравилось.

И вот тут Драко всё-таки покраснел. Прозрачно-алый румянец выплеснулся на скулы, мазнул по кончикам ушей, проступил даже на шее – над кромкой расстёгнутого воротника. Но подбородок был по-прежнему упрямо вздёрнут, а серые глазищи смотрели прямо.

- Не настолько, чтобы не попробовать ещё раз.

Охренеть. Нашел себе игрушку. В голове Скабиора замелькали фразочки типа «Я тебе не тренажёр», «Иди с гиппогрифами развлекайся» и десяток других, столь же остроумных и своевременных ответов. Но он промолчал. Промолчал, потому что Драко, опустив наконец взгляд, шагнул к нему и встал совсем близко; его ладони невесомым теплом легли на талию Скабиора и робко погладили. «Словно девчонку-пятикурсницу тискает, - мельком подумал тот. – Смешно. Так… смешно».

Когда его пальцы коснулись пуговиц на рубашке Драко, тот прервал поцелуй и пробормотал: «Я сам, ладно?» И в этом не было ничего особенного, но Скабиор рассмеялся. А Драко, закусив губу, быстро расправился с рядом пуговиц и выдернул рубашку из брюк таким красноречиво нетерпеливым жестом, что стало не до смеха. Широкие ладони скользнули по светлой коже, узкие – по смуглой, и два прерывистых вдоха слились в один долгий поцелуй. Они вслепую дотолкались до матраса, и Скабиор мягко надавил Драко на плечи, укладывая, а сам опустился рядом. Они просто лежали, глядя друг на друга серьёзно и изучающе, словно прикидывая, с чего бы начать, но ни один не двигался первым.

«Если уж завалил, так делай что-нибудь, тормоз».

Заткнись.

Скабиор легонько подёргал за рукав распахнутой рубашки и попросил:

- Сними.

Драко приподнялся, стянул её и тогда только обнаружил, что забыл расстегнуть манжеты. И на этот раз они смеялись оба, пока он пытался выпутаться из рукавов, а Скабиор помогал, хотя на самом деле больше мешался, конечно. Наконец чёртова рубашка с шелестом отлетела куда-то далеко – может даже в другой мир, и Драко, неуверенно глянув на него, откинулся назад и закрыл глаза. Скабиор опустился между разведённых бёдер и тоже зажмурился на секунду. Самое возбуждающее, самое сладкое. Не исступлённые поцелуи и расцарапанная спина, не вопли, от которых закладывает уши, а вот это: покорность, молчаливое «делай-со-мной-что-хочешь», и не достигнутое принуждением, как обычно, а честное. Готовность принять то, что он даст, и предложить, подарить своё. И плевать, какие там у кого мотивы, к чёрту мотивы. К чёрту всё.

Скабиор открыл глаза и склонился над ним, не прикасаясь пока, а разглядывая. Он не пытался ни сравнивать, ни запоминать – просто смотрел. И оказался совершенно не готов к виду шрамов, расчертивших бок так, словно чья-то когтистая лапа сгребла в охапку кожу, стиснула и разворотила, оставив на память месиво блёкло-красных отметин.

- Что это? – глупый вопрос вырвался сам собой, но Драко понял, о чём он говорит и даже язвить не стал.

- От заклятия, - спокойно ответил он и, запинаясь, добавил, - не трогай… пожалуйста.

Скабиор перевёл взгляд на его лицо. До него вдруг дошло, что за кажущимся спокойствием скрывается огромное напряжение. Драко беспокойно заёрзал, но глаза так и не открыл. Скабиор усмехнулся и, наклонившись, жарко шепнул ему на ухо:

- Не могу ничего обещать…

С брючными ремнями он справлялся лучше, чем с рубашками – через минуту Драко оказался в его руках полностью обнажённым. А Скабиор не спешил. Хотя у него стоял с того момента, как осторожные пальцы сжали его предплечье, можно было позволить себе роскошь не торопиться – просто потому, что хотелось другого. Он ткнулся носом в ямку за ухом, вдыхая тёплый медовый запах, тронул губами мочку, лизнул, пробуя на вкус. Его пальцы задумчиво бродили по груди Драко, постукивая, поглаживая, а губы скользили по шее, выискивая чувствительные местечки. И тот поддался мягким прикосновениям, глубоко вздохнул и расслабился – уже по-настоящему.

Безошибочно уловив этот момент, Скабиор спустился ниже: обласкал ключицы, легко прикусывая тонкую кожу; потёрся о светлые, еле видимые волоски на груди, прихватил губами, потянул. Драко задышал громче. Скабиор лизнул кончики пальцев и обхватил бледно-розовый сосок, который сразу же потемнел и сжался в тугую красную ягоду, очень вкусную на вид. Пожалуй, стоит попробовать. Драко охнул, застонал, а Скабиор снова и снова обводил языком один чувствительный комочек плоти и дразнил пальцами второй. Ещё стон – глухой, тягучий, и тело под ним упруго выгнулось. Какой нетерпеливый, подумал Скабиор. А может быть, даже произнёс вслух.

Он поводил губами по животу и, вопреки просьбе, двинулся к шрамам – они тянули, словно магнит. Драко попытался отстраниться, вжаться в матрас, но пальцы Скабиора уже вовсю изучали некрасивые отметины. А потом по ним широкими движениями заскользил язык, и похоти в этом было куда меньше, чем инстинкта зверя, который пытается зализать раны детёныша. Кожа под его губами была бархатистой и солёной, а шрамы ощущались гладкими и пресными, и Драко вздрагивал от каждого движения, словно ожидал боли, а не ласки, и от этого что-то туго сжималось в груди. Скабиор замер на миг, пытаясь отдышаться, но тут его чуткие ноздри уловили запах – манящий и острый, и он потянул его вниз, точно поводок.

Горячий, уже влажный член почти привычно лёг в ладонь. Скабиор двинул рукой, и Драко зажмурился, вскинул бёдра, отзываясь. Запах – его запах – стал сильнее, окутал, заполнил всё пространство, и Скабиор сам не заметил, как принял на язык солоноватую тяжесть. Глухой вскрик заставил поднять глаза: Драко смотрел на него с бесконечным изумлением. От этого взгляда и от внезапно нахлынувшего осознания того, что он держит во рту член и ему – чёрт побери! – это нравится, стало совсем жарко. Не отводя взгляда, Скабиор вновь поймал губами тёмную головку и задвигал головой. Драко рухнул на подушки и пробормотал что-то невнятное; его руки судорожно сжали плечи Скабиора, а потом метнулись выше.

«Надавит на затылок – убью», - подумал тот, сжимая губы плотнее и принимая гладкую плоть почти полностью. Но тонкие пальцы осторожно, почти нежно вплелись в его волосы, нашли какие-то особые точки за ушами, погладили, и почему-то именно эта простая ласка возбудила до крайности. Он почувствовал, что из глотки рвётся странный звук, полустон-полурык, и не смог, не захотел сдержать его. Вибрация его звериного урчания передалась Драко судорожной дрожью: он вскрикнул, выгнулся, и Скабиор ощутил горячую струю, ударившую в нёбо, но не отстранился, лишь сильнее стиснул его бёдра.

Потом он выпустил его, но не сразу, а мягкими толчками, которые заставляли Драко придушенно постанывать. Сам же Скабиор был оглушён и заполнен: запахом, вкусом, жаром чужого тела. Он лежал, уткнувшись носом в повлажневший живот и смаковал эту непривычную заполненность, пока Драко не потянул осторожно за спутанные пряди, вынуждая поднять голову.