На свои места

Через десять минут неспешной ходьбы они подошли к каменной горгулье, что стерегла вход в святая святых Хогвартса — директорский кабинет. Назвав пароль, Дамблдор пригласил Гарри внутрь и указал на кресло перед своим столом.

— Лимонную дольку? — предложил он, как предлагал всем кто являлся к нему в кабинет. — Нет? Ну как хочешь, а вот я не откажусь от одной. Итак, Гарри, — старик уселся за свой стол и бросил в рот конфету, — расскажи…

В этот момент в кабинет вошел Снейп с фиалом в руке. По всей видимости это и было успокоительное зелье. Поставив зелье на стол, он скрестил руки на груди и так и остался стоять, возвышаясь над Поттером, словно смертная тень.

— Думаю, что вы хотели попросить меня рассказать о том, что произошло в лабиринте, прежде чем нас прервали? — осведомился Гарри, совершенно не обращая внимания на пузырек с зельем и, дождавшись кивка от директора, приступил к рассказу: — Войдя в лабиринт, я сильно удивился тому что на моем пути практически никто не встречался. Вообще, понимаете?

— Неужели вы жалуетесь, Поттер? — ехидно поинтересовался зельевар.

— Я вообще–то рассказываю, как было, и вообще–то говорю с директором, или вас не учили, что перебивать попросту некультурно? — парировал Гарри, не поворачивая головы. — Я вообще удивляюсь тому, что вы до сих пор здесь находитесь, выполнив возложенную на вас миссию по доставке зелья.

— Гарри, продолжай, — вставил директор, прежде чем Снейп успел рот открыть.

Мысленно усмехнувшись, и практически слыша зубовный скрежет Снейпа, Гарри продолжил:

— Не встретив на пути практически никаких препятствий, я добрался до Кубка и схватил его. Кубок оказался порталом в неизвестное мне место, где меня непонятно зачем поджидал Петтигрю. Приземление было не совсем удачным, поэтому пущенное им заклятье пролетело надо мной, и я успел его оглушить, прежде чем он пустит следующее. Потом я схватил его и Кубок и перенесся к входу в лабиринт. Дальше вы знаете.

— Я так понимаю, ты хочешь снять обвинения с Сириуса?

— Именно так. Где он кстати? — Гарри отлично помнил, что в прошлый раз Блэк присутствовал здесь в образе собаки.

— В безопасности, Гарри, — Дамблдор закинул в рот еще одну конфету. — Он не смог сегодня прийти.

— Я полагаю, что могу жить с ним, когда его оправдают, директор.

— Боюсь, что нет, Гарри. Обвинения снимут не раньше чем через месяц — ответил старик. — И к тому же защита что подарила тебе мать, держится на доме твоей тёти и она сильнее даже хогвартских щитов. Пока ты называешь тот дом своим, он является самым защищенным местом на Земле.

— Бред сивой кобылы и вы это прекрасно знаете, профессор. Я вот уже четыре года не называю то проклятое место своим домом, — сказал Гарри и поднялся, направляясь к выходу. — До свидания, директор.

Когда Гарри скрылся за дверью, зельевар занял освободившееся кресло напротив директора.

— Теряете хватку, Альбус, — сказал он, принимая чашку с чаем. — Если Поттер будет жить с Блэком, то это до добра не доведет. К тому же он что–то не договаривает, нутром чую.

— Успокойся, Северус, — старик снял очки, и устало потер переносицу. — Как бы мне не хотелось это делать, но придется устроить мистеру Поттеру «веселый» пятый курс. И, в конце концов, он сам придет ко мне за помощью.

На следующий день Гарри проснулся с на удивление хорошим настроением. Которое тут же испортили. Его, как он когда–то считал, друг Рон, всё никак не мог уразуметь своим ущербным мозгом, что Поттер не жаждет славы и это не он кинул своё имя в Кубок. Рыжий недоумок бросал на него неприязненные взгляды все утро, и даже когда они вошли в Большой зал.

Гермиона, хоть и не показывала этого, тоже считала Гарри лжецом. Но в отличие от Уизли, она имела такт и не распространялась на эту тему. Она не хотела разрушить их дружбу и стать изгоем без поддержки Поттера.

В Большом зале уже присутствовали все профессора, Министр Фадж и естественно директора других школ магии. Когда все расселись за своими столами, Дамблдор встал и обратился к залу.

— Вот и закончился Турнир, не сомневаюсь, что вы все получили немалое удовольствие от него. Я также рад, что наша школа победила в этом соревновании. Давайте же поздравим чемпиона Гарри Поттера.

Зал стал рукоплескать и выкрикивать поздравления. Гарри определенно понравился гомон толпы и поздравления в свой адрес. Это было куда лучше, чем в прошлый раз, когда его считали сумасшедшим.

— Гарри подойди сюда, — сказал Дамблдор, когда шум утих, а Министр поднялся со своего места.

Гарри направился к преподавательскому столу. Его собственный факультет естественно был вне себя от радости хотя и остальные в долгу не оставались и как того и требовала обстановка кричали, свистели и хлопали в ладоши. Даже студенты проигравших школ, скорее из вежливости, поддержали общее настроение.

— Поздравляю с победой, — сказал Фадж, вручая ему мешочек с тысячей галеонов и протягивая руку для рукопожатия.

— Спасибо Министр, — Гарри пожал руку и добавил, так чтобы кроме Фаджа никто не услышал: — Принимайте правильные решения, и моя поддержка на следующие выборы вам обеспечена. Иначе, — подумал уже про себя Гарри, — я сотру вас в порошок.

16

Жарко. Гарри Поттеру было жарко, и пот лился ручьем с его поджарого тела. Конечно, до стандартов Чистилища эта жара не дотягивала, но приятного было мало. Он лежал в саду под тенью от забора, невдалеке от кустов его тёти, за которыми она ухаживала самолично. И предавался ничегонеделанию.

В этот раз он не прислушивался к новостям с маниакальным упорством. Ему не надо было знать, что там творит Вольдеморт, как он помнил, тот залег на дно и копил силы, так что не было смысла тратить свои нервы.

Также Гарри заметил, что его неусыпно стерегут. То и дело он замечал шуршание в неположенном месте или взявшийся, казалось бы, из неоткуда, запах перегара. Его удивило это, ведь он не сказал Дамблдору о возрождении Тёмного Лорда. Ну, — подумал Гарри, — пусть себе следят, всё равно я ничем не занимаюсь.

Дни проходили незаметно, так называемые друзья не писали, тётя и дядя поначалу орали, что он лодырничает … Ровно до того момента как он пригрозил, что пригласит своего крестного, которого они считали закоренелым преступником и матерым убийцей. С тех пор они стали шелковыми, если это слово вообще к ним применимо. Его перестали замечать, словно и не было никакого Гарри Поттера в этом доме.

Как и в прошлый раз, он направился в парк. Не только потому, что там было прохладнее под сенью деревьев, но и потому что он отлично помнил, что случилось в тот день… точнее в этот. Гарри было жутко интересно: появятся ли дементоры в этом всеми забытом городишке в этот раз?

По идее — думал Гарри — появятся, еще и как. И в таком случае ему предстоит наблюдать прелестную картину того, как его кузена лишат души. На сей раз, он решил не вмешиваться в происходящее до тех пор, пока это не будет угрожать его жизни.

Как оказывается просто — думал Гарри — делать что–то нехорошее чужими руками. Иногда достаточно не вмешиваться.

С такими новыми для него мыслями он добрался до парка, и стал ждать своего часа, расположившись под кроной могучего дуба. Теплый ветер, шелест листвы и умиротворенное настроение сделали свое дело — он завалился набок и заснул спокойным сном, лишенным всяких кошмаров.

Через несколько часов, когда на улице совсем стемнело и зажглись фонари, он проснулся с чугунной головой и зарекся на всю оставшуюся жизнь ложится спать днем. Взглянув на старые наручные часы, подумав при этом, что имидж–то надо поменять, он убедился в том, что проснулся как раз вовремя, для того, чтобы увидеть всю компанию его кузена.

Эта компания состояла из нескольких отморозков, в число которых, естественно, входил и сам Дадли, или как его нынче величали: «Босс». Сейчас они как раз проходили по соседней улочке, и Гарри мог видеть их силуэты на фоне уличных фонарей, что озаряли пространство неярким желтым, словно зубы старика, светом.