Элемент Водоворота (СИ)

- Вы не откажетесь поужинать с нами в шашлычной, господин Кадзекагэ? – картинно поклонился Канкуро, обведя широким жестом всех присутствующих. – Нижайше просим.

- Социализация – зло и безнравственность, мой блистательный! – тут же присоветовал Шукаку.

- Не откажусь, – проигнорировав паясничавшего брата и философски настроенного Биджу, согласился Гаара, и возглавил потянувшуюся к выходу компанию, завязав беседу с Какаши и Харукой.

- Перестань так краснеть, – шепнула Ино на ухо мгновенно залившейся краской Макото. – Это неприлично.

- А как же Шикамару-кун и Темари-сан? – поспешно сменила тему та, посмотрев на беседовавших через плечо.

- Нет смысла их ждать, – лукаво улыбнулась Яманака, выразительно кивнув на стоявшую у ног Нары плетеную корзинку для пикника, – похоже, у них другие планы.

- Идем! – Канкуро мягко подтолкнул девушек к выходу, на прощание наградив Шикамару недобрым взглядом.

====== Глава 43. Путь ниндзя ======

Тонкая полоска света между веками усилием воли расширилась, и Саске увидел каменный потолок и скользившие по нему отблески тусклого пламени. Тишина. Мозг отдал неуверенные сигналы конечностям, тело отозвалось вялым шевелением пальцев рук и ног. Сделав осмысленный вдох полной грудью, он почувствовал, как чуть слышно треснула ткань повязки, стягивавшей ребра. Юноша приподнялся на локте и оглядел помещение, поморщившись от расползавшейся по телу тупой боли. Небольшая комната без окон, таких он в жизни повидал немало, скудная, но практичная обстановка. Боль, совершив круг почета по телу, финишировала в голове впечатляющим фейерверком, сопровождаемая головокружением и темнотой в глазах. Пальцы непроизвольно сжали виски.

- Наконец-то ты очнулся.

Саске прищурился, пытаясь разглядеть говорившего в тускло освещенной комнате. В кресле у противоположной стены, закинув ногу на ногу и повернув к нему закрытое оранжевой маской лицо, сидел мужчина. Саске был хорошо тренирован и рефлексы не подвели, Шаринган вспыхнул, он бросил еще один взгляд на сидевшего в кресле человека и неожиданно наткнулся на такой же Шаринган. Учиха?

В то же мгновение левый глаз пронзила острая боль, словно в него воткнули раскаленную спицу и принялись медленно вкручивать все глубже и глубже, стремясь просверлить череп насквозь. Из глаза по щеке стекла теплая, густая кровь. Обладателя Шарингана в маске охватило черное пламя, невысокие, но прожорливые языки которого облизывали всю правую половину его тела. Отчаянно борясь с огнем, незнакомец исчез, растворившись в воздухе. Саске растерянно оглянулся, не веря, что негасимое пламя Аматерасу породил именно он.

Память живо нарисовала окончание их битвы. Как неумолимо приближался Итачи, защищенный ярко-красным плащом Сусаноо, как его самого охватили панический страх и оцепенение. Как он не смог разорвать зрительный контакт с ненавистным братом, даже просто моргнуть не получилось. Как испачканные кровью пальцы Итачи коснулись его лба в таком знакомом, только им понятном и таком неуместном на поле битвы жесте. Как брат почти неслышно произнес последние слова: “Прости, Саске, следующего раза не будет”. Как на его губах появилась едва заметная, но такая искренне счастливая улыбка. Как словно в замедленной съемке упало к ногам Саске тело, как взгляд черных опустевших глаз устремился в плачущее небо.

- Браво, Итачи! – воскликнул незнакомец, снова появившийся в комнате так же неожиданно, как он растворился всего несколько мгновений назад. – Похоже, он так никогда и не доверял мне, – задумчиво проговорил он, устроившись в том же кресле, снова вальяжно закинув ногу на ногу. – Впрочем, это ведь верно: доверять нельзя никому, не так ли? – Он чуть склонил голову к плечу и посмотрел на Саске единственным видимым из-под маски глазом. – Не горячись, – добродушно усмехнулся он наконец, потратив несколько секунд на разглядывание напряженного лица собеседника. – Я не враг тебе.

Саске нахмурился, но Шаринган погасил. В нем все равно не было толку, поскольку чакра была на нуле: то немногое, что успело накопиться после сражения, было потрачено на Аматерасу, и теперь применить хоть какую-то технику он все равно не смог бы. Вяло шевельнулось любопытство, но быстро растеряло энтузиазм и затихло, заставив его опустить взгляд и приступить к бездумному разглядыванию капель крови, впитавшихся в ткань одеяла.

- Тебе, вероятно, интересно, где ты и на каких правах. – Саске чувствовал на себе неприятный, изучающий взгляд, чем-то напоминавший взгляд Орочимару в те минуты, когда саннину приходило в голову испытать своего ученика на прочность. – Ты у меня в гостях. Это тайное убежище, о существовании которого не знают даже мои коллеги по Акацки.

Акацки. Саске непроизвольно поморщился, благословив отросшие черные лохмы, которые скрывали его лицо от говорившего. Уставившись на свои покоившиеся поверх одеяла безвольные руки, он упрямо молчал, понимая, что все сказанное должно послужить наживкой, возбудить его интерес. Но интереса не было. С некоторым удивлением Саске вдруг ощутил, что его вообще ничто не интересовало, даже собственная судьба. Внутри была пустота, звонким эхом отражавшая каждое брошенное в нее слово.

- Я пригласил тебя, потому что хочу предложить взаимовыгодное сотрудничество. – Незнакомец немного помолчал. – Мы могли бы помочь друг другу в достижении целей.

Подсознательно уловив изменившуюся интонацию и автоматически отметив, что гостеприимный хозяин пытается его расшевелить, парень неопределенно пожал плечами. Он не знал, что должен был чувствовать. Он старательно тренировался и учился, готовился к кульминации, к коде своей жизни – встрече с Итачи. Он много раз представлял, как это будет. Тщательно пытался скрыть надменную улыбку, когда ему говорили, что жить местью глупо, поскольку как только он отомстит, его жизнь потеряет какой-либо смысл. Он не снисходил до объяснений, что смысл его жизни был уже давно потерян в ту ночь, когда Итачи перерезал всех его родных, убил родителей и покинул деревню. Остался только долг, обязательства. Он должен был жить, чтобы отомстить. Он был уверен, что битва с Итачи будет последним событием в его жизни. И вот брат мертв, он – опустошен, но жив. А жив ли?

- Но прежде я хочу рассказать тебе кое-что, – заговорщически произнес незнакомец в маске. – Об Итачи. Ты ведь ничего не знаешь про своего брата.

Что-то внутри шевельнулось на грамотно заброшенную наживку. Но что может изменить правда? Итачи мертв, он сам – живой труп. Бесчувственный, холодный, черствый.

- Я вижу, встреча с братом не прошла для тебя бесследно, кажется, ты переоценил свои силы. Жалеешь? – не унимался незнакомец, и это стало порядком раздражать.

Саске скрипнул зубами и снова не ответил. Жалеет ли он? Если бы он этого не сделал, то точно бы жалел и продолжал беситься в бессильной злобе, сжигаемый изнутри огнем ненависти. Переоценил свои силы? Пожалуй. Он не думал, что будет так… больно, не думал, что, несмотря ни на что, все еще любит брата.

- Итачи не хотел, чтобы ты все это знал, но, мне думается, так будет правильнее, – проговорил мужчина вкрадчивым голосом.

- Если ты хочешь что-то рассказать, то валяй. – Саске раздраженно прикрыл глаза и оперся спиной и затылком о холодную каменную стену. – Только не надо думать, что я умираю от желания слушать. – Голос был чужим, хриплым и надтреснутым, но он не лукавил, ему было на самом деле все равно.

- Не очень-то вежливо, но в целом объяснимо. – Мужчина в маске сделал театральную паузу. – Меня зовут Учиха Мадара.

- Ты неплохо сохранился для своего почтенного возраста. – Саске зло ухмыльнулся, бросив на него издевательский взгляд.

- Итачи вырезал клан Учиха по приказу старейшин Конохи, – выложил козырь мужчина, видимо, осознав, что на упрямого парня ничего не действует.

Память услужливо выудила воспоминания о той самой ночи: полная луна, темные окна домов, непривычная тишина, трупы на улице, убитые отец и мать в луже крови и Итачи с обнаженной катаной над ними. «Беги, прячься, ненавидь, становись сильнее! Когда получишь такие глаза, как у меня, найди меня и попробуй убить». Саске мотнул головой, отгоняя воспоминания. Воодушевленный молчанием слушателя и недоверчивым и одновременно растерянным взглядом из-под сдвинутых на переносице бровей, которым Саске наградил его, назвавшийся Мадарой продолжил рассказ.