Сorvum nigrum (СИ)

— Тише, тише, — улыбнулся он, — я пошутил. Как на счет Феликса? — я поднял лапу с выпущенными когтями и оскалился, мечтая проехаться по ехидной роже.

— Ладно, все — шутки в сторону. Хочется тебе того или нет, но пару дней тебе придется побыть в кошачьей шкуре. Во-первых, потому что тебе нужно научиться быть стопроцентным котом, чтобы в случае чего не вызывать у окружающих подозрений. Во-вторых, в связи со скоротечным перевоплощением твой организм не позволит тебе развоплотиться обратно, пока не установится ментальный, телесный и магический баланс. Извини, что не предупредил раньше. У тех, кто долгое время постигает эту хитрую науку, таких проблем не возникает, зато они тратят на это годы, а ты нет. Цена не так уж высока, если задуматься, правда? — в знак протеста я зашипел.

Старый хитрец! Мало того, что он дал мне не полную информацию, так еще и издевается надо мной как может, прикрывая это благородными намерениями. Надеюсь, твой учитель тоже всласть над тобой поглумился в свое время.

— Ты видишь в сложившейся ситуации слишком много минусов. Позволь я расскажу тебе о плюсах. Самое удобное то, что пока ты в своем анимагическом обличии никто не сможет влезть в твою голову, никакой, даже самый опытный и сильный лигиллемент не сможет прочесть твои мысли, зато ты сможешь, оставаясь незамеченным. Удобно, да? Я часто пользовался этой уловкой, особенно когда ты был в Хогсмите. Нет, не подумай, что я рылся в твоих воспоминаниях! Я проделывал это с твоими учителями ну и с друзьями, уж извини. Надо же мне было знать, что твориться с тобой и как ты живешь. А еще ты легко сможешь видеть других анимагов — над ними будет легкое свечение, так что ты различишь их даже в темноте, главное со светлячками не перепутать. О превосходном слухе и чутком носе ты уже понял. Это дает тебе возможность подслушивать, подсматривать и выслеживать свою добычу. Еще ты можешь легко удрать откуда угодно — твоя форма довольно гибкая и проворная, так что и на дереве спрятаться можно и в щелку проскользнуть, оставив преследователей с носом, но так можно спалить свою окраску и тебя потом смогут по ней вычислить. Всегда можно добыть себе пропитание — птичку поймать или мышку, хоть и неприятно есть сырое мясо, но к этому привыкаешь. В любом случае это лучше голодовки. Вообще тебе повезло, кот — это очень удобная форма анимагии. Вот твой отец, Джеймс, был оленем. Крупный, очень заметный и не самый удобный в использовании образ. К тому же был неприятный случай, когда он убегал от Пожирателей в лесу, а маглы его чуть не подстрелили, полагая, что это просто олень. Ничего серьезного, но пару дробинок у него из ноги Лили все же вытащила. А Сириус — все шарахались от него, как от огня. Большая страшная псина, разгуливающая по улице, пугала прохожих. Зато Хвост очень удобно устроился. Целых двенадцать лет жил в тепле и уюте в доме твоего друга, пока Гермиона не купила того кота. Это, кстати, я надоумил ту продавщицу втюхать кота Гермионе. Зная ее жалостливость и желание помочь несчастным существам — задачка была плевая. Котик оказался молодцом, и как мог гонял крысеныша, но отчего-то никто не обратил внимания на тот факт, что книзлы отлично распознают анимагов и не попытался проверить Коросту на вшивость.

Вот так и прошел мой сегодняшний день — я выслушивал длиннющие монологи деда с перерывами на еду и туалет, который он обустроил мне в ванной комнате первого этажа. А еще он заставил меня вылизывать саднящие лапы. Поначалу было противно, но через некоторое время я привык и даже начал получать удовольствие от процесса. Однако после посещения туалета я от подобных процедур наотрез отказался. Узнал много нового о жизни моих родителей и Сириусе. Пока я слушал исповеди старца, вспомнил о том, что он ни разу не назвал мне своего имени, упомянул только что мы потомки Фламеля. Должно быть имя пригадкое, раз он не желает представиться мне как положено. Но, к сожалению, спросить его об этом я не могу в силу понятных причин. Солнце клонилось к закату и моя кошачья натура настойчиво требовала отдыха. На этот раз я улегся на кушетке и, как только закрыл глаза, провалился в сладкий сон.

========== Часть 8 ==========

Я бежал вверх по лестнице, но никак не мог сдвинуться с места. Все мышцы моего тела буквально горели от перенапряжения, но я не сдавался и продолжал двигаться. А продолжал я это делать, потому что отступать мне было некуда — внизу лестницы меня ждала газонокосилка, работающая на полную мощность. Звук резал уши, шерсть моя стояла дыбом, а сердце колотилось с бешеной скоростью. Я уже не чувствовал лап и в итоге они меня подвели и я повалился на бок, а чудо-лестница отвезла меня прямо в пасть газонокосилки.

С гортанным криком я пробудился и подскочил на месте, на котором спал. Звук никуда не делся и уже начал беспокоиться, что это еще один сон или, что еще хуже, он стал явью. Но все мои страхи улетучились, как только источник звука вывернул из-за угла. Это был пылесос. Что магловский прибор забыл в доме волшебника? Хотя, это же дед…

В доме Дурслей я часто орудовал этим агрегатом. Если честно, я терпеть не мог эту процедуру преимущественно из-за невыносимого шума. Так что я предпочел поскорее свалить на кухню, откуда уже доносился соблазнительный запах свежезаваренного кофе.

За кухонным столом, все в том же синем халате, восседал дедуля с кружкой, причудливой формы, в руках. Предмет, названный мной гордым словом «кружка», мало чем на него походил: кусок разноцветного стекла кривой овальной, чуть вытянутой, формы и приделанной снизу подставкой в виде неправильного квадрата. Вблизи удалось рассмотреть, что кружку украшал орнамент из разноцветных цветов. Работа явно была выполнена ребенком, так что единственная причина по которой, я думаю, он пил из нее — это большая любовь к мастеру изделия.

— Доброе утро, Гарри, — поздоровался он, отхлебывая очередной глоток.

«На этот счет готов поспорить, старый перец!» — мысленно ответил я, приближаясь к миске с молоком.

Дед хоть и неплохо ориентировался в магловском мире, но все-таки был истинным волшебником: помимо миски с молоком рядом стояли тарелочки с водой, мясом, кошачьим кормом, сырым яйцом и даже маленькое блюдце с кофе! Еще бы круассан положил, чудила! Кроме молока ничего не полезло, так что, допив до конца, я направился обратно на кушетку. И как раз вовремя — в кухню вплывал, сопровождаемый громким жужжанием, пылесос.

— Подожди, Гарри, — остановил он меня.

Я оглянулся.

— Там в блюдце кофе — выпей его.

«Вот уж не думаю!»

— Брось, тебе понравится! Не вынуждай меня заставлять тебя.

Черт! Звучит как угроза. Не хочу я быть марионеткой в старческих руках, управляемых полоумными мозгами. Решил, что пора показать характер и двинулся дальше, не обращая внимания на его предостережение. И тут пылесос взбесился! Стал размахивать передо мной своей щеткой и пытаться втянуть меня в свою трубу. Пришлось отступать. Дед, посмеиваясь, настоятельно предложил попробовать кофе. Кофе, так кофе! Пришлось приложиться и отхлебнуть. Вкус ничего так. Начал монотонно лакать из блюдца. Это мало чем напоминало бодрящий напиток или может это из-за кошачьего чутья.

— Ну, как себя чувствуешь? — лукаво спросил он.

«Как будто во рту кошки насрали!» — мысленно огрызнулся я.

Послевкусие и впрямь мерзкое. Весь рот связало, зубы как будто в чехлы оделись. Я продолжал кривиться и морщиться, стараясь унять неприятные ощущения.

Спустя пару минуть во рту все горело, а зубы я разлепить уже не мог. Я отчаянно тряс головой, язык уже даже не двигался в полости рта. Я начал задыхаться и почувствовал, что теряю сознание.

Очнулся от того, что кто-то хлестал меня по щекам, не сильно, но достаточно для того, чтобы я пришел в себя. Открыв глаза, я не мог понять, что происходит. Попытался пошевелиться. Получилось. Руки. О, Мерлин! Я вижу свои руки! Ура! Ураааа! Я снова человек. Как же я рад! Видимо неописуемый восторг и облегчение отразились на моем лице, так что мой дед рассмеялся.