Сorvum nigrum (СИ)

Суть такова — отбросить все мысли о себе в сторону и посмотреть со стороны на собственные повадки, манеры и навыки. Уловить свою суть, так сказать. Легкая задача, когда думаешь об этом, но она становиться сложной, когда дело доходит до практических действий.

Солнце клонилось к закату, я устало жевал бутерброд с колбасой и сыром, кажется уже шестой. Отчаяние выбивалось на вторую позицию хит-парада. Руки мои не опустились только потому что они методично подносили ко рту бутер. Я сверлил стеклянным взглядом стакан с молоком и думал о том, что неплохо было бы сейчас развеяться, намотав пару кругов над квиддичным полем. Самый юный игрок в команде, на следующий год — капитан. Быстрый, ловкий, бесстрашный, не смотря на совсем не мускулистое телосложение и зоркий, невзирая на просто отвратительное до недавнего времени, зрение. Инстинктивно я всегда знал где будет находиться снитч, я замечал его первым и, словно кот, бросался вслед за любимым мячиком. Ничто не сравнится с ощущением ветра в волосах и того щекочущего чувства в кончиках пальцев, когда ты вот-вот схватишь заветный кругляш.

Маленький зеленоглазый котенок, верхом на метле гоняется за мячиком — отрывок из очередного «наркоманского» сна девочки-подростка, но никак не моего! Какое-то странное ощущение, пульсация в желудке заставила меня выйти из этого состояния зависшего компьютера и прийти в себя. Какое по счету это было погружение в себя я уже даже не помню. После пятого я перестал считать и просто старался не заснуть и примоститься поудобнее на этой подстилке. Дед смотрел на меня испытующим взглядом, наверное обдумывал очередные слова напутствия перед следующим погружением в собственные недра. «Что?» — хотел спросить я, но вырвалось лишь мелодичное «Мррряу». Я попытался откашляться, но ничего не получилось, вместо этого я фыркал, как Сивка-бурка, шипел и ёжился. До меня начало доходить, когда вместо гладкой поверхности собственной руки моего носа коснулось нечто пушистое. Я перевоплотился. Дед, заглядывая в мои перепуганные, и готов поспорить увеличившиеся, глаза радостно улыбнулся и указал налево. Я повернул голову и увидел зеркало во весь рост, висевшее на стене. Поднялся я не сразу, ощущения странные, словно у меня две пары ног, а рук и вовсе нет. Непривычно так держать голову, и хвост мотылялся из стороны в сторону, отчего мой зад вихлял и шел я зигзагом. Добравшись кое-как до цели и неуклюже повалившись на одну ногу, я принялся придирчиво себя оглядывать: худой, с длинными ушами и еще более длинными усами, зелеными глазами, черной густой шерстью и галстучком на шее из зеркала на меня пялился перепуганный кот. Ноздри его, то есть мои, ходили ходуном, втягивая и выталкивая воздух, ушки подрагивали, улавливая малейшие шумы и шорохи, доносившиеся, казалось, со всех сторон сразу. Вот сюрприз так сюрприз! И что я собственно могу сделать, прибывая в такой хрупкой анимагической форме? Территорию пометить? Это просто унизительно! Я почему-то думал, что обязательно должен стать оленем или собакой, как Сириус, но что бы котом… И первое место присуждается все-таки разочарованию. Мои поздравления!

========== Часть 7 ==========

Еще несколько минут я гипнотизировал свое кошачье отражение, все еще не веря в то, что у меня получилось это сделать. На смену удивлению и радостному чувству от выполнения, казалось бы, безнадежного задания, пришло осознание того, что придется развоплотиться обратно. Как это сделать я не представлял! Много слов было услышано о том, как принять анимагический вид, но ни одного о том, как обратно стать человеком. Я оглянулся на деда и посмотрел на место, где я медитировал — моих вещей там не обнаружилось, а значит, что когда я приму человеческий вид я все еще буду одет. Это меня порадовало. Но вопрос о развоплощении все еще был актуален. Как спросить об этом деда? Я встал и уже более твердой походкой направился обратно на свое место, уселся пушистой задницей на коврик и посмотрел на дедушку, всем своим видом стараясь донести до него суть вопроса. Мой хвост недовольно мотылялся из стороны в сторону, усы подрагивали, и я довольно часто кивал ему, но рот открыть больше не решился. А дедуля, казалось, совсем забыл о моем существовании — он смотрел на меня отсутствующим взглядом, как будто находился сейчас за пределами нашей галактики. Примерно минут через десять он поднялся и позвал за собой, нагло «кыс-кыснув» мне. А потом у него хватила наглости налить молока в блюдце и поставить передо мной на пол! Так унизить меня не смогли бы даже Дурсли. Приказав: «Пей, а то хвост надеру» — он сел за стол и стал за мной наблюдать. Садист! Кошачий нюх улавливал соблазнительные сливочные нотки свежего молока, от переизбытка чувств и от магического истощения есть хотелось нещадно, так что, всем своим видом выказывая недовольство, я подошел к посудине и окунул морду в белую жидкость. Сложить губы трубочкой и потянуть в себя молоко не получилось. Вспомнив Живоглота, я решил последовать его примеру: высунул язык и резко вобрал его обратно. Получилось. Небольшая капелька молочка попала мне в рот и растеклась по полости. Ничего вкуснее я не пробовал никогда в своей жизни! Вкусовые рецепторы работали на полную катушку, открывая вкус давно знакомого продукта с новой стороны. Так, незаметно для себя, я допил все до конца и уже вылизывал гладкую поверхность своей импровизированной чашки. Длинный язык позволил собрать последние сладковатые капли с подбородка и усов. Дед наблюдал. Я встал и, сосредоточившись, прыгнул на стул. Немного не рассчитал сил и врезался носом в спинку — на секунду потерялся, но потом нашелся и развернулся лицом к дедуле.

— Неплохо, Гарри, — похвалил меня дед. — Но я знаю, что ты можешь и лучше!

Я коротко зашипел, обнажив длинные клыки и гортанно зарычал. Мне не нравился весь этот спектакль! Неужели нельзя сразу было сказать, что делать после перевоплощения? А может это просто хитроумная ловушка для доверчивого простачка, коим я оказался? А что если нужно было подготовить что-то вроде кодового слова или знать особые слова развоплощения? Недаром ведь волшебники тратят очень много времени на постижение этой хитроумной дисциплины. Похоже, что меня поимели по полной, и теперь весь свой век я проведу в кошачьей шкуре: буду вылизывать задницу собственным языком и отрыгивать комочки шерсти… беее! Как вариант — сердобольный дедушка посадит меня в кошачью переноску и подарит Воланде-Морту на день возрождения, а тот будет мучить меня и заставлять есть живых мышей, прям с кишками. В любом случае перспективы не утешительны. Я понурил голову и притих, даже хвост безжизненно повис с края стула. Усталость навалилась на меня, как Гойл на первокурсника, глаза слипались, голова стремилась встретиться с мягкой поверхностью стула. Я затарахтел. Мне всегда казалось, что коты мурлычут только от удовольствия, но ничего, похожего на это, я не испытывал. Как-то совсем незаметно, окутанный своими мрачными размышлениями, я провалился в сон.

-

Чувство секундного полета, резкий удар о твердую поверхность и вот я снова в мире живых. Я лежал на полу, ощущая прохладный кафель. С чувством просто огромнейшей надежды я поглядел на свою руку, но это была все та же меховая лапка, как и вчера. Я закрыл глаза, пытаясь вспомнить события прошедших суток. Чуткий слух улавливал щебетание птиц за окном, я различал шаги почтальона, идущего вдоль улицы и бросающего газеты на лужайки у домов. Шаги стали еще более четкими, и вот я слышу, как очередная газета приземлилась на крыльцо дома, в кухне которого я сейчас нахожусь. Глубоко вздохнув, я собрался с мыслями и встал на все четыре конечности. Огляделся. Блюдце стояло на том же месте, полное молока. Рядом, на газетке, лежал кусок сырого мяса. Он реально думает, что я стану это есть?! Даже не подойдя к завтраку, я твердой походкой направился к зачарованной лестнице. Остановившись перед ней, я принюхался: в ноздри ударил едкий запах табака с примесью полевых трав. Похоже, что дедуля любит с утра выкурить какую-то непонятную гадость. Что ж — у каждого свои недостатки. Я приготовился к прыжку, моля всех святых и саму магию помочь мне выполнить опасный для жизни трюк. Как и ожидалось у меня ничего не вышло. Досадно, но да ладно. Я же сейчас кот, так что можно и по перилам взобраться. Как следует оттолкнувшись, я вцепился когтями в поручень, но он, уже буквально через секунду, отвез меня на встречу с гравитацией, бесцеремонно скинув на пол. Ударился я довольно больно! Так что от досады вот уже за второе падение за утро, я демонстративно сел напротив злосчастной лестницы, и затянул протяжное «мяу». Результат не заставил себя ждать, и уже через пять минут ко мне навстречу спускался дед, облаченный в красивый домашний халат темно-синего цвета.