Сorvum nigrum (СИ)

— Что будет, если применить к толпе ходячих Адское пламя? — осмелился спросить Винсент.

— Думаю, Вы сгорите вместе с ними и спалите все вокруг, мистер Крэбб, — ответил профессор. — Это если не считать того, что Вы нарушите закон, применив крайне опасное трудно контролируемое темное заклинание живого огня.

— И все-таки? — не унимался он.

— Все, что попадет в радиус действия Адского пламени превратиться в пепел практически мгновенно. А если Вы потеряете над ним контроль, то пламя сожрет и Вас. В ближайшее время мы приступим к изучению этого заклинания, где все вы сможете познакомиться с ним поближе.

После заявления профессора многие нервно заерзали на своих местах. Ближе к концу учебного года нам приходится сталкиваться со все более опасными заклинаниями, артефактами и тварями, так что никто не тешил себя надеждой, что Адское пламя окажется не слишком опасным. Скорее всего оно будет невероятно опасным. И я практически уверен, что нас заставят его применить на практике. Я не удивлюсь, если это будет своеобразным выпускным экзаменом. Выжившее получают диплом, остальные урну для праха.

-

Как только профессор разрешил покинуть класс, все ринулись наружу чуть ли не бегом — лишь бы подальше от инфернала. В конце ноября возле класса ЗОТИ вдоль стены поставили лавочки, чтобы напуганным и обессиленным студентам не приходилось прикладывать лишних усилий, трансфигурируя то, на что можно присесть и перевести дух. Несколько человек унеслись в сторону уборной, зажимая рот руками. Панси уложили на лавочку, она была бледна и невероятно тиха; несколько слизеринок пытались успокоить и разговорить ее. Остальные ученики просто расселись на свободные места, не слишком заботясь о том, с кем оказались рядом — главное, что можно передохнуть и унять дрожь в коленях. Девочки уже не плакали, даже впечатлительная Лаванда научилась сдерживаться на уроках Блишвика. В первые недели женская часть класса непрерывно истерила, падала в обмороки, пыталась бороться с пугающими уроками, писали родителям. Снейп популярно разъяснил всем желающим пользу подобных занятий. Больше возмущений никто не высказывал.

На следующий день Панси Паркинсон не появлялась на занятиях. Лишь на третий день до нас дошла информация о том, что у нее случился нервный срыв и на занятия она пойдет только на следующей неделе. Это было хорошо потому, что на следующем уроке ЗОТИ мы учились сражаться с инферналами. К уже существующему добавилось еще три тела, чтобы нам не пришлось долго ждать своей очереди. После этого урока мы всем классом пошли в Больничное крыло за успокоительным. Панси было велено не тревожить. Зелье нам выдали, но выставили вон.

Слизеринка вышла в понедельник, на ее темных волосах появилась тонкая седая прядь. Едва заметная, но всем сразу стал ясен масштаб трагедии. Никто не пытался над ней шутить, никто не смеялся. И вообще я заметил, что в последнее время совсем не было места для межфакультетской вражды. Мы все объединились. Мы сплотились лишь с одной целью — выжить в этом новом враждебном Хогвартсе.

-

В качестве самообразования нам велели читать о некромантах и личах. Профессор Блишвик отвел гораздо больше времени для устного опроса, чем когда-либо. Класс насторожился — такое резкое изменение в поведении преподавателя не сулило ничего хорошего. Наши ожидания оправдались. Второго марта всех студентов Хогвартса выстроили у главного входа для встречи особо важной гостьи. То тут, то там мелькали корреспонденты, Рита протолкалась в наши ряды и закосила под студентку, чтобы лучше рассмотреть иностранцев. И вот, наконец, к длинному коридору, выстроенному из учеников, подъехала школьная карета. Я заранее посочувствовал гостье — езда на ней не самое приятное занятие.

Дверца открылась, из кареты вышел мужчина. Он выглядел эффектно и устрашающе. Несмотря на то, что и головной убор, и лацканы пиджака были украшены цветами, его лицо, раскрашенное наподобие черепа, вызывало неприятный холодок вдоль позвоночника. Он подал руку и перед нами предстала женщина, одетая в черное. Невероятно красивая. Ее наряд был выдержан в лучших традициях Испании, подобные я видел прошлым летом. На ее губах играла едва уловимая улыбка, придающая лицу озорное выражение. Темные глаза искрились любопытством, оглядывали наши испуганные, недоумевающие лица. Следом за гостьей вышли еще две женщины. Трудно даже предположить какого они возраста. Их лица, так же как и у мужчины, были выкрашены в белый грим и имитировали человеческий череп. Новоприбывшие были затянуты в черные одежды и украшены цветами. Все, кроме самой гостьи. Их компания производила неизгладимое впечатление. Загадочные и пугающие.

Впереди шел мужчина, за ним гостья, за ней две дамы. Гостья продолжала оглядывать нас, некоторым она слегка улыбалась, другим подмигивала. Мимо меня она прошла даже не взглянув, лишь усмехнулась, и поглубже вздохнула.

-

— Позвольте представить госпожу Пилар и ее спутников, — сказал Снейп, когда студенты расселись для завтрака в Большом зале.

Испанка поднялась со своего места за преподавательским столом и мило улыбнулась. Ее спутники застыли статуями самим себе — мужчина перед столом, женщины за госпожой.

— Госпожа Пилар была столь добра, что откликнулась на просьбу Министерства и согласилась дать несколько уроков основ некромантии для учеников шестого и седьмого курса. Так же у избранных, тех, кого отметит сама госпожа Пилар, будет блестящая возможность получить ученический контракт в Испанию под ее началом. Министерство берет на себя все расходы за обучение, но после окончания ученичества вы будете обязаны вернуться в Британию и работать здесь несколько лет во благо Родины.

Никто не посмел нарушить тишину, но в глазах многих читалось негодование. Учиться некромантии да еще и с одобрения Министерства?! Это была новость не то что дня — года!

Гостья часто мелькала в коридорах, разговаривала с учениками, улыбалась им, посещала лекции. Каждый раз, в Большом зале, она подсаживалась за столы учеников и вела с ними беседы.

На следующем уроке ЗОТИ, ты не поверишь, мы поднимали труп крысы. Пилар показала нам несколько способов — для мелких животных и для крупных. Блишвик объяснил нам, что это может стать одним из способов защиты в сложной ситуации, когда силы врага превосходят, и приказал глядеть в оба. Как ни странно получилось у всех. Это оказалось легче, чем я предполагал. Госпожа непрерывно нас хвалила.

— Здравствуй, отмеченный смертью, — Пилар подсела ко мне в библиотеке.

— Здравствуйте, госпожа Пилар, — вежливо поздоровался я.

Она никого не звала по имени. Например, директора она называла «Мастер», Макгонагалл — «Госпожа Анимаг», Панси — «Дочь моя», Рона «Искупителем». У каждого было свое прозвище. К кому-то она не обращалась вовсе, просто не замечала.

Некоторое время она внимательно меня рассматривала и улыбалась своей загадочной улыбкой.

— Ты ведь понимаешь, что я не могу предложить тебе контракт? — спросила она.

— Почему? — я догадывался о причинах, но хотелось услышать ее версию.

— Потому что ты отмечен ею, — она убрала волосы с моего лба и посмотрела на шрам. — Я не могу забрать тебя, маг огня. У тебя иная судьба. Тебе противна сама мысль о том, что тело покойного может разгуливать по земле. Я ведь права?

Я молча кивнул.

— Ты — вестник смерти. Я слышу крик ворона. Он зовет тебя. Он станет твоим другом и твоими глазами. Не отталкивай нового друга. Удаче тебе.

И как это понимать? Обворожительно улыбнувшись, она встала и ушла. Это был последний день ее пребывания в школе. После ужина она раздала свитки пергамента некоторым ученикам. С нашего потока только Панси Паркинсон удостоилась подобной чести. Еще трое пятикурсников получили приглашение. Среди них я знал только одну — Асторию Гринграсс, сестру Дафны. Ее госпожа Пилар звала «Проклятая». Когда Пилар вручала ей свиток, Малфой и Дафна странно переглянулись. Снова тайны.

— Как думаешь, что значит ее прозвище? — спросил Рон. — Что еще за «Искупитель»?