ОСА-12 (СИ)

Хейс поддерживала образ, ведя спокойную беседу, перемежающуюся с флиртом, и поведав грустную историю о незадачливом кавалере и своем немедленном стремлении больше никогда с ним не встречаться, ведь “в отличие от настоящих мужчин” он никогда не научится манерам.

В это же время глаза её цепко анализировали как самого Сарацино, так и его телохранителей, последовавших за хозяином и теперь угрюмо стоявших позади. У Чарльза имелся генератор щитов на поясе, замаскированный под бляху ремня. На левой руке на безымянном пальце красовался большой перстень, казалось бы, обычный, но на самом деле там был размещен датчик с тревожным маячком и чипом - кладезем секретов “Терра Фирмы”. Одно нажатие на камень перстня сразу же предупреждало телохранителей о возникновении опасности. Оружия у главы партии не было - по крайней мере, визуально она ничего подобного не заметила.

Чего не скажешь о телохранителях: крепкие натренированные тела, у каждого по пистолету и специально модифицированному резотрону, судя по миганию датчика на омни-тулах. Наверняка, есть еще и спрятанное оружие, и сканнер на опасные предметы. Телохранители молча и как будто отстраненно стояли позади, но Хейс была уверена: они уже тоже изучили её и оценили, тайно просканировали и, судя по тому, что она еще здесь, остались удовлетворены результатом.

Разумеется, она не взяла с собой ничего, что могло бы вызвать их подозрения. Инструментрон был благополучно заменен на самый обычный, гражданский, никакого огнестрельного оружия у неё с собой не было, как и холодного. Все, что у неё с собой имелось - это платье, поместившееся бы в кофейной кружке, и очень интересный пояс, подвязывающий и удерживающий сию воздушную прелесть от того, чтобы ткань не упала. Да и, если все пойдет по её плану, ничто другое ей больше и не пригодится.

Сарацино тем временем обратился в павлина, распушил хвост и уже поглаживал руку собеседницы, намекая тем самым на свои планы.

Хейс не спешила соглашаться. Ей нужно было создать видимость, что “она не такая” и купить её так просто не получится. Главным образом для того, чтобы телохранители немного заскучали.

Наконец, она “сдалась” и приняла приглашение кавалера проехать к нему в особняк, дабы полюбоваться на его галерею. Ну да, только живописью она и интересовалась в этот вечерний час.

Дорога до особняка заняла минут двадцать. Все это время Хестром делала вид, что увлеченно слушает бредни Сарацино, стараясь не обращать внимания на телохранителей напротив, которые не отводили от неё взгляда. Как бы ни были они преданы своему делу, ну не будут же они свечку держать! Так что на их счет она была относительно спокойна. А вот то, как она потом выберется из особняка, тревожило куда больше. Если все пойдет как по маслу, это не вызовет проблем. Но “как по маслу” никогда, впрочем, не получалось. Всегда были какие-то огрехи, у всех. Вопрос лишь в том, насколько ничтожен или велик будет разброс погрешности.

Когда они прибыли и проехали за хорошо охраняемые ворота, а потом вышли и стали подниматься в галерею, двое за спинами не упускали ни на шаг своего босса, пристально следя за каждым движением Хейс. Она с удовлетворением отмечала, что интерес к её персоне поддерживался, но уже не так фанатично, что значило: её перестали относить к опасным элементам.

И все же после долгой и утомительной беседы про живопись, как-то плавно перетекшей из галереи сначала в осмотр дома, и, наконец, в спальню, Хейс все же задержали перед тем, как пустить внутрь.

- Всего лишь формальности, моя дорогая, - улыбнулся Сарацино. - Они слишком хорошо выполняют свою работу.

- Никогда не бывает слишком хорошо, Чарльз, - ответила в столь же легком тоне Хестром. - Они явно беспокоятся за тебя. Ты же весьма публичная и узнаваемая, важная фигура…

Охранники еще раз её просканировали и обыскали и, придя к прежнему результату, пропустили в спальню, застыв у дверей. Сарацино не обратил на это никакого внимания и закрыл дверь.

Пора приступить к активной фазе.

Впрочем, не успела она об этом подумать, как её собеседник, позабыв про живопись, сразу же приступил к “активной фазе” своего плана.

- Может… - она немного отстранилась, - включим музыку?

- Черт, конечно, - спохватился он. - Как я мог об этом забыть?

В два крупных шага он добрался до домашнего терминала и принялся что-то там выбирать. За эти минуты Хейс осмотрела комнату на предмет камер видеонаблюдения и пришла к выводу, что таковых нет. Могли быть скрытые, но вряд ли Сарацино распорядился их установить, чтобы потешать охрану своими постельными игрищами. Да и в описании закупленного полтора года назад такого оборудования не нашлось, как и в перечне выполненных работ охранной компании, так что Криз допустила возможность их отсутствия. Конечно, это был риск, но все же небольшой. В любом деле всегда есть риски. Их нужно учитывать, но полностью от них избавиться нельзя.

Её кавалер, включив какую-то классическую мелодию, вернулся, чтобы заняться прерванным делом. Уловив момент, Хейс ловко провела пальцами по его левой руке, уже захватившей её грудь и пытающейся снять платье. Однако пояс держал крепко.

- Позволь мне, - промурлыкала она, толкая его на кровать и посадив на край. С блаженной улыбкой он повиновался, а она расстегнула пояс и положила его рядом, по-прежнему занимая объект делом. Потом, якобы продолжала игру, залезла на кровать и зашла со спины. И наконец незаметно освободила стежку на поясе и быстро извлекла из пояса гарроту** с двумя небольшими кольцами на концах, которые на поясе были замаскированы под декоративные украшения. Как раз под её руки.

Сарацино опомниться не успел, как его шею стянула тонкая и крепкая струна смертельного оружия, а прекрасная фея, еще секунду назад бывшая подарком баловню судьбы, в миг обратилась в опасного убийцу, пережавшего горло жертве так сильно, что та начала испуганно дергаться, не понимая, что происходит.

Хотя Хейс не сжимала столь уж сильно, как наверняка казалось насмерть перепуганному мужчине. Он сначала предсказуемо попытался оттянуть струну от шеи, но это, разумеется, ему не удавалось. Хрипя и пытаясь позвать на помощь, он вспомнил, что у него на пальце должна быть соломинка в виде замаскированного под перстень тревожного маячка, но не тут-то было: пальцы оказались чисты.

Тогда, потеряв и эту надежду, он стал брыкаться сильнее, повалившись на спину и пытаясь то ли раздавить убийцу, то ли сбросить с кровати, то ли еще черти знает что. Хейс не видела его лица, вцепившись мертвой хваткой и не обращая внимания на его руки, сначала беспомощно прочерчивающие круги в воздухе, потом силившиеся добраться до глаз убийцы, опять беспорядочно барахтающиеся.

Отсчитав в уме до десяти и почувствовав, что сопротивление стало заметно притупляться, Хейс резко освободила хватку, выпустив жертву. Отвалив ошарашенного в бок мужчину, который теперь жадно хватал ртом воздух, она для верности столкнула его на пол и, воспользовавшись тем, что он оперся руками о пол, нанесла резкий удар по гортани.

Сарацино этого явно не ожидал. Он схватился за горло, хрипя и пытаясь отдышаться, с ужасом глядя на то, как его дама спокойно поднялась, взяла стул и поставила напротив.

Хейс какое-то время наблюдала за его мучениями, которые из-за громкой музыки оставались по-прежнему секретом для его охраны. Мужчина пытался позвать на помощь, но голосовые связки были повреждены, и из горла вырывался только хрип. Тогда он хотел было проползти вперед, к дверям, но Криз перегородила ему путь ногой, пнув обратно.

- Итак, поговорим? - громко спросила она, так, чтобы перекрыть музыку, но не вызвать подозрений у тех, кто стоял за дверью. - Я пришла не для того, чтобы убивать тебя, Чарльз. Так что расслабься.

Он не очень-то и поверил. Но немного успокоился, все еще держась за горло. Притаился, глазами ища способ как-то изменить ситуацию. Но такого способа не было.

Криз продемонстрировала в ладони красивый перстень.

- Мне велено передать тебе привет, - начала она холодным голосом, - от того, кому ты обязан своим положением. И про чью помощь ты, кажется, стал забывать.